Трясина.Год Тысячный ч.1-2

Вокруг пня в дубраве тёмной

Плясали заяц, лиса и волк...

– Стах!
– услышала я у себя за спиной.

Я обернулась. Ян. Он был в гражданской одежде - стёганая куртка нараспашку, суконные штаны и зимние ботинки, довольно-таки поношенные. Наверное, в казармах дали увольнительную по случаю праздника. Без униформы он выглядел, как обычный молодчик из предместья. И судя по всему, он был уже хорошо поддатый.

– Вот, чёрт...
– сказала я и отвернулась.

– Стах, я тебе говорил не лезть к сестре? Говорил, нет?
– орал Ян. Язык у него слегка заплетался.

– Ян, угомонись, - тихо сказал Сташек.

– Лита, идём домой!

Ян схватил меня за руку и резко развернул лицом к себе. Я отчетливо ощутила карамельный запах "палёнки" - пойла из спирта, слегка разбавленного водой и сваренного с корицей, имбирем и жжёным сахаром. Излюбленный напиток стражников. Кислой червивкой они брезгуют, червивку хлещут только пропойцы.

– Чёрт, да ты в стельку. Видела б тебя мать. Она бы со стыда сгорела, - сказала я, пытаясь его оттолкнуть. Мне и впрямь было стыдно. Я готова была сквозь землю провалиться. На нас уже начинали оглядываться.

– Лита, тебя повесят из-за него! Ты хоть знаешь, кто он такой? Кто он? Знаешь?
– выкрикивал Ян, волоча меня с площади.

Пытаясь отбиться, я в конце концов поскользнулась на мокрой брусчатке и упала, сильно расшибив колено. Потом Сташек говорил, что ему показалось, будто Ян меня толкнул. Он шагнул к Яну и взял его за ворот.

– Слушай... дрянь малая. Стражник чёртов. Такой смелый без униформы?
– проговорил Сташек. Он и ругаться-то толком не умел. Ян глядел на него снизу вверх. Сташек был выше его на голову и старше на четыре года.

– Чего, крамольник? Хочешь по-мужски? Ну, давай по-мужски. Или ты мужедева?
– говорил Ян, ухмыляясь.

– Очумели вы оба, что ли? Уймитесь!
– крикнула я с отчаянием. Но меня уже не слышали. Вцепившись друг другу в одежды, они исчезли за рядами ларьков.

– Проклятье...

Я поднялась на ноги, отряхнула от снега юбку и, не обращая внимания на острую боль в ушибленной коленке, тоже кинулась за ларьки. Пока я добежала, всё уже закончилось. Ян сидел на брусчатке, прислонившись к ларьку, и прижимал к лицу комок снега. Из носа у него ручьем лилась кровь. Рядом стоял Сташек, костяшки пальцев на его правой руке были ободраны. Честно говоря, первым моим чувством было удивление. Не ожидала такого от Сташека...

– Лита, извини...
– проговорил он, взглянув на меня.

Я покачала головой.

– Ничего, Сташек. Спектакль окончен. Спасибо за участие.

Я склонилась над братом.

– Ян, давай помогу, - сказала я.

Тот отмахнулся.

– Отстань. Я сам.

Он поднялся, придерживаясь за стенку ларька. Я видела, что он едва стоит на ногах. Наверное, если б он был трезв, Сташек бы с ним не справился. Боковым зрением я разглядела патруль из трёх стражников. Они направлялись прямиком к нам. Только этого ещё не хватало...

– Пошли домой, Ян. Ну, скорее...

Я взяла брата под руку, и мы двинулись прочь. Сташек молча провожал нас взглядом, а я думала лишь о том, что у него теперь могут быть серьёзные неприятности, потому что он побил стражника.

Когда мы с Яном брели через площадь, я мельком взглянула на музыканта с лютней. Первое, на что я обратила внимание, было бельмо на его правом глазу. Потом я оглядела его с головы до ног. Лютнист был одет по традиции ромейцев - длинный чёрный кафтан с золотой вышивкой и сапожки с загнутыми носами. И волосы у него были чёрные, как крыло ворона. Но он был явно не ромейцем. У них бронзоватый оттенок кожи и глаза чёрные, как осколки базальта. Лицо лютниста было очень бледное, а его единственный глаз было странного цвета - золотисто-зелёный. А ещё мне показалось, будто зрачок у него вытянутый, как у кошки или змеи. "Лихо одноглазое", - мелькнуло у меня. Лютнист ухмыльнулся и кивнул, словно услышав мои мысли. Я поспешно отвела глаза, потому что мне не нравился его взгляд. Мне так и не удалось потанцевать в этот день.

Беренис - Холоднее, чем смерть

– Нет, ты не можешь. Не можешь!..

Она сидит на кровати среди скомканных одеял - расхристанная, с неубранными волосами. Её белокурые локоны, блестящие от ароматического воска, лежат в соблазнительной ложбинке меж лопатками. Лямка полупрозрачной сорочки сползла ей на плечо, обнажив небольшие упругие груди. В опочивальне пахнет сандалом и розовым маслом. Тяжёлые бархатные шторы плотно задёрнуты. Под потолком шипят газовые светильники с абажурами из матового стекла.

– Сет! Ты не можешь так поступить со мной, Сет, - повторяет она.

Сет не отвечает. Отвернувшись к зеркалу, он сосредоточенно застегивает рубашку. Здешние не привыкли видеть его в гражданской одежде. На людях он появляется в чёрном кителе с серебряными нашивками и фуражке со знаком Оперённого Солнца. Эмблема Тайной Канцелярии. Сет Багха- Доместик Феми, начальник провинциальной службы безопасности. Второй человек после Наместника. Формально второй. На деле местные боятся его даже больше, чем Мику Венда. Тот хотя бы свой. Семгалец. Сет - уроженец Царьгорода. Гражданин первой категории чистейшей ромейской крови. И этого грозного ромейца она, Беренис Венд, надёжно держит в своих нежных женских руках. По крайней мере, держала до сегодняшнего дня.

– В чём дело, Сет? Ты больше не любишь меня? У тебя появился...кто-то ещё?
– голос её дрожит, в уголках глаз блестят слезинки.

Сет приглаживает волосы и водружает на нос очки с затемнёнными стеклами.

– По-моему, я доходчиво объяснил тебе, Беренис, - говорит Сет, глядя на её отражение в зеркале.
– Кто-то копает под меня. Добивается моей отставки. Очевидно, кто-то из моего окружения. Либо это это человек Наместника. Иначе как был он узнал о нашей связи?

Она выдаёт нервный смешок.

– Господи, Сет. Если ты про ту анонимку...

Он резко оборачивается и смотрит прямо на неё. Она не видит выражения его глаз за тёмными стёклами.

– Из-за той анонимки меня вызвали в Цитадель, на ковёр к Магистру, и потребовали объяснений, - говорит он холодно.
– Разумеется, я выясню, кто эта крыса. Но теперь наши отношения необходимо ограничить. Надеюсь, ты поймешь меня, Беренис.

Она молчит. Её фарфоровое личико кривится, большие зеленовато-серые глаза наполняются слезами. Но она сдерживает себя. Нет смысла закатывать сцену. Она может так вести себя со своим братом - её истошные визги пугают его до полусмерти, и он готов сделать что угодно, лишь бы она замолчала. С Сетом такой номер не пройдет. Она молча наблюдает, как он натягивает сюртук бутылочного цвета и накидывает на плечи шерстяное зимнее пальто. Наконец, сухо бросив: "Прощай", Сет уходит. Некоторое время она неподвижно сидит на кровати. Потом поднимается, и сунув ноги в домашние туфли с меховой оторочкой, подходит к туалетному столику, на котором среди фарфоровых ваз с пунцовыми розами и флаконов с благовониями поблёскивает обсидиановыми аппарат. Она снимает трубку, и крутанув диск, цедит сквозь зубы:

– Ким'ыч, машину!

Беренис едет к брату. На улице глухая ночь, но ей всё равно. Она врывается в его спальню, словно тайфун. Истошно вопит. Швыряет о стену хрустальные бокалы, вазы, серебряные подсвечники - всё, что подвернётся ей под руку. Её брат Алех, ещё ничего не соображающий спросонья, сидит на кровати и глядит на неё с испугом. Он одет в полосатую пижаму, волосы взъерошены. Алех не похож на сестру ни норовом, ни внешностью. Беренис редкостная красавица, белокурая, высокая и статная. Алех - низенький и невзрачный, с бесцветными волосами и тёмными, маленькими, как бусины, глазками на узкой физиономии. Крысёныш в пижаме. И кто бы поверил, что этот тщедушный человечек - агент Тайной Канцелярии и личный нотарий грозного Сета. Строго говоря, его заместитель. А где бы он был, если б не Беренис? Наверное, перекладывал бы бумажки в какой-нибудь жандармерии, и это в лучшем случае. Алех это вполне осознаёт, и потому кротко терпит все её капризы и истерики. А что ещё ему остается? Без Беренис он никто.