Убить героя

— Господин Кзавер, пожалуйста, успокойтесь, — сказал он, наконец. — Так мы ни к чему не придем.

— Я не собираюсь продолжать этот разговор! Если у вас есть, за что задержать меня — то пожалуйста! Но имейте в виду, что я не оставлю этого просто так! Я подам жалобу в Комиссию! Я вас засужу! Я натравлю на вас своих подписчиков! Я превращу вашу жизнь в ад! А если у вас ничего нет, то требую выпустить меня сейчас же!

— Если уж на то пошло, я могу задержать вас прямо сейчас, — вздохнул Асвальд, — так как против вас имеются косвенные улики.

— И какие же? — усмехнулся Кзавер. И в этот момент даже Миро, не имеющий дара эмпатии, уловил резкую смену настроения. — Черточка на рисунке? Слово, которое якобы кто-то увидел? А может — ваши липовые анализы? — Кзавер сел обратно за стол, вытащил из стопки листок с результатами исследований, ткнул пальцем в одну их формул. — Вы действительно думаете, что можете добавить сюда пару лишних постоянных — и получить способ вычисления… как вы там это назвали… коэффициент вероятностной выработки? — Художник презрительно хмыкнул. — Считаете всех вокруг себя полными идиотами? Думаете, если человек имеет смелость выражать свои мысли нестандартным способом, то он обязательно быдло неграмотное? А ваше начальство в курсе вообще, что вы подделываете официальные документы?

«Вот это действительно поворот так поворот…» — опешил Миро.

Асвальд сидел с совершенно невозмутимым видом, и невозможно было понять, что он думает о сложившейся ситуации. Но он не спешил с ответом, и это было плохо. Совсем нехорошо…

Можно, конечно, стереть этот день из памяти художника, наверно это даже единственный вариант…

— А теперь будьте добры, вызовите сюда моего адвоката. И мы продолжим этот увлекательный разговор, — сказал Кзавер. И сплюнул на стол таблетку конфиденциальности. — Как видите, вашим предложением я не воспользовался. А значит, переходим к варианту номер один.

«Твою ж мать!» — подумал Миро.

О чем в тот момент подумал Асвальд, ему было неизвестно. Но вряд ли федерал представлял, как выкрутиться из сложившейся ситуации. Не будешь же пихать таблетку в художника насильно.

Наверно, Асвальд действительно несколько растерялся, потому что он поднял левую руку, подавая Миро сигнал. Изначально тот должен был присоединиться к беседе, чтобы окончательно дестабилизировать позиции Кзавера. Федерал почему-то был уверен, что художник отдает себе полный отчет в своих действиях и отлично знает, что Миро является мишенью его творчества. И появление Предтечи должно было произвести эффект «срывания масок».

Но сейчас сигнал Асальда выглядел, как отчаянная попытка ухватиться за соломинку. Миро вздохнул и направился в допросную.

Перед тем, как толкнуть дверь, он успел подумать, что неплохо бы зайти с какой-нибудь фразой, которая снова выбьет Кзавера из колеи. Что-то типа: «Мне бы тоже хотелось знать, откуда у вас на картине мой шрам» или «Я знаю, кто такой Шанталар. Что это такое. И мне бы очень хотелось это с вами обсудить».

Но не успел Миро раскрыть рта, как Кзавер подскочил со своего места и уставился на него полными ужаса глазами.

— Что здесь… — начал Миро, но продолжить у него не получилось, потому что Кзавер резво отскочил от стола и завопил истошным голосом.

— Что с вами? — Даже Асвальд растерял привычное спокойствие. — Эй!

Кзавер завыл, лицо его перекосило. Он бросился к противоположной от входа стене и громко налетел на нее головой. Упал, тут же поднялся, кинул на Миро безумный взгляд и принялся биться об стену лбом. Когда вбежавшие в допросную конвоиры оттащили его, по лицу художника уже стекали струйки крови. Он продолжал орать и биться в агонии, Асвальд подхватил Миро под руку и вывел из допросной. Они зашли в соседнюю комнату и успели увидеть через стекло, как Кзавер рванулся в сторону стола и со всего маху налетел головой на острый край. Он тут же обмяк, теряя сознание, конвоиры осторожно подхватили его под мышки и колени, вынося из допросной.

— Ну… — почесал висок Асвальд, проводив их взглядом, — каких-то результатов мы определенно добились.

— Что это было вообще… — потрясенно выдавил Миро.

— Хороший вопрос. Вопрос вопросов, я бы даже сказал. — Асвальд протянул руку.

— Вы ж бросили, — напомнил Миро, когда до него дошел смысл жеста.

— Ага. Бросил. Давай уже.

Они одновременно закурили и пару минут стояли молча, рассматривая стену и стол допросной, покрытые кровавыми пятнами. Потом Миро затушил окурок в чистой пепельнице, которой тут пользовались крайне редко, вздохнул и спросил:

— Почему сканер постоянно выдавал зеленый? Кзавер говорил правду? Со стороны казалось, что он нервничает.

— Думаю, он хотел показать, что творит свои шедевры под каким-то приходом и сам до конца их не осознает. Но он… он ведь в курсе, что значит Шанталар, да? Его ярость была такой искренней, словно мы и правда посягнули на святое.

— Меня больше волнует его реакция на мою персону, — признался Миро. — Ужас у него тоже был неподдельный? Или наигранный?

— Такое сыграть сложновато… — покачал головой Асвальд. Он тоже затушил окурок и присел на край стола. — Скорее уж наигранным было все его поведение до… Он ведь совсем не дурак, понимаешь? Ему выгодно казаться дураком и малевать детские картинки. Но он далеко не глуп. И хорошо образован, хотя в личном деле указано, что Кзавер окончил лишь среднюю школу. Человек с двойным дном. — Асвальд усмехнулся. — Крайне интересный экземпляр! Это ведь надо так… так подстраивать эмоции под ответы! Просто филигранно! Если бы он не показал свое истинное лицо, я бы так и не догадался…

— Он умеет обманывать сканер?

— Что? А, нет. Не совсем. Его ответы были расплывчатыми, никакой конкретики. Сканеру не за что было зацепиться. Но я и не просил точных ответов. И он это знал. Поведение его тоже соответствовало обстановке. Разве человек не должен нервничать, попав в допросную? Гораздо интереснее то, что он в совершенстве владеет своими эмоциями, он сразу понял, кто я. Почему я задаю такие вопросы и что пытаюсь анализировать, за чем на самом деле слежу. И стал выдавать те эмоции, которые были ему нужны. Ну… пока не услышал про Шанталара. Тут его, конечно, прорвало…

— Нашли себе новую обезьянку? — усмехнулся Миро.

— Потенциального героя.

— Я и говорю.

— Хорошо, что он разбил себе голову. Можно будет подчистить ему незаметно память, пока он лежит у нас в больничке.

Асвальд вызвал панель управления, скопировал процесс допроса в личную базу памяти и удалил изначальный файл.

— А у тебя самого есть идеи, почему он так на тебя среагировал?

— Вообще никаких, — признался Миро.

— Ну… никаких — так никаких, — вздохнул Асвальд, кинув на Предтечу короткий быстрый взгляд.

Глава -4.2

— … и можно сразу сказать, что мы имеем дело именно с таким проявлением. — Мистер Кам развернул две панели.

На одной высветился человек с радужной оболочкой биополя в спокойном, гармоничном состоянии. На второй — окруженный рваным полем грязного красновато-коричневого цвета.

Шун сделал пометки на своем планшете и посмотрел в окно. Высокие перистые облака расчерчивали небо белыми барханами, полуденное солнце искусственно затемнялось линзами городской службы контроля погоды, существенно понижающими градус жары. На лужайке перед центральным входом в академию кружком сидели несколько десятков человек. «Твой тайный убийца» — мерцало над учителем, который ходил за спинами кадетов, выбирая жертву и преступника. Несложная игра учила вычислять спонтанных убийц, не планировавших свою расправу заранее.