Умершее воспоминание

Я не слышал, о чём говорили Изабелла и Мэри, но отчётливо понимал, что разговор был не из самых ласковых. Эвелин, как, впрочем, и многие другие, тоже с интересом смотрела в их сторону.

— Кто рядом с Изабеллой? — тихо спросила у меня моя спутница.

— Та, кому явно Изабелла не нравится, — ответил я, с ужасом ожидая того, как дальше будут развиваться события.

Ещё немного понаблюдав за девушками, я понял, что Мэри была пьяна. Она самозабвенно втирала что-то удивлённой Изабелле, и я без труда догадался, что предметом их разговора был Джеймс. Затем тон Мэри сменился на более грубый, даже какой-то обвинительный, и мне показалось, что я услышал парочку оскорблений в адрес то ли Джеймса, то ли Изабеллы. Но виновница торжества стойко выдержала удары незваной гостьи и с улыбкой сказала:

— Наши отношения гораздо выше этого, так что, я полагаю, эта тема может быть закрыта.

Изабелла уже развернулась, чтобы уйти от нетрезвой оппонентки, но Мэри, которую явно исход разговора не устроил, вцепилась в волосы избраннице Джеймса. Изабелла взвизгнула, дёрнулась, и с её головы посыпались шпильки; освободившись от острой хватки противницы, она повернулась и зашипела, как встревоженная змея.

— О боже, — проговорила Эвелин, сильнее сжав моё плечо, — это кто-то остановит?

Может быть, Изабелла уже готова была наброситься на Мэри, чтобы ответить на оскорбление, но её остановил Джеймс, появившийся в гостиной в окружении нескольких её подруг. В руках он держал большой праздничный торт с зажжёнными на нём свечами. Окружавшие его девушки с улыбками пели «С днём рожденья тебя», кажется, вовсе не замечая состояния виновницы торжества.

А Маслоу это заметил. Он видел Мэри, стоящую рядом с его возлюбленной, видел растрёпанную причёску Изабеллы, видел её искажённое злостью лицо. Глаза его были округлёнными от страха, а руки заметно дрожали: это было видно по колебавшемуся пламени свечей.

— С днём рождения, л-любовь моя… — неуверенно проговорил Джеймс, не зная, как реагировать на всё это.

Девушки, окружавшие друга, не прекращали петь. Изабелла, быстро улыбнувшись всем сразу, торопливо подошла к своему избраннику и в одно мгновенье задула все свечи. Одна из её подруг удивлённо спросила:

— А желание?

— Сейчас у меня только одно желание, — проговорила Изабелла с такой желчью в голосе, что я даже почувствовал горьковатый привкус во рту. — Оно исполнится сейчас же.

И, снова улыбнувшись страшной улыбкой, Изабелла схватила Мэри за волосы и со всего маху окунула её лицо в кремовый торт. Со всех сторон послышался удивлённый и одновременно обрадованный гул, кто-то из парней засвистел. Джеймс стоял, по-прежнему держа в руках торт и разинув рот от удивления. Он со страхом ожидал следующих действий Мэри.

— Что они делают… — прошептала Эвелин, в полнейшем ошеломлении глядя на них обеих, — какой кошмар. Не могу смотреть. — И она, отвернувшись, положила голову на моё плечо.

А следующие действия Мэри, которых опасался Джеймс, не заставили себя долго ждать. Медленно подняв голову и убрав с лица крем и свечи, Мэри с визгом бросилась на Изабеллу, которая отошла уже на несколько шагов и, улыбаясь, поправляла причёску. Обе они упали на пол и покатились кубарем в сторону лестницы. Обескураженные гости, не зная, что и предпринять, молча уступали им дорогу.

— Делайте ставки, дамы и господа! — разрядил обстановку чей-то мужской голос из глубины комнаты. — Кто ставит на именинницу?

Гостиная наполнилась неразборчивым гулом голосов и визжанием Изабеллы и Мэри. Джеймс всё ещё не мог прийти в себя. Он смотрел на девушек широко распахнутыми глазами и слегка покачивался из стороны в сторону. Он опомнился, когда одна из подруг Изабеллы, окружавших Маслоу, тронула его за плечо и с отчаянием попросила:

— Сделай же что-нибудь!

Отдав торт кому-то из подруг, он на негнущихся ногах пошёл к девушкам, которые поочерёдно дёргали друг друга за волосы, царапали лица и пытались ударить ногой противницу в область живота. Кто-то из парней вызвался помочь Джеймсу, и я, приглядевшись, с удивлением узнал в нём Кендалла.

— Мэри я возьму на себя, — сказал немец Маслоу, и тот сосредоточенно кивнул.

Парни обходили дерущихся дам со всех сторон, пытаясь выбрать наиболее удачный момент и в то же время боясь оказаться ударенными. В образовавшейся толпе я видел поднятые над головами телефоны: кто-то снимал драку на камеру.

— Ну что вы делаете? — рассерженно спрашивал Джеймс, будто не веря, что его возлюбленная действительно могла решиться на такое. — Изабелла! Перестань! Будь умнее!

Но девушки не слышали его просьб и продолжали отчаянно пытаться нанести друг другу удары. Наконец Джеймс схватил свою возлюбленную за талию и оттащил от противницы, лицо которой всё ещё было в торте; Кендалл сделал то же самое с Мэри.

— Брейк! — сердито крикнул Маслоу, пытаясь удержать Изабеллу, которая не переставала вырываться. Лицо её было обезображено кровавыми царапинами. — Хватит, я сказал! Что за глупость — драться на своём же дне рождения! В конце концов, мне стыдно за тебя! Просто невероятно!

Изабелла, нахмурившись, посмотрела на Джеймса и перестала предпринимать попытки вырваться. Он, сурово сдвинув брови, тоже смотрел на неё, и «молодая женщина» не смела ничего сказать, находясь под давлением этого взгляда. Кендалл же прилагал некоторые усилия, чтобы не позволить пьяной Мэри высвободиться и снова вцепиться в лицо Изабеллы.

Глядя на то, как Джеймс говорил со своей возлюбленной, я почему-то улыбался. Эта сцена воскресила во мне образ того самого мужественного и непреклонного человека, каким я знал Маслоу до нашей поездки в Мексику. Я снова видел его независимым от воли любимой женщины, снова видел в нём стойкость, уверенность в собственных силах. На фоне этой радости, вызванной прочной уверенностью в мужественности Джеймса, я даже не придавал большого значения драке Изабеллы и Мэри, которая встревожила не одну душу в этой комнате.

— Почему ты улыбаешься? — спросила Эвелин, с отвращением глядя туда, где несколько минут назад две девушки пытались причинить друг другу как можно больше боли. — Что тут может быть весёлого? Это кошмарно, Логан! Кошмарно!

— Без сомнений, это кошмарно, — согласился я, взглянув на неё. — Но ведь всё закончилось.

Джеймс отпустил Изабеллу и больше не пытался удержать её. Она развернулась к нему всем телом и, с сожалением приподняв брови, коснулась его щеки. Но Маслоу, к моему огромному удивлению, убрал её руку и тихо сказал: