В пламени дракона

Вернувшись домой, Макс рассказал домашним о готовящемся торжестве и предстоящей охоте. Они обсуждали предстоящий праздник, в то время как Вэл, полностью захваченная такой великолепной новостью, радостно кружилась по залу, уже представляя себя на балу. Фил немного грубовато пытался умерить её восторг, предположив, что вероятно, это будет похоже не на светский раут с бальными танцами, а на огромную массовую попойку, где наряженные мужланы, в пьяном угаре, будут гортанно орать воинские песни и в конце, в беспамятстве, валяться под столами.

Вэл высказала свое «фи», и обиженно уселась рядом с мужем. Хелен, хоть и не так восторженно, как Вэл, но тоже с энтузиазмом приняла эту новость, и немного повеселела.

Джейсон и вовсе не испытывал радостных эмоций от этой новости. Скорее, совсем наоборот. Ну а Фил, хоть и раздосадовал Вэл, сам был не прочь посетить столь масштабное мероприятие.

Элейн же и вовсе не присутствовала при обсуждении. Она поднялась к себе, и уютно устроилась у окна за чтением книги. Вечером за ужином, они всё ещё обсуждали предстоящий праздник. Элейн тоже была весела, и ей явно нравилась эта перспектива. Она больше не пыталась, говорить с Джейсоном, помня его утреннюю отстранённость и пренебрежительный взгляд мужа. Она не хотела навязываться ему, полагая, что он её избегает. Но он жаждал поговорить с ней, теперь он отчаянно этого желал, но не мог пересилить свою гордость и первым нарушить затянувшуюся паузу. Так они и разошлись по своим комнатам, не сказав друг другу ни слова, закончив ужин.

Но Элейн не спалось. Она ворочалась в постели до полуночи, и так и не заснув, решила подняться и выйти на балкон, подышать свежим воздухом, и может быть потом она сможет заснуть. Она накинула халат, и поднявшись на балкон, устроилась на широком мягком пуфике у края балкона, разглядывая бескрайнее небо, озарённое миллиардами звёзд, проливающими на неё свой свет. Должно быть где-то там, среди всех этих звёзд, её мир, теперь такой далёкий и недосягаемый... Через несколько минут она увидела, как к ней спускается Беллатрикс. Осторожно опустившись, он улёгся рядом с ней, свесив огромный хвост с балкона. Она прислонилась к нему и долго сидела, думая то о Джейсоне, то о предстоящем пире, то о Роберте. Она не знала, что в это самое время, Джейсон измучив себя сомнениями, стоит перед дверью её комнаты и несмело стучится. Но в ответ лишь тишина. И не осмелившись открыть дверь и зайти, решив, что она намеренно игнорирует его, он уходит. Он возвращается к себе, и съедаемый ревностью и подозрениями, мечется по комнате, как зверь по клетке, и он злится и свирепеет, словно дракон. Он ненавидит весь мир в эту минуту, и ещё больше Роберта. Будь Роберт дурён собой, хромой или злой, или будь он бедным крестьянином в лохмотьях, Джейсону, наверное, было легче. Скорее он чувствовал бы презрение и брезгливость к жене, нежели всепоглощающую ревность. Но он красив как Бог, молод, силён, богат и великодушен… и он Граф. Джейсону казалось, что он во всём лучше него. И это лишает рассудка и сводит его с ума.

На следующее утро все снова собрались за завтраком. Не успели они закончить, как служанка доложила, что прибыл обоз и портной. Все вышли на улицу, и около дверей замка стояло десять телег, доверху груженных припасами, и бочками с вином. Портной представился им, и попросил предоставить ему комнату. Потом он перетаскивал тюки с отрезами материи к себе, и просил всех зайти для снятия мерок и обсуждения нарядов. Мужчинам пришлось до вечера разгружать обоз, перетаскивая всё в кладовые замка.

В этот вечер они долго дегустировали вино из бочек, и болтали сидя на одном из балконов, наслаждаясь приятной прохладой спускающейся ночи и её ярким звёздным саваном над их головами.

А ещё через день, ещё не успев как следует проснуться, они услышали звонкий, заливающийся собачий лай, у себя под окнами. Роберт, в сопровождении своих друзей и егерей, со сворой гончих, уже ждал их на охоту. Макс и Фил побежали седлать лошадей, но Джейсон отказался ехать, сославшись на то, что вчера перебрал с вином и сегодня ему не хорошо. Роберт бодро соскочил со своего коня, и подойдя к Джейсона, приободряющее приобнял его правой рукой и добродушно громко рассмеявшись, сказал:

– Да ладно, дружище, поехали, по дороге полегчает!

И он весело похлопал его по плечу.

Наверное, только Джейсон знал, каких усилий ему стоило сдерживать себя в тот момент. Ему хотелось разорвать Роберта на части, сорвать с него весь блеск, и навсегда убрать улыбку с его красивого лица, а он вынужден терпеть и улыбаться ему в ответ, бормоча что-то невнятное себе под нос. Ему так хотелось выяснить с ним отношения, но что у него было, кроме подозрений? В чём он мог упрекнуть Роберта? У него была только его ревность и ненависть. И с трудом сдерживая их, и пытаясь казаться дружелюбным, он ответил:

– Нее, Роб, сегодня я останусь дома.

Роберт одним махом вскочил в седло, демонстрируя свою удаль и завидев, что Макс и Фил уже вывели осёдланных лошадей, пришпорил своего резвого коня, и крикнул уже на скаку:

– Раньше, чем через неделю, нас не ждите.

И он отправил скакуна в галоп, удаляясь в сопровождении друзей и под звонкий лай шумной своры собак.

Вэл даже не успела проститься с Максом, и была расстроена расставанием на целую неделю. Они вернулись в зал, и принялись за завтрак. Джейсон быстро доел яичницу с беконом и небрежно отшвырнув пустую тарелку, вышел из-за стола, не сказав не слова. Он был раздражён, и теперь уже не мог этого скрывать. И чтобы не сорваться и не наговорить глупостей, он быстро ушёл.

– Что это с ним – удивлённо спросила Хелен

– Должно быть и правда перебрал с вчера вином – безразлично пожала плечами Элейн

– Да, точно, и теперь злится, что не смог поехать на охоту – заключила Вэл

– Да мы все вчера не стеснялись себе наливать - пошутила Хелен

– Сегодня нужно срочно повторить – веселилась Вэл.

После завтрака, Элейн улетела на драконах к старому Лигару. Она давно его не видела и скучала по старику. Она везла ему подарки, продовольствие и вино, закрепив всё на сёдлах Миракса и Ригеля. Он был несказанно рад ей, но отказывался принимать подарки, снова сетуя на то, что ему недозволенны излишества. Но Элейн настояла, и тот повиновался.

Она рассказала ему события последних дней и о своём участии в битве. Ей было важно услышать, что он об этом думает. И получив его одобрение она была довольна. Она утаила свои проблемы с Джейсоном. Но казалось, что он читал её как книгу, и без слов понимал, что творилось в её душе. Элейн решила провести несколько дней в Сосновом бору в их домике. Ей было тут так уютно и спокойно. Она снова летала на свою скалу, и снова читала там книги. Ей очень хотелось, забрать Лигара с собой, в замок, но тот напрочь отверг это предложение, сказав что он должен умереть здесь, и сердце Элейн разрывалось на части от этих слов. Но старик успокаивал её, говоря, что хоть он и стар, он ещё очень крепок, и ещё долго будет наставлять Элейн, если та пожелает внимать его советам. Спустя три дня она собралась в обратный путь.

– Следуй своему сердцу. Оно у тебя большое, но не дай ему разбиться – сказал он ей на прощанье.

И она улетела.

В замок она вернулось уже затемно. Беллатрикс опустился на балкон, и она пошла к себе. В замке было темно и тихо, лишь свечи горели в нишах вдоль лестницы, вероятно все уже спали. Она тихо шла в свою комнату, как ей показалось, что из комнаты Джейсона раздаются приглушённые голоса и тихий смех. Она остановилась и стала прислушиваться, прислонив ухо к двери. Да, теперь она отчётливо слышала женский голос, доносившийся из его комнаты.

И это был голос Вэл…. Холодная испарила покрыла лоб Элейн, руки затряслись и ладони вспотели, а сердце колотилось, выскакивая из груди. Она стояла и не знала, что ей предпринять. Может просто уйти? Нет, она не может. Теперь она должна покончить с этим раз и навсегда. А вдруг они просто сидят и разговаривают? Что-же делать? Нет, так дальше не может продолжаться, ей надоели собственные сомнения, она устала от неопределенности, и она решила покончить с ними сегодня. Сейчас. И поборов волнение, она толкнула дверь.