Тимьян и розмарин

– Предлагаешь догнать его состояние, а потом идти бить морду? – Рина уже смеялась. – Ты опоздал, дорогой, я ему влепила пощечину на прощание. Конечно, я не специалист, но, думаю, синяк будет.

– Значит, это твои царапины у него на щеке? Да ты полна сюрпризов в не меньшей степени, чем я.

Комментарий к Hymn To Bacchus

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #TuR_Bacchus

========== Raven Night ==========

Hagalaz’ Runedance – Raven Night

– Рина, тебе не кажется, что это уж слишком? – крикнул Лейфур девушке вслед. Она выбежала из дома, пулей пронеслась мимо, едва не врезавшись в него, и остановилась на уже опушке, обратив на мужчину по-детски невинный взор.

– Слишком? – переспросила она, закусив губу. – Но ведь ты сам принес это все. Я с самого начала говорила, что не стоит заморачиваться. С меня и салата было бы достаточно. Это ты развернул бурную деятельность, я лишь покорно согласилась с твоими доводами.

Девушка говорила неспешно, казалось, что она журила его каждым следующим предложением, если бы не едва заметная улыбка. Рина нетерпеливо ерзала на месте и разрывала мыском сандалии мульчу и полуистлевшие листья вокруг себя, ожидая ответа. Будто бы ей нужно было разрешение, чтобы скрыться под сенью деревьев и пропасть там, пока Лейфур не выполнит всю черную работу.

– Ты ведь обещала помочь, – он попытался упреком вернуть ее.

– А я и помогаю. Занимаюсь самым главным. Пряным вином. Может, поговорим о справедливом распределении труда, когда я вернусь. Вечереет. И надо бы собрать травы, пока на меня под покровом ночи не покусился злой голодный серый волк. Кого тогда ты будешь пристыжать? А, Лейфур?

Он ничего не ответил и только отмахнулся от нее, словно от наваждения. Дитя, беззаботное и полное очарования дитя. Неужели это и есть она? Каждый раз, смотря, как она смеется, носится со своим котом или исчезает, как сейчас, окрыленная очередной безумной идеей, он сомневался. Но ее глаза, голос и тот поцелуй. В этом он не мог ошибиться. Оставалось только оправдать ее детскую непосредственность тем, что такой она была до того, что уготовала ей судьба. Лейфур усмехнулся. Судьба. Она здесь совершенно не при чем.

– Я готова, шеф, командуй. – Рина помахала у него перед лицом веником каких-то трав с сиреневым мелким цветом, и не успел он опомниться, как очутилась напротив, оббежав стол. – Только помягче и без фанатизма.

Лейфур и рта не раскрыл, чтобы выдать спецзадание, которое хоть ненадолго приковало бы ее к месту, как она вновь сорвалась с места, сказала «Я сейчас», и убежала в дом, не расставаясь с драгоценным веником. Он вздрогнул, когда окно позади открылось, вот уж действительно чудо из чудес. Ему всегда казалось, что этот пряничный домик, ушедший в землю, вообще малофункционален. Открытая форточка и печь в рабочем состоянии казались чудом, а тут оказалось, что бедолагу не так уж и перекосило, раз окна открываются полностью. Но когда Рина вытащила на подоконник колонки, и из них полилась музыка, тут самое время было пасть ниц и воздавать хвалу богам цивилизации, если таковые существуют в каком-то из пантеонов.

– Мне уже начинать бояться, не закончу ли я свои дни в печи в виде наваристого бульона?

Рина посмотрела на него исподлобья и взвесила в руках нож, напоминая, что и обидеться за пустопорожние обвинения может.

– Ну как же, пряничный домик – есть, волшебные травы – есть, ритуальные песнопения – есть, – он по очереди указал на каждую из улик и улыбнулся.

– Не поместишься ты в печь, уж больно здоровый вымахал, – с сожалением вздохнула девушка. – Да и супчик из тебя не ахти какой получился бы. Слишком ты вредный, Лейфур.

– Уж кто бы говорил, – проворчал он в ответ и только успел словить пущенный в него снаряд. – Бросаться едой нехорошо.

Он положил яблоко на стол и подтолкнул в ее сторону. Рина вместо благодарности только язык показала и скомандовала:

– Сделай погромче, мне нравится эта песня.

– Что ты находишь в этих древних песнопениях, – удивился Лейфур, но выполнил ее просьбу.

– Судя по тому, как ты сегодня обильно ворчишь, древние тут не песнопения.

Мужчина скрестил руки на груди, намекая, что скоро поблажки с его стороны закончатся, а если некоторые юные дамы будут еще и оскорблять его ни разу не почетный возраст, то расплаты не миновать. И кто-то схлопочет предупредительный шлепок по заднице.

– Нечего было доставать меня по поводу музыки. – Рина тоже стала в позу. – Мне нравится кельтика, но не та с ангельскими голосами и песнями о светлых рыцарях и дамах печального образа, а та дикая страстная, как природа. Страсть светлая, которая движет моей кистью по полотну. И темная, которая клокочет и вскипает внутри, бросая в объятия незнакомца.

– Это тонкий намек? Если да, то я почти не обиделся на «незнакомца». – Лейфур подступил к ней и обнял за плечи.

– Художественный оборот, воспринятый так, будто я уже опорожнила полбутылки вина.

– Признайся, ты сегодня такая несносная, потому что голодная. – Он опустил руку ей на талию и склонился над доской, в которую она буквально растерла принесенные травы и другие специи. – Чем ты собираешься нас опоить? Гвоздикой, корицей… и розмарином?

– Не доверяю травам, которые используются и на свадьбах, и на похоронах. Любовь и смерть в одном флаконе. От таких ничего хорошего ожидать не стоит.

– Я слышал, что розмарин защищает от дурного и помогает вспомнить.

– Противная навязчивая трава, – фыркнула Рина и вырвалась из объятий. – Ненавижу этот удушливый запах. Он постоянно преследует меня на пару с чертовыми воспоминаниями, о которых я не прошу. А в последнее время и того нет. Только тяжелый дух розмарина и усталость, будто ночью не во сне, а наяву проживаю чужую жизнь.

Девушка отвернулась от Лейфура и обняла себя за плечи, словно опасаясь очередных ударов от коварного зелья. Она закрыла глаза и попыталась вернуть самообладание. Вдох за выдохом, Рина сильнее сжала плечи, полумесяцы ногтей впились в кожу. Только не слезы, глупая предательская влага только и ждала, чтобы скатиться по щекам. Девушка зажмурилась. Нельзя, иначе вечер будет безнадежно загублен в угоду ее нервному срыву на ровном месте.

– Тогда что ты приволокла из лесу? – тихо спросил Лейфур, осторожно взяв ее руки в свои. От неожиданного прикосновения она вздрогнула и открыла глаза. Вокруг было темно, будто веки все еще были опущены. Они затянули приготовления до самой ночи, черной, словно вороново крыло.

– Тимьян, горький и пряный. Напиток храбрости, – через силу улыбнулась она, вспоминая поверья, которыми охотно делились с впечатлительной девушкой старожилы. – С недавних пор это моя любимая трава. Знаешь легенду о происхождении чабреца?

Лейфур покачал головой, забыв, что девушка все еще стоит спиной к нему, но Рина сочла молчание за приглашение рассказать историю.

– Лесной Царь, когда создал свои владения, посмотрел на них, и все было так красиво и пригоже. Слащаво получилось, в общем. – Девушка отвлеклась, чтобы снять с огня вино и предложила своему гостю попробовать, что получилось. – Не понравилась ему вся эта идиллия, потому он и создал горький пряный тимьян для равновесия.

– Кажется, я понимаю, чем тебе нравится тимьян. Он такой же, как ты. Ложка дегтя.

– Ничего ты не понимаешь, – выпалила девушка, отпила еще вина, и уже тише добавила: – Он помогает отпускать накопленные обиды. Хотела бы я…

– Такая желанная ложка дегтя, – прошептал мужчина и поцеловал ее.

Комментарий к Raven Night

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #TuR_Night

========== Mille Anni Passi Sunt ==========

Corvus Corax – Mille Anni Passi Sunt*