Тень смерти

В древности идея поединка между лордом-личем и неприятельским командиром была весьма популярна, но после гибели лорда Раванала к ней как-то охладели. Когда лорд Хакар возродил эту традицию, многие считали, что он не продержится на троне и пары лет и что ему не будет отбоя от вызовов на поединки. Однако ему не было суждено дождаться ни одного…

***

В воскресенье, седьмого ноября, на пограничном посту Абез было оживленней обычного. От окрестных деревень к посту стягивались телеги с провиантом, по реке туда-сюда шныряли гонцы-водяные, пара десятков солдат рыли ров вокруг частокола. Со стороны реки пограничный пост имел более основательные укрепления, но это был всего лишь второй случай, когда переправе Абез потребовалась защита со стороны суши. В прошлый раз среди осаждающих был Делфадор Великий и стража просто разбежалась. На этот раз переправе угрожала армия нежити и гарнизон намеревался дать бой. Когда стало известно, что мертвецы уничтожили оба сторожевых поста на северной дороге, командир аванпоста отправил гонцов на запад — за подкреплением, — и посланников на северный берег — к гномам. С запада, из устья Великой Реки, прибыл отряд водяных Королевского Флота в числе ста пятидесяти бойцов. Это были элитные силы, в воде они были способны запросто потягаться с целым полком, а то и с двумя, но пока противник оставался на твердой земле, их присутствие мало чего меняло.

Гномы ответили, что будут действовать в духе нейтралитета с учетом интересов Кналга. Переводя с гномьего на человеческий, это означало «если некроманты доберутся до нашего берега и заплатят нам достаточно много денег, мы предоставим им убежище». В общем-то это соответствовало политике Кналганского Альянса с самого дня его основания — если сотрудничать с тобой выгодно для Кналга, неважно какого цвета твоя рожа, но, как только от тебя больше нет пользы, сотрудничество с тобой будет продолжено на коммерческой основе.

Итак, в воскресенье, седьмого ноября, когда на пограничном посту Абез все готовились к бою, к северному краю переправы приблизились два путника. Одному из них было около тридцати, другому — около двенадцати. Старший был одет в потертый коричневый плащ, казавшийся как минимум ровесником своего владельца, а в руках держал деревянный посох, больше всего напоминавший подобранную в лесу палку. Его юный спутник был одет в обычную крестьянскую одежду, куда более опрятную.

— Ух ты, красота какая!
– восхитился мальчик.

— А, ты же еще не видел Абез летом, - вспомнил его спутник.
– Да, зимой замерзшая река везде выглядит одинаково, а летом тут красотища. Пойдем, Беорон. Видишь, на середине реки остров? На нем есть деревенька, там и заночуем.

Они вошли в воду. Глубина брода у Абеза колебалась от пары дюймов до трех футов, так что утонуть здесь было непросто при всем желании. Тем не менее, Беорон все-таки умудрился поскользнуться, упасть и наглотаться воды.

— Эх, ты… - проворчал его наставник, поднимая мальчика на ноги.
– На, возьми, раз ноги не держат.

— Мне правда можно взять ваш посох?
– удивился мальчик.

— Конечно, это ж просто деревяшка.

— Но Учитель, если на нас нападут темные маги, как же вы без посоха-то?
– рассудительно спросил Беорон.

— Темные маги? Вообще не проблема, - махнул рукой Учитель.
– Голыми руками одолею.

— И молнией будете стрелять?
– восхищенно произнес мальчик.

— Ты слишком много внимания уделяешь молниям, Беорон. Молния — красивый трюк, им можно показать свое превосходство, и только. Ну выстрелишь ты ею раз, выстрелишь два, тут твои силы и иссякнут. А кого ты успеешь одолеть двумя выстрелами? Летучую мышь, гоблина, может — хиленького адепта. Непрерывно молниями мог бы стрелять разве что Делфадор Великий. Бой равных в силе магов — это бой на истощение, там никто не станет использовать такие тяжеловесные приемы… Ну, я не стану, по крайней мере.

— Зато молнией можно всех поразить и сбежать, пока они не очухались, да?
– не унимался Беорон.

— Точно, - подтвердил его наставник.
– Вообще, любая магия для этого и существует. Бои до последней капли крови — это для солдат, у них работа такая. А магам дано разумение, чтобы они изучали окружающий мир и делали его лучше.

Продолжая разговор, путники приблизились к острову, на который ранее указывал Беорону Учитель.

— Ух, ты, смотрите — водяные!
– воскликнул мальчик.

Вокруг острова действительно плавали водяные — голубокожие, зеленоглазые, с трезубцами, некоторые даже в доспехах из панцирей морских рептилий.

— Чего это они тут забыли?
– подивился чародей.

Подробности им удалось узнать в деревне от командира местного патруля:

— Говорят, некроманты, которых наши побили у Царцина, теперь пытаются смыться из страны. Они уничтожили уже два сторожевых поста на северной дороге и дня через два будут здесь.

— Вот оно как… - покивал головой маг.
– Слышишь, Беорон, у них тут война, а мы-то и не знали… И вы, значит, собираетесь их тут останавливать? — вновь обратился он к командиру патруля.

— Ну да, неужели отпускать их — после всего, что они натворили!

— Э, любезный, а воинов-то у вас сколько?

— Двести человек и сто пятьдесят водяных…

— А у них, небось, тысячи полторы?

— Ну, вроде того…

— Так они вас победят, - совершенно спокойно, даже с улыбкой, сообщил чародей.
– Вы бы лучше того… эвакуировались куда-нибудь, а как они уйдут вернулись бы. Так и сами уцелеете и укрепления целы останутся.

— Не, дядя, так нельзя, - возразил офицер.
– Если подольше нежить задержим, паладины подоспеют и порубят их, окаянных.

— Вам-то это никак не поможет уже, - напомнил маг.
– Да и паладины всех не порубят — некроманты просто поставят несколько заградительных отрядов драться с паладинами, а сами удерут через реку.

— Э, дядя, ты откуда такой умный? Ты не маг, случаем?

— Нуу… я предпочитаю называться странствующим волшебником, но можно сказать, что и маг.

— И что, силен?
– недоверчиво спросил один из солдат патруля. В его понимании магу, как минимум, полагалась борода, а желательно — белая мантия и светящийся посох, которым можно одолеть целую орду мертвецов.

— Он самый крутой, - сообщил солдатам доселе молчавший Беорон.
– Его ауре Великий Маг позавидовал бы, если б увидел.

— Тогда может поможешь нам нежить одолеть-то, дядя?
– предложил начальник патруля.

— Полторы тысячи-то? Нет уж, спасибо… Однако, я завтра поговорю с вашим капитаном, постараюсь объяснить, что надо эвакуироваться.

Солдаты мрачно посмотрели на мага, явно не понимая, чего это он собрался их куда-то эвакуировать.

— Иногда мне кажется, что будь наши граждане чуть менее самоотверженны, Мал Раваналу не удалось бы перебить полстраны в век Страха, - сказал Учитель Беорону, когда они расположились в комнате на втором этаже местного трактира.

— Это почему?

— Потому что с нежитью нельзя воевать так же, как и с орками. Мертвецкая армия куда менее зависима от коммуникаций и снабжения, чем любая другая — стоит ли сражаться с ними за каждый клок земли, если занятая территория для них не имеет значения? И потерь у них в нашем смысле не бывает — сейчас вот эти бравые ребята пожертвуют своими тремя с половиной сотнями, перебьют шесть-семь сотен зомби, а в результате-то потерь у нежити будет ноль. Для них значение имеют только потери среди некромантов и я готов поспорить, что их командующий позаботиться о том, чтобы ни один из некромантов в этом бою не погиб. Они перейдут реку, найдут там кладбище и воскресят все шесть сотен обратно, — а нам что предлагаете? Пойти к солдатским матерям и сказать: родите нам сюда еще триста солдат? Вот из-за такого раздолбайского подхода мы с нашими пятью дивизиями проигрываем трем десяткам некромантов с их десятью тысячами скелетов одну войну за другой.