Тень смерти

— Силой шести ключей, скрывающей и открывающей, дающей и отбирающей… да будет свет и да расползется тьма!

Ее правая рука извергла луч света, ударивший в грудь одного из драгун, а из левой руки появился поток черного дыма, который достаточно быстро обволок все вокруг. Хасан инстинктивно понял, что сейчас произошло, но его ум отказывался воспринимать ситуацию, в которой два заклинания несовместимых школ были использованы не только одним человеком, но и одновременно. Решив обдумать все это позже, некромант поспешно завершил свое заклятье:

— Сила жизни, способная остановить две любые другие силы!

Вырвавшиеся из земли корни попали под ноги коню, и один из кавалеристов вылетел из седла. Такие же ростки нацелились и на второго всадника, но несколько запоздало — он уже подскакал к Зении и корни всего лишь оплели ноги коня. Впрочем, в них все равно не было никакой нужды — в окутавшем поле боя черном тумане, Хасан лишь смутно видел фигуры драгун, а Зения и вовсе исчезла, и Хасан, наконец поняв, что за заклинание использовала девочка, был уверен, что драгун не увидит ее, даже стоя к ней в упор.

Упавший драгун вновь забрался в седло, а конь его товарища принялся разрывать корни, опутавшие его копыта, потому молодой чародей временно отбросил заботу о своей младшей-старшей подруге (вероятно, только теневой маг был способен совместить в себе два этих понятия) и занялся сотворением еще одной пары пут. Тем временем, крик боли, донесшийся со стороны одного из всадников возвестил ему о текущем местоположении Зении.

«Действительно, путами да туманом много не навоюешь, пора переходить к активным действиям, - подумал Хасан и метнулся вперед — в точку, которая по его представлениям находилась примерно в восьми-девяти шагах от каждого из его противников.
– Ну же, Зения Золвотер, ты же знаешь, какое заклинание я собираюсь использовать. Пусть тебя не окажется в зоне поражения».

— Три ключа поворачивают колесо водяной мельницы, поток тьмы создает волну!

Разошедшаяся в стороны волна темной энергии была почти не видна внутри Покрова Тьмы, но создавший ее почувствовал, что она успешно поразила обоих драгун. А еще через мгновение он убедился, что Зения невредима — черный туман стал вдруг собираться в одну точку, из которой донесся голос девочки:

— Первый ключ открывает Врата Рассвета… второй указует путь Небесной Колесницы… Третий затворяет Бездну Тьмы… Рассекая ночь… Сияет луч солнца!

Вся темная энергия, собравшись до размеров небольшого шарика в ее руках вдруг вспыхнула ослепительным оранжевым цветом и лучом ударила по одному из всадников, который, пораженный, застыл на месте.

«Черт, она так всех без меня победит, = подумал Хасан. = Надо показать, что и я кое на что годен».

Он прочел заклинание двойной Волны Тени, в то время как Зения сотворила еще одну, а затем наклонилась, подбирая мечи, которые она бросила, чтобы воспользоваться солнечным лучом. Хасан краем глаза заметил, что оба клинка совершенно одинаковы, чему, по неясной причине, совсем не удивился. Тем временем, один из драгун, после каждого попадавшего в него заклинания вылетавший из седла, решил сменить тактику, и, не взбираясь на коня, снял с седла арбалет. Другой, наконец опомнившись от потрясения, вызванного знакомством с солнечным лучом, последовал примеру товарища. Зения взмахнула руками, вновь создавая вокруг себя покров тьмы, но Хасану показалось, что болт одного из всадников успел попасть в нее прежде, чем туман скрыл девочку окончательно. Некромант в ярости выхватил меч и бросился к тому, кто это сделал, когда болт второго стрелка воткнулся ему в спину.

В этот момент что-то серое стремительно мелькнуло впереди и один из драгун свалился на землю. Приглядевшись, Хасан понял, что ему на выручку прибыл никто иной, как воскрешенный им серый упырь. Вместе они обратили в бегство того, кто подстрелил Зению и только повернулись ко второму противнику, как покров тьмы вновь начал собираться в одну точку и через пару мгновений Хасан увидел Зению. Арбалетный болт торчал у нее из правой стороны груди. Она шаталась, но слова заклинания произнесла почти твердо:

— Первый ключ открывает Врата Рассвета… Второй указует путь Небесной Колесницы… Третий затворяет Бездну Тьмы… Рассекая ночь… Сияет луч солнца!

Все тот же оранжевый луч света ударил в того из всадников, кто все еще сидел на коне, а сама Зения выхватила мечи и бросилась наперерез убегающему стрелку. Он бросил арбалет и вытащил было меч, но упырь мигом оказался рядом и повалил врага на землю, позволяя Зении пронзить его сердце мечом.

«Очевидно, этот упырь отличается от остальных не только цветом. Он быстрее чем любой мертвец, которого я видел… Кроме Сар’ара, конечно…» — мелькнуло в мозгу у Хасана как раз в тот момент когда он угловым зрением заметил, что уцелевший драгун уже очухался от попадания солнечного луча и заряжает арбалет. Чародей бросился врагу навстречу и, в последний момент, все-таки успел выбить арбалет у него из рук. Всадник схватился за меч, но в этот момент раздался голос Зении:

— В сторону!

Хасан отпрыгнул от драгуна, и, когда он услышал слова заклинания его брови поползли вверх:

— Путь, не освещаемый ни солнцем, ни луной, известный лишь живущему во тьме… Сила, разрушающая светила и затмевающая день… Молния, восходящая от земли к небесам… Неотвратимая гибель, полное уничтожение… Обрати кости в пыль, а плоть — в пепел… Сила Тьмы!»/i>

Поток темно-фиолетовых молний хлынул мимо Хасана прямо в драгуна.

— Это же… Да она — самый крутой маг!
– восхитился юноша в то время, как его руки уже сложились, призывая Волну Тени.

— Три ключа поворачивают колесо водяной мельницы, поток тьмы создает волну!

Противник зашатался под совместным ударом его заклятья и Теневого Разрушителя и, развернув коня, помчался прочь. Однако у Хасана не было желания отпускать его после того, как он подстрелил Зению. Путы оплели ноги коня, а еще одна Волна Тени положила конец и всаднику, и животному.

***

— Ну вот, расклеилась от одного выстрела, как сопля какая-то, - грустно произнесла Зения. Арбалетный болт задел легкое и, в отсутствие Церцеи, никто не мог сказать, сколько времени займет выздоровление. Девочку положили в одну из телег на конфискованный в очередной деревне матрас.

— Не беспокойся, мы с Сар’аром сможем исполнить план и без твоего непосредственного участия, - попытался утешить ее Хасан.

— Прости, что все это на тебя сваливаю.

— Ничего страшного. Отдыхай.

Когда Сар’ар и Хасан отошли от повозки, призрак поинтересовался:

— Следует ли полагать, что вы больше не сожалеете о воскрешении упыря?

Хасан сначала хотел спросить, откуда эльф вообще понял, что он сожалел об этом, потом понял, что это Сар’ар учуял всадников и выслал мертвеца им с Зенией на подмогу, так что захотел спросить об этом, но в итоге выдал совсем другое:

— Это нормально, что мой упырь отличается от остальных?

— Это всего лишь означает, что ваш природный талант, как мага Созидания, превосходит среднестатистический… Серьезно превосходит. Тем не менее, такое встречается… не очень редко… Лорд Джевьян, например.

— Лорд Джевьян? А что, поближе примера нет? Лорд Ксан так не умеет?
– удивился Хасан. Призрак отрицательно помотал капюшоном.

— А Мал Раванал?
– ответом был тот же жест.

— Я слышал, что Делфадор Великий после своего путешествия в Мир Теней тоже мог вызывать серых упырей, но если он и делал это, то лишь один раз, так что подтверждений нет.