Тропой Нсарааши

***

Из проулка вышли двое. Взрослый, облачённый во всё белое и с шарфом на лице, а за ним робкая девушка с изумрудными глазами в серых одеждах и в белой вязаной шапке вместо капюшона. Шли рядом, почти не переговаривались. Глядя на них, любой увидел бы скитавшихся без дома шагни. Такие — не редкость, но и часто их не встретишь, а потому многие привыкли к подобным бродягам и перестали замечать.

Как всегда, Ака шёл чуть впереди и сбоку. Они двигались обратно к таверне, чтобы на рассвете следующего дня продолжить путь в Бхарт. За левым плечом Урра продолжила рассказывать о прошедших годах в роли бездомной. Она также объяснила, что найденная им предыдущим утром непонятная чёрная субстанция — старая часть её плоти, которую она заменила новой, полученной из похлёбки. Прочие же, «интересные» истории мало интересовали Аку, а потому слушал лишь из необходимости — вдруг мелькнёт что важное. С момента их с Уррой встречи прошло ровно два дня, и начался третий. За это время она преобразилась до неузнаваемости не только внешне, но и внутренне — кроткий и забитый ребёнок превратился в уверенную, открытую и временами упёртую девушку, не раз возразившую ему и бойко отвечавшую в ответ. После раскрытия личности сабиариса маска спала, открыв её истинное лицо. Или очередную из бесчисленных масок. Какой из вариантов не оказался бы настоящим, Ака убедился в её верности их негласному союзу. Поэтому он продолжал общаться с ней, как с равной. Этот вариант казался ему наилучшим для того, чтобы укрепить их дружественные отношения.

Через некоторое время они вышли к реке. В центре широкого каменного моста в обе стороны двигались самые разнообразные повозки — от грузовых и пассажирских, до личных карет, запряжённых парой бело-коричневых седумов. Вдоль высоких парапетов же сидели бездомные и просили милостыню у прохожих. Остановившись возле одной девочки, Урра что-то с улыбкой шепнула ей и протянула одну из полученных ранее монет. Та засияла, стала кланяться и благодарить успевшую повернуться к ней спиной Урру. Посмотрев на Аку, она улыбнулась одними глазами, когда нижнюю часть лица скрывал высокий воротник.

Дойдя почти до середины моста, Ака почувствовал мягкий и одновременно сильный толчок в плечо. Его много раз били магией воздуха, так что он легко догадался, что случилось, когда ноги оторвались от каменной брусчатки моста. Но он не успел среагировать.

— Ассар!

Урра попыталась поймать его, но рукав его куртки выскользнул из её хватки. Взмыв в небо, Ака зацепился ногами за парапет и вылетел за пределы моста, пару раз кувыркнувшись через голову. Время словно замедлилось, дав ему возможность, застыв в воздухе, посмотреть на бурлящий в десятке метров под ним ледяной поток. А потом он начал падать вниз.

Хорм

Бурлящий поток принял Аку с распростёртыми объятиями. А поглотив его, потащил на самое дно. Вовремя извернувшись, он врезался спиной в камни. Лишь благодаря опыту Ака не закричал, сохраняя драгоценный воздух в лёгких. Напоровшись плечом на валун, он вместе с потоком помчался вверх, к свету.

— …сар!

Отрывок вопля Урры потонул в его жадном вдохе за мгновение до того, как он снова оказался под водой. Окунувшись с головой, Ака налетел грудью на огромный валун и вскрикнул, скользя пальцами по гладкой поверхности и плывя дальше. Пропитавшаяся влагой одежда с каждой секундой всё сильнее тянула его на дно и мешала двигаться. Пару раз, чудом добравшись до поверхности реки, Ака вновь уходил вниз. Его крутило в бурном потоке, швыряло на торчащие под водой камни и бросало на дно.

Ака бултыхался, пытался хвататься за торчавшие из дна ветки, но бурный поток не давал ему удержаться за них и пары секунд. Видя свет на поверхности, он пытался плыть в нужную сторону, пока очередная, отточенная временем глыба не появлялась у него на пути. И всё начиналось по-новому. Каждый новый удар отнимал у него всё больше сил, а ему всё никак не удавалось преодолеть жалкий метр до поверхности реки.

Задыхаясь, Ака отчаянно сопротивлялся столь необходимому и смертельному вдоху. Он уже не думал про Урру. Разум давно отошёл на второй план, дав волю инстинкту самосохранения.

«Прости».

Он схватился за грудь и потянул полы подаренной Аирой куртки в стороны что было сил. Одна за другой все косточки на ней разлетелись в стороны. Стянув её, Ака почувствовал гораздо больше свободы в движениях и нырнул на дно. Из последних сил оттолкнулся ногами от выступавшего камня и спустя секунду вынырнул, жадно раскрывая рот. Словно хлыст, по мокрому лицу ударил мороз, обжигая кожу. Но Ака не почувствовал этого.

Почти сразу за спасительным вдохом случился новый удар, и поток потащил его под лодку. Он пытался вцепиться в неё, но доски оказались идеально подогнаны одна к другой, и пальцы заскользили по заострённому днищу. Вновь оказавшись на поверхности, Ака вскрикнул от острой боли в боку.

— Держись!

Нащупав шнур вонзившегося под ребро крючка, Ака обмотал его вокруг руки и поплыл против течения. Вода била ему в лицо, застилала глаза и проникала в рот, мешая дышать. Он фыркал, вертел головой, но продолжал грести вперёд.

— Да чтоб тебя! Держись, парень!

Через несколько невероятно сложных секунд свободной рукой он ухватился за борт лодки. Кто-то подхватил его за штаны и помог забраться внутрь. Упав на дно, Ака закашлял. Ощупав бок, попытался вытащить крючок, но зашипел от нового приступа боли.

— Да что ж ты… погоди.

Что-то приговаривая, обладатель старческого голоса возился над его боком, пока не достал заострённый кусок металла из его тела. Вскрикнув, Ака облегчённо вздохнул. После этого он с трудом принял вертикальное положение и стянул с себя рубашку. Кое-как отжав в реку, зажал ею рану. Та оказалась не особо серьёзной — крючок удачно вонзился под самые рёбра, иначе сидел бы сейчас в лодке труп с распоротым животом. Ака всем телом дрожал, стуча зубами. Только теперь он понял, насколько сильно замёрз в воде, а ледяной ветер, нещадно хлеставший по телу, только усилил и без того безумное чувство холода. Кроме старенькой сети и пары удочек, в лодке был и сам спаситель, что сидел на лавочке у самой кормы лодки. Им оказался старый шагни со сморщенной кожей и редкими седыми волосами. Уложив снасти на дно довольно вместительной лодки, он присел на одну из лавочек между бортами. Стянув с себя утеплённую накидку, тот протянул её спасённому.

— Обойдусь.

— Ну, как знаешь, — ответил старик на родном для обоих языке.

Не став настаивать, тот поспешно оделся.

— Спасибо.

Ака огляделся. Русло реки с обеих сторон окружали каменистые склоны в пару метров высотой. По краям обрывов тянулась длинная ограда из плетня. Это говорило том, что всего за пару минут его смыло на окраину Сиверина, если вообще не в соседний посёлок. Было больно и ужасно холодно, но привитые родителями манеры не позволяли ему попросить у старика накидку, хотя и очень хотелось. Просто кроме надетой на нём одежды у того больше никакой не оказалось. Так старательно сделанная Аирой куртка осталась в реке. За секунду в его голове пронеслось сразу несколько сценок их будущей встречи: в одной она его жалела, а в другой избивала веником за утрату подарка. Спохватившись, он ощупал пояс, но оба меча остались при нём.

Заглянув за спину старика, Ака увидел торчащий из воды столб в паре метров от них, к которому тот привязал лодку за нос. Тот самый мост, с которого и полетел в реку, он не нашел, что было вполне ожидаемо. А потом ещё раз глянул на рыбака, который удивлённо смотрел на его грудь. Только после этого промёрзший мозг Аки вспомнил, что он остался без рубашки и чертыхнулся. Старик точно узнал его, о чём говорило напряжение на лице последнего.

— И что ж ты делал в воде в такой страшный мороз, Ака?

— Меня столкнули.

— Столкнули?! Вот оказия-то. Небось, детвора своими фокусами баловалась? Шагни-то не любят здесь. Даже мне, старику, и то достаётся порой ни за что.

Старик отвлёкся и отвернулся от него, проверяя привязанные к корме снасти. Радостно забормотав, он вытянул из реки один из нескольких шнуров, на конце которого трепыхалась рыба. Переливаясь серебристым отливом на чешуе, она барахталась из стороны в сторону, пытаясь сорваться с крючка, от чего на него полетел град из ледяных капель. Плотно ухватив добычу, старик ловко снял её с крючка и, опять что-то приговаривая, присел. Подняв одну дощечку, он запустил рыбу в отсек под полом лодки к остальному улову. После этого, отряхнув руки, он начал готовить освободившийся крючок заново.