Тильда. Маяк на краю света
Шрифт:
— Ерунда. Как себя чувствуешь?
— Не ерунда. Правда…
— Тиль, ты сейчас не в том положении, чтобы спорить.
Он коснулся моей шеи — тоже не пострадавший сегмент, надо же! Их находится все больше и больше. Жизнь продолжается, Тиль, ты ведь знаешь. Выше нос!
— Ты горишь!
Я усмехнулась.
— Естественно. Воспалительный процесс — нормальное положение дел при ранах подобного плана. Я выглядела… слишком чудовищно?
Я вспомнила птицу и меня передернуло. Страшно… Страшно, как ни крути. А что, если на меня… теперь без дрожи
Фаррел меня легонько обнял и погладил по спине.
— Красота души важнее, Тиль.
Я хмыкнула, физически ощущая, как под примочками и повязкой мокреют глаза.
— Мне нельзя плакать — доктор запретил снимать повязку. Ты уже говоришь, как твоя великолепная жена. Я так вас и не поздравила… Но сейчас вряд ли удачный момент, да?
Он хмыкнул где-то в сторону уха. Я почувствовала движение воздуха. Так вот почему я так хорошо слышу — доктор оставил уши открытыми.
— Да.
— Какое облегчение.
Он снова выдохнул теплом. Красноречивые речи никогда не были моей сильной стороной.
— Фарр, мы что-то придумаем. Кажется, я знаю, как добраться невредимыми… Мы нужны Джарлету. Но пока я ничего ему не скажу. И он вас не убьет.
Фарр сжал меня в объятиях сильнее. Теперь к моему уху прижалась его небритая щека. И, кажется, я услышала, как он хлюпнул носом.
— У нее нет охранки, Тиль… И никто не отдаст ей свою. Вдруг она… снова прыгнет?
Я похлопала его своей великолепной лопастью по спине. Да. Ро может.
— Но ведь ее… стерегут. Не позволят, я думаю. Чак, опять же…
— Судно по правому борту! — донесся сверху слабый крик.
С верха мачты да до самого трюма… Вот потому и слабый.
— Только этого не хватало, — сказал Фарр, оставляя меня в покое.
И, кажется, поднимаясь на ноги.
— Чего?
— В этих водах мы вряд ли встретим буканбуржское судно, они редко заплывают так далеко. А если это «Звезда Востока», то…
— … пираты своего не упустят, — закончила за него я.
Моя школа. Отношения Мерчевиль-Буканбург всегда отличались бурной драмой. Вот, жена Джарлета тоже в ней пострадала, говорят.
— Или торговцы.
В нашем трюме раздался стон и шорох.
— Сирена, — одновременно вспомнили мы с Фарром про забытого соседа.
Я — с вопросительной интонацией, он — с утвердительной.
— Не молчи, — толкнула я друга в бок. — Здравствуйте, — сказала в пустоту и поклонилась, едва не свалившись.
Не полагаю, что это подходящее начало для вступления в контакт с представителем иной цивилизации, но вежливости пока никто не отменял.
— А что мне говорить-то?
Фарр звучал брезгливо, мне даже сделалось стыдно за его манеры. Я лягнулась ногой, надеясь, что достану до своего несносного друга детства.
— Поздоровайся хотя бы.
— Да мы уже знакомы, — вмешался в нашу беседу зловеще свистящий голос.
— Простите, что не могу вас видеть, — пробормотала я, понимая, что чурбан Фарр мне не помощник.
Он, вообще, больше по «дело сделать», чем «беседу вести». Разве что эта беседа — допрос, тогда
другое дело, тут он на высоте. Ну, или дружеская. В дружескую каждый умеет.Но я по беседам тоже так себе.
— Хотя это и не моя вина. Вы ранены?
Сирена издала сопение. Или это Фарр? Ничего не вижу! Голова болит, тело горит, мне бы под одеялко, а тут… Хотелось ругнуться самыми последними морскими медведями, как делает каждый первый на этом судне, даже Ро. Но меня не так учили, и я хорошая дочка.
Вот будет здорово, если мы не сироты. Реальная вероятность этого существует. Поэтому мне непременно надо дойти до маяка на краю света, набрать звездной пыли, выплавить стекло и… а «привязка» имеет шанс проскочить в другой мир?..
— Осторожно, Тиль!
И Фарр вдруг резво схватил меня за плечи и переместил куда-то настолько неожиданно, что сознание будто осталось в иной плоскости. И клацанье зубов.
— Я сейчас…
— Постой! — воскликнула я, по-прежнему обретаясь где-то в воздухе, кажется — у братца поперек плеча. — Вам нужно лекарство, уважаемая, ведь так?
— Будто оно у вас есть, — фыркнул свистящий голос.
И угрожающий шорох прекратился. Напряженные мышцы Фарра говорили о том, что он замер в боевой готовности. Осел. Исследования с боем не проводят.
— Поставь меня на землю, — процедила я повелительно.
— Тильда, сирены смертельно опасны!
— Ты думаешь, она не понимает, что, тронь она меня, то ты ее прибьешь? А так, уважаемая, у вас есть шанс. Что мой друг вас не тронет. Мне очень жаль, что вы в таком положении, но… мм… можете ли вы обещать, что мы можем вас не опасаться? Я бы хотела поговорить.
Возможно, сирена дернула хвостом. Такой… смачный шлепок не то по соломе, не то по стене. И я все еще на плече Фарра вишу. Уже тяжело дышит, хоть и несомненный силач.
— А где гарантии? — прошипела сирена.
— Гарантии?
— Что твой друг не убьет меня.
— У тебя все равно нет шансов, — прорычал Фарр.
— Послушай, может, ты и видел, как они бросаются на людей тогда, но не надо вот так слепо ненавидеть. Это другая цивилизация, Фарр! И у нас есть шанс… с ней познакомиться ближе. Поставь же меня на пол!
— Ради чего? Отвернись, и она отхватит тебе ногу. Мало лица?
Но поставил. Голова, болтавшаяся вверх тормашками, налилась свинцом. Кажется, из-под повязки полилась кровь — горячая соленая струйка скользнула на израненные губы, которые я так и не оставила в покое, вопреки данному доктору обещанию.
Вайд вытер большим пальцем эту струйку. Больно задел израненную кожу. И задвинул меня себе за спину.
— Моя сестра настаивает. Гарантий мы тебе не дадим.
— Ха.
— Но можем дать лекарство, — уперто повторила я, выглядывая из-за спины Фарра в ту сторону, откуда доносился голос.
Плевать на кожу. Это странно, как тело помнит позы и жесты и повторяет их, даже когда в них нет никакого смысла.
— Тебе бы тоже пригодилось, — сказала сирена.
— Меня уже накачали. Остальное сделает время.