В пламени дракона

Её взору предстало то, чего она боялась больше всего. Обнажённый Джейсон лежал на кровати, а Вэл, в том же наряде, кружила в танце перед ним с бокалом вина в руке. Они оба были безнадёжно пьяны…

Увидев её, Вэл выронила бокал и попятившись назад, плюхнулась на кровать. А Джейсон быстро прикрывшись простынёй, приподнялся и сел, глядя на Элейн испуганными глазами.

Элейн молча закрыла дверь и бегом побежала на балкон. Ноги не слушались и подкашивались, она падала и хватаясь трясущимися руками за ступени, она снова поднималась, и бежала. Она толкнула дверь и выбежала на балкон. Она жадно хватала воздух ртом, ей казалось, что ей нечем дышать, что она задыхается…. Она схватилась руками за парапет балкона, пытаясь удержаться на размякших ногах…. Спустя минуту, Беллатрикс был уже там. И она летела в ночной тиши, сама не зная куда. Нет, она не рыдала и не плакала. Ей казалось, что гнойник, который так долго зудел и болел у неё в душе, который приносил ей столько страданий и мук, наконец-то прорвался и боль понемногу стихает. От нервного перенапряжения в момент, когда она распахнула дверь, её руки всё ещё тряслись, и волнение никуда не делось. Но она больше не ревнует, она больше не боится, потому что всё уже случилось, и теперь ей нужно просто это пережить. Её гнев плавно утекал, оставляя после себя пустоту, которая медленно заполнялась нарастающим отвращением и презрением.

Она парила в небе до самого утра. Нужно было возвращаться, она была опустошена и чувствовала сильную усталость.

Беллатрикс снова опустился на балкон и Элейн быстро пошла в свои покои. Она старалась не шуметь, она не хотела сейчас никого видеть. Бесшумно войдя в свою комнату, закрыла дверь на ключ. Она легла на кровать и проваливаясь в глубокий сон, она осознавала, что теперь она успокоилась. Она больше не любит его. Она долго и упорно цеплялась за него, за их отношения, не желая отпускать его и свою сильную любовь к нему. Ей так хотелось верить, что они ещё могут быть счастливы, но теперь он лишил её иллюзий, он разрушил всё, до самого основания, оставив в её душе лишь руины и отвращение. Всю свою боль, все чувства, все надежды и страхи, она оставила сегодня в ночном небе.

В тот самый момент, как Элейн вернулась домой, Джейсон и Вэл сидели в нижнем зале. Они не разговаривали, каждый был погружён в свои мысли. Джейсон осознавал что случилось, он понимал , что натворил, но совершенно не понимал, что ему теперь делать. Как раньше всё уже никогда не будет. Он так сожалел, что в тот вечер, когда Хелен ушла спать и они остались с Вэл вдвоём на балконе, они продолжали пить вино, и напились сильно. Вэл пила ради веселья, а он чтобы заглушить свои чувства. Он постоянно думал об Элейн, и ему казалось, что она пренебрегает им, иначе не улетела бы так надолго. Он хотел сделать ей больно, хотел наказать за причиняемую ему боль… Но тут рядом Вэл, такая весёлая и беззаботная, так долго возбуждавшая в нём страсть и желание, совершенно пьяная, которая напевает и танцует прямо перед ним….. И вино сделало своё дело, его совесть уснула, а затуманенное вином сознание как будто и вовсе отключилось, уступив место безрассудству. Джейсон поддался порыву, и поцеловал её. И она ответила на поцелуй. А дальше, как в тумане.

Он сидел и клял себя и свою ревность. Если бы раскаяние могло убивать, Джейсон был бы мёртв. Он бы всё отдал, чтобы повернуть время вспять и всё исправить. Но это невозможно. И теперь он потерял не только Элейн, но и Макса. Он потерял всё. Его мир рушился прямо сейчас, у него ничего не оставалось.

Он страшился того момента, когда она вернётся, он не знал, как посмотреть ей в глаза и что ей сказать.

Вэл сидела и скребла ногтем по подлокотнику дивана. Она тоже всё прекрасно осознавала, Она уже выплакала все слёзы, и сейчас просто сидела, с ужасом ожидая возвращения Элейн. Она решила, что будет умолять её ничего не говорить Максу. Она будет просить её на коленях, только бы она пощадила.

За этими раздумьями их застала Хелен, которая спускалась к завтраку. Увидев их, совершенно потерянными и удручёнными, она поинтересовалась, что случилось, но ответа не последовало, Вэл просто встала и вышла на улицу. Но очень быстро вернулась, она сказала, что видела драконов, а это означало, что Элейн в своих покоях.

Джейсон встал и пошёл наверх. Он долго стоял под дверью Элейн, никак не решаясь постучать. Он то поднимал кулак, то опускал, то закрывал лицо руками, то опускался на корточки… Вэл стояла в конце коридора и смотрела на него. Да Джейсон и сам осознавал, что более жалкого зрелища она не видела.

Наконец, взяв себя в руки, он постучал. И этот стук разбудил Элейн. Открыв глаза, но ещё не проснувшись полностью, она понимала, что это он. Ей не хотелось не видеть его, ни говорить с ним. Но она должна, нет смысла оттягивать неизбежное.

– Я сейчас - буркнула она и пошла открывать дверь.

Она открыла дверь, и Джейсон быстро вошёл и взял её за плечи:

– Прости, прости меня, я идиот, я был пьян.

Элейн ощутила резкий приступ омерзения, и оттолкнув его руки, тихо произнесла:

– Не прикасайся ко мне.

Она подалась назад и сделала упреждающий жест рукой, чтобы он не приближался к ней. Он был жалок, и она не хотела на него смотреть, ей хотелось, чтобы он поскорее ушёл:

– Убирайся, я не прощу, не трать время на объяснения. Я ничего не хочу знать. Ты мне противен, прошу уйди, просто уйди.

Он хотел что-то сказать, но она остановила его жестом:

– Я же сказала, я ничего не хочу знать, просто уходи и оставь меня.

И как побитый котёнок он вышел, и Элейн захлопнула дверь.

Но через несколько минут снова раздался стук. Элейн крикнула:

– Уходи

И тут раздался голос Вэл:

– Эл, это я.

Её Элейн хотела видеть ещё меньше, и не открывая двери, сказала:

– Вэл, я устала и хочу спать, уходи.

Вэл не стала настаивать, она решила, что поговорит с ней, когда она проснётся и выйдет сама.

И она сидела в зале и ждала. А Джейсон лежал в комнате на своей постели, и понимал, что всё кончено. Он никогда не видел такого ледяного взгляда Элейн, как сейчас. Он понимал, какое отвращение она к нему теперь испытывает. И в этом виноват он сам. Он сам загнал себя в топкую трясину ревности и безрассудства, и теперь платил за это свою цену.

Между тем, Хелен не могла понять, что происходит. Они не хотели с ней разговаривать, Элейн не спускается, никто не завтракал, кроме неё. Ещё вчера все веселились, а сегодня все убиты горем. Но поразмыслив, решила, что, как бы то ни было, всё выяснится, просто немного позднее, и пожав плечами, она пошла на прогулку.

Когда Элейн вышла в зал, Вэл всё ещё ждала её. Кроме них там никого не было, и Вэл подбежала, и упав на колени, схватила руки Элейн:

– Пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Я была так пьяна, я почти ничего не помню. Это вышло случайно. Пожалуйста, не выдавай меня Максу. Прошу тебя, Эл.

Элейн молчала, она не знала, как поступить. Она не будет жить с Джейсоном под одной крышей, это она решила окончательно. Кто-то из них должен будет уйти. И она не будет никому врать, почему она так решила. А значит придётся рассказать и про Вэл. И хотя Элейн не испытывала злости и гнева к Вэл, виня во всём Джейсона, но и подругой она больше быть не может. Но ей было жаль Макса, ведь для него это будет тяжёлый удар, он очень сильно любит Вэл, и ради него она могла бы терпеть её. Но и врать она ему тоже не хочет. Одним словом, она не знала, что ответить Вэл.

Элейн села на диван. Она усадила Вэл рядом и немного подумав, сказала:

– Если Джейсон покинет этот замок, сам, навсегда, до приезда Макса, я не скажу ему. Не ради тебя, но ради него я промолчу.

И с этими словами она вышла из зала.

Вэл ухватилась за этот шанс, как за соломинку. Она побежала искать Джейсона. Найдя его в покоях, лежащим на кровати и обречённо смотрящим в потолок, она бросилась к нему, и схватив за руку, начала быстро тараторить:

– Джейс, ты должен уйти, уйти прямо сейчас. Седлай лошадь и уезжай. Эл всё равно не простит тебя, но если ты уйдёшь, она ничего не скажет Максу. Ты можешь спасти меня. Прошу тебя, умоляю, уходи.