Узы чужой воли

– Ты умишком тронулось? Оно стоит как... как...

– Как половина премии лучшему работнику, которую ты получила три раза подряд. И потом, я же не говорю, что буду пить его одна? Вместе и выпьем.

В приемной на месте кристалла стояла большая коробка, сверху несколько книг и пиджак.

– Мистер Ричмор?
– Я постучала в кабинет шефа.
– Можно войти?

Едва слышный возглас решила счесть утвердительным. И, войдя в кабинет, оказалась как нельзя близко к падению в обморок. Мой невыносимый начальник лежал на ковре. Правой рукой он закрыл лицо, пальцы левой вцепились в ковровый ворс.

Глава 12

Первым делом я окинула взглядом кабинет - тот, кто уложил интарийца, мог остаться. Затем подошла ближе и села рядом. Положила руку на грудь, скользнула выше, до шеи - дыхание и пульс есть.

– Мисс Орси?
– едва слышимо выдавил он.

– Я приведу целителя.

– Буду благодарен.

Спустя три часа мне стало очень стыдно. Конечно, для вида я ершилась и открещивалась, но внутри... Было очень жаль Донала.

Мистер Ричмор нашел все необходимые составляющие для усиленного кровного поиска. Как мне объяснили, проводится этот ритуал только в тех местах, где находился еще живой реципиент. В хозяйственной комнате уже обосновалась новая уборщица, и Донал решил использовать свой кабинет.

Во время поиска у мага обостряется чувствительность. И мои звонки доконали беднягу, потому что прерывать поиск нельзя. Высвободившийся заряд энергии нанесет магу непоправимые увечья.

И сейчас, сидя у постели спящего интарийца, я вдумчиво и ответственно стыдилась. Хотя Донал меня ни в чем и не обвинял. Все, что он сказал:

– Мне следовало быть умнее.

После чего целитель погрузил его в сон и, собрав свой чемоданчик, вызвал машину экстренной помощи. Доставив начальника домой, я полюбовалась бледным лицом Кристофа. А так как через час аристократическая синева с лица Гордмора не сошла, я сочла возможным спросить:

– Царапины заживляли?

– Да. Аманда, я не имел дурных намерений...

– Все это вы должны объяснить Элизе, а не мне. Я не буду «дружить» против сестры.

Оскорбился Кристоф или принял совет к действию - он ушел, оставив меня беззастенчиво рассматривать спящего Ричмора. Пришлось признать: как мужчина Донал весьма привлекателен. Что не может не раздражать. Ну отчего в такой приятной обертке находится полежалый сухарь?!

Дверь в спальню Донала открылась без стука. Вошла Элиза с подносом.

– Принесла шоколад, - шепнула она.
– Целитель сказал исключить резкие звуки и понаблюдать первые сутки. Не появится ли кровь в ушах или глазах. Он спит?

– Спит или в обмороке, - я пожала плечами, - в общем, не в сознании.

– Кто его так?

– Я, но случайно. Он попросил убавить звук кристалла связи, а я выкрутила на максимум.

– О, а ты ошиблась просто?

– Нет, подумала, что он хочет повод, чтобы поругаться, - криво улыбнулась я.
– Мне как бы стыдно, все же он напрямую попросил сделать тише. Но мог бы и чуть понятнее объяснить. Что у вас с Гордмором случилось?

– Ничего особенного, - усмехнулась Элиза.
– Знаешь, моя инвалидность повлияла и на мозг. Дома ты окружила меня заботой, мощнейшие щиты - я забыла о реальности.

– Красиво, но можно как-то ближе к реальности?

– Кристоф имеет «младшую жену», то есть, если верить его трактовке, невесту, на которой он со временем должен будет жениться. И в то же время ему, судя по происходившему, нравлюсь я. Роль подстилки меня не устраивает, выяснять, в чем там дело, я не собираюсь. Даже если он со всех сторон бедный-несчастный, первое, с чего должен был начать разговор о чувствах, это с признания о наличии обязательств перед другой девушкой. И тогда, возможно, меня бы устроила роль любовницы. Замуж я все равно никогда не хотела.

– Что ж, зато у меня возник план, как избавить тебя от навязанного контракта, - улыбнулась я.
– Нам в этом поможет библиотека Донала.

– Да, жаль только что сам владелец библиотеки помочь не сможет, - вздохнула Элиза.
– На ближайшие сутки он овощ.

– Можно попросить о помощи Кристофа или самим разобраться в принципе расположения книг.

– Я бы не хотела контактировать с ним.

– Тренируй свое сердце, - серьезно посоветовала я.
– Чем больше будешь себе запрещать, тем сильнее будет хотеться. Вон, посмотри, какое искушение. Красивый и сильный гад, самый притягательный вариант мужчины. Но я любуюсь им исключительно платонически. Потому что для отношений такой фрукт не годится. Не успеешь оглянуться, а тебя уже разменяли на гипотетическое общее благо.

– А если полюбит?

– Он-то? Он способен полюбить только что-то нематериальное. У меня отец такой же был, - усмехнулась я.
– Родину, страну или еще что-то столь же возвышенное. Мама была несчастна в браке, хоть и вышла замуж по любви.

– Ясно.

– Выйдешь, кликни кого-нибудь из слуг, пусть посидят с хозяином. Я, во-первых, не нанималась сиделкой, а во-вторых, дневную норму любования уже перевыполнила.

– То есть он тебе нравится?
– хитро улыбнулась Элиза и встала, собирая грязные чашки.

– Он красив, умен, начитан.
– Я пожала плечами.
– Если бы не наше специфическое начало общения... Знаешь, на самом деле в него влюблено практически все женское поголовье конторы. И я исключением не была. Но ошейник послужил отличной прививкой против чувств. Там, где был оголенный нерв, теперь маленький, аккуратненький шрамик. Уже не болит, лишь изредка дергает.

Я поправила Доналу одеяло, провела рукой по его щеке и встала:

– Пойдем вместе, я проинструктирую служанку, и займемся делами.

Служанка была мною запугана почти до смерти. И до самого вечера мы с Элизой перерывали библиотеку, чтобы найти свод законов Интарии и Лоссии, после чего половину ночи сравнивали интересующие нас законы.

– Завтра куплю подборку судебной практики, - пообещала я, зевнула и встала, - пора спать. Работу никто не отменял.

– Так твой начальник в постели?

– Фу, как двусмысленно, - скривилась я.
– И что? Посижу положенное время в приемной, шарф ему свяжу.

– Стесняюсь спросить, - протянула Элиза.

– Сама стесняюсь, - перебила ее я.
– Начальник сказал, я вяжу.

– И как?

– Как книга ужасов, - честно ответила я.
– Нити перепутаны, цвет пугает, и чем все закончится - неизвестно.

***

Шарф, заказанный Доналом? был готов. Вот только возникла одна преогромнейшая проблема: во-первых, длинная, ужасно цветная фигня больше похожа на удавку, а во-вторых, я не помню, как закрывать петли. Больше того, у меня даже нет уверенности, что процесс окончания вязания называется именно так. И Асия, как назло, взяла выходной.