Узел вечности

«Благомудрый Многоодаренный, — думал я, — Ты, кто поддерживает всех взывающих к нему. Поддержи меня сейчас!» В тот же миг я почувствовал, как внутри меня оживает священный авен Пандервидда. Дух мой, словно разворачивающийся парус, вырвался из оков. Имя само сложилось у меня на языке, и я произнес его: «Дагда… Самилданак…»

Имя вырвалось у меня из горла, сорвалось с языка и загремело.

— Дагда Самилданак!

Обжигающие стрелы ледяного огня пронеслись из моей серебряной руки к плечу. Каким бы источником силы ни обладал Сион, он не мог погасить холодное пламя огня в моей серебряной руке: гладкая серебряная поверхность вспыхнула; замысловатый лабиринт Танца Жизни засиял огненно-золотым светом.

Голос Сиона гремел в моих ушах; он подошел ближе и теперь выкрикивал слова. Он протянул руку. Наверное, хотел прикоснуться ко мне, чтобы отметить своим ужасным знаком.

— Сила Быстрой Твердой Руки против тебя, — сказал я, поднял свою серебряную руку и прижал ладонь к его ладони.

Он закричал, пытаясь отдернуть руку. Из раны на его руке вырвались клубы дыма. Одновременно я смог вздохнуть и ощутить запах горелой плоти. Сион Хай со стоном отшатнулся назад, прижимая руку к груди. Рана на его ладони исчезла, на месте глаза красовался теперь четкий отпечаток Mor Cylch, Узел Вечности.

Освободившись, я метнулся на помощь Кинану, встал рядом с ним на колени и сильно дунул на пол, сдувая черный пепел, разрушая силу чар. Кинан упал на руки и тут же вскочил.

— Ты молодец, брат!

Я схватил ключи.

— Следи за ним! — приказал я.

— С великой радостью! — Кинан уже прижимал острие меча к горлу нашего общего врага.

Я подбежал к окованным железом дверям, сунул ключ в первый замок и повернул. Замок нехотя поддался. Я рванул дверь; петли завизжали, но дверь все-таки распахнулась.

Гэвин выпала из камеры в мои объятия. Я целовал ее лицо, губы и шею и чувствовал, как она целует меня, без конца повторяя мое имя.

— Ты свободна, любовь моя, — сказал я. — Все кончено.

Я снова жадно привлек ее к себе, но она вскрикнула и отстранилась. Ее руки потянулись к животу, который теперь заметно выдавался под ее грязным плащом. Я приложил руку к округлому холмику, надеясь ощутить жизнь внутри.

— С тобой все в порядке? Он причинил тебе боль? — Я так долго запрещал себе думать о ее страданиях, что теперь меня охватило запоздалое беспокойство.

Гэвин улыбнулась. Она была бледна и осунулась, но глаза светились любовью и счастьем.

— Нет, — сказала она, прижав руку к моему лицу. — Он только говорил мне ужасные вещи. — Слезы неожиданно показались у нее на глазах и потекли по щекам. — Но никакого вреда он мне не причинил. Послушай, надо помочь Танвен. Она тоже в опасности.

Кинан обернулся при упоминании имени своей жены. Меч его дрогнул. Я взглянул через плечо Гэвин, и увидел, как дверь соседней камеры распахнулась. Кинан начал было улыбаться, но тут до него дошло, что означает незапертая камера. Радость на его лице сменилась болезненной гримасой.

— Нас предали! — завопил он.

Дверь камеры Танвен распахнулась, и из ее темных глубин в комнату ворвались вооруженные люди. Кинан уже шел к ним с поднятым мечом. Сион отреагировал с ошеломляющей скоростью: его нога скользнула вперед, и Кинан споткнулся об нее. Он с шумом ударился о каменный пол; клинок вылетел из рук и отлетел в угол.

Мгновение спустя четверо воинов сидели у него на спине, а еще четверо, в том числе Паладир, достались на мою долю. Я оттолкнул Гэвин за спину, прикрывая ее собой, и выхватил нож, который дала мне Ската. Только поздно. Меня схватили. Клинок Паладира ткнулся мне в горло.

Еще двое держали Гэвин за руки. В этот момент из камеры вышла Танвен. Кажется, она была довольна развитием событий.

— Надо быть очень осторожным, когда собираешься на ком-нибудь жениться, — сказал Сион, стоило Танвен подойти к нему.

— Я сделала это в память своего отца и братьев, — с удовлетворением произнесла Танвен. — Они сражались в рядах Мелдрина, а ты их убил. Долг крови погашен.

Сион, все еще прижимая к груди свою заклейменную руку, с жуткой ухмылкой двинулся вперед. Встал передо мной. Лицо у него было чужим, демоническим лицом. Он приказал что-то одному из своих приспешников, и тот исчез в тени позади меня.

— Итак, ты наконец начинаешь прозревать.

— Отпусти остальных, Саймон, — сказал я. — Тебе нужен был именно я. Вот и отпусти остальных.

— Да, ты теперь у меня, друг, — усмехнулся он. — И остальные тоже.

В дальнем углу зала послышался шум. Открылась дверь — я не мог ее видеть, но услышал скрип петель — и ввели Тегида, Гвиона, Брана и Воронов, связанных, с цепями на ногах. За каждым шел персональный охранник. Тегида сильно избили, одежда на нем висела клочьями; Бран и Дастун стояли, скособочившись, а рука Гаранау бесполезно висела вдоль тела. Стая Воронов выглядела жалко. За ними шли Уэстон и еще четверо незнакомцев, выглядевших испуганными и растерянными.

Увидев меня, Бран вскрикнул и рванулся вперед; остальные Вороны закричали и попытались броситься на своих охранников, но избитые древками копий, скорчились на полу.

— Смекаешь? — Сион Хай злорадствовал. — Ты никогда не ценил меня по достоинству, верно? Сегодня ты в последний раз меня недооценил, друг. — Эти слова прозвучали у него как проклятие.

— Слушай меня внимательно, — сказал я, говоря громко и стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — У ворот стоит мой отряд. Тебе с ними не справиться. Если с кем-нибудь из нас что-нибудь случится, ты умрешь. Это факт.

Если Сион меня и услышал, то ничем не показал этого; однако мои слова дошли до некоторых из его воинов.

Паладир опустил меч.

— Это правда, господин, — сказал он. — Нам с ними не справиться.

Сион отмахнулся.

— Да я и не собирался их побеждать, — небрежно ответил он. — Другое дело –Серебряная Длань. Вот настоящая победа!

— Тогда зачем тебе остальные? — воспользовался я паузой. — Как только их освободят, я прикажу отряду обеспечить вам безопасный проход. Без этого живыми вы не уйдете.

— Послушай его, господин, — сказал Паладир; и я с удовольствием отметил нотку неуверенности в его голосе.

— Что тут вообще происходит? — Уэстон вышел вперед. Говорил он по-английски, но мне его слова казались каким-то бессвязным клекотом. — Я хочу знать, что происходит! Ты говорил, что проблем не будет. Ты говорил, что у тебя все под контролем!

— Заткнись! — прорычал Сион тоже по-английски. — Я дал тебе то, что ты хотел. Теперь моя очередь. Помнишь? Мы так договаривались!

— Моих людей убили, — заныл Уэстон. — Что мне теперь делать…