В ритме сердца

— Ничего страшного, я уверен, она бы сама вам вскоре об этом сообщила, не так ли, милая? — Прожигающий взгляд Адама упирается в моё лицо, и лишь тогда я в полной мере вкушаю всю силу его искусно скрываемого гнева.

Бинго!

Цель номер два также благополучно достигнута, отчего я становлюсь ещё на чуточку счастливей, даже несмотря на разочарование в том, что в очередной раз упустила шанс выловить Марка.

— Конечно, сказала бы, любимый, как же иначе? Да и я как раз таки уже планировала бежать к тебе, — подыгрываю ему, отвечая таким же вкрадчивым голосом, а затем вновь нарочито перевожу своё внимание на Ричарда. — Но раз ты сам меня нашёл, тогда хотела бы спросить: Рик, если у тебя будет время и желание, возможно, ты мог бы провести мне мастер-класс до своего отъезда? Я ни в коем случае не навязываюсь, просто для меня было бы честью поучиться у такого титулованного танцора, как ты, — предлагаю я, невинно улыбаясь.

Ричард не сразу находит что ответить, несколько секунд явно подбирая нужные слова.

— Эм… Ну… Мастер-класс устроить не проблема, я смогу найти время для этого, но только если Адам будет не против, — он вопросительно смотрит на моего спутника, чьё напряжение ежесекундно всё ближе достигает своего предела.

Этого никому не видно. Даже в метре стоящему Брауну не понять, что под напускным спокойствием Адам уже готов рвать и метать всё на своём пути, и его в первую очередь. Как вижу это я? Всё просто. По его дьявольским глазам. В них уже вовсю клокочет варево злости, что в любой момент перевалит через край.

Нравится, Адам? Наслаждайся! Это всё равно не сравнится с тем, что заставляет меня ощущать твоя долбаная сила.

— А почему он должен быть против? — непонимающе вскидываю бровки. — С Тони же он мне позволяет тренироваться, так почему с тобой не разрешит? Не так ли, милый? — бросаю ему вызов ироничным взглядом, в ответ получая выразительно-острый «ты сейчас доиграешься, детка», но отвечает он абсолютно миролюбивым тоном:

— Конечно не против, какие проблемы? Вы, Ричард, вроде как уже дали Николине свою визитку, так что мы обязательно свяжемся с вами в ближайшие дни. И я ещё раз признателен вам за столь эффектное выступление. Уверен, уже к полуночи оно будет взрывать все социальные сети, — уголки его губ приподнимаются в лукавой улыбке.

Что он сказал?! Все социальные сети?!

Я бегло оглядываюсь по сторонам и ужасаюсь, насчитывая десятки гостей, уткнувших свои лица в экраны смартфонов.

Чёрт! Как же я об этом не подумала?!

— И однозначно соберет лишь положительные комментарии, — не видя для себя никакой проблемы, уверенно произносит Браун. — Готовься, Николина, возможно уже завтра ты проснёшься звездой. И от себя хочу добавить, а точнее дать тебе профессиональный совет. — Он делает недолгую паузу, глядя на меня теперь без всякого мужского интереса. — Задумайся о том, чтобы начать серьёзную карьеру танцовщицы. Твой талант виден невооружённым взглядом, но даже не он является главной причиной, почему тебе стоит сделать это. Поверь моему опыту, я выступал с поистине великолепными танцорами, и всех их связывала одна ключевая особенность — они не просто исполняют до безупречности заученные и отточенные движения, а живут танцами. Так вот ты — одна из таких дышащих, соединяющих свою душу с танцем людей, и поэтому это ни в коем случае нельзя терять впустую.

Я слушаю его наставления и чувствую, как сердце сжимается, обливаясь кровью.

Я знаю, Браун, я всё это знаю. Танец — мой воздух. Но у меня есть причина, из-за которой я продолжаю задыхаться в этом городе уже который год.

— В общем, надеюсь, ты прислушаешься к моим словам, а сейчас, если позволите, я покину вас. Хочу попытаться выловить в этой толпе Роберта. Ещё раз был рад познакомиться с вами, Адам, и, конечно же, спасибо за танец, Николина, — вежливо прощается Ричард.

— И тебе спасибо. И за то, что сказал, тоже, — с искренней признательностью отвечаю я.

— Всего хорошего, — в той же мере с фальшивым радушием добавляет Адам и, дождавшись, когда Рик удалится, встаёт передо мной как застывшее, навевающее страх изваяние. — Убрала с лица эту идиотскую улыбку и быстро отдала! — с лёту приказывает он.

— Что-что? — недоумённо таращусь на его безукоризненно натянутый покерфейс.

— Визитку. Быстро. Отдала. — Адам колко чеканит слова, точно штамповальная машина, но меня сейчас эта суровость не берёт.

— С чего вдруг? — плавным движением шеи откидываю волосы назад. — Сам слышал, что Рик сказал. Мне ни в коем случае нельзя зарывать свой талант, а такой гений танца, как он, однозначно научит меня новым техникам, что принесут мне в будущем немалую пользу, — максимально воодушевлённым тоном выдаю я.

— А ты, смотрю, времени зря не теряешь, — с какой-то странной усмешкой произносит он, а затем его голос буквально сдавливается до глухого шёпота от переполняющей его злости: — Или вдобавок к этому тебе так понравился этот танцоришка, что не можешь дождаться вновь встретиться с ним?

— Вдобавок к чему? Не понимаю, о чём ты говоришь? Да и при чём тут вообще, понравился или нет? Я же с ним не трахаться собираюсь, а танцевать! Хотя… Учитывая наш неоспоримый коннект на танцполе, кто знает, может, и до этого дойдёт, — небрежно парирую я и тут же прикусываю язык, понимая, что только что определённо ляпнула лишнее. Всего за миг вся поверхность моей кожи превращается в сотни тысяч пор, вдыхающих исходящее от Адама яростное пламя.

— Объясни мне, Николина, что в моих словах «К тебе больше никто кроме меня не притронется» и «Не делай никаких глупостей, пока я веду переговоры» тебе было непонятно? — спрашивает он монотонно, безжизненно, словно всё человеческое из его голоса исчезло, в то время как чёрные зрачки впервые приобретают багровый оттенок крови. И пока он ожидает от меня ответа, на контрасте со своим настроем разгневанного животного для людей в зале включает обманчиво нежный режим и аккуратно проводит пальцами по моей щеке и шее.

А у меня весь взор алой мглой застилает от осознания того, что он трогает меня теми же, мать его, пальцами, что ещё недавно царствовали на талии какой-то модели!

— Видела я, какие длинноногие и безмозглые переговоры ты вёл, — выпускаю обвинительное шипение, отрывая его руку от себя. — Женские слюни со своего лица не забыл стереть после заключения сделки?

Честно, не было у меня в планах показывать ему своё негодование, но ничего не могу с собой поделать. Это не обычные человеческие ощущения, с которыми я ещё много лет назад научилась успешно справляться. Это, чёрт побери, его магия, что без спросу и разрешения берёт меня в подчинение, а существующая во мне «стена», о которой говорила Камилла, лично мне кажется абсолютным фуфлом, раз не может укрыть меня от этой неревностной дичи.

— Так вот оно в чём дело… Моя кошечка устроила показательное выступление из-за очередной вспышки ревности? — Адам растягивает губы в хитрой ухмылке, значительно погашая очаг злости в своих глазах.

— Да не ревность это! Ты сам знаешь, что творит твоё «очарование»! И завязывай уже меня так называть! Не кошечка я! И уж точно не твоя, раз ты позволяешь себе тискаться с другими бабами прямо на моих глазах!

— Так, значит, если я спрячусь, то тискаться разрешается? — дразняще бросает Адам, и если бы не его отменная реакция, позволившая ему поймать мою руку ещё в самом начале движения, мой кулак с хрустом встретился бы с его челюстью. — Тихо, милая, леди не подобает вести себя на людях подобным образом. — Ни грамма укоризны, лишь откровенная издёвка пропитывает каждую ноту его голоса. И как у него опять получилось так ловко вернуть себе штурвал спокойствия, в одночасье сделав злостной гарпией именно меня? — Захотелось поиграть, Лина? Да только ты противника себе не по рангу выбрала. Я умею сдерживать себя. Годы практики. И поэтому сейчас я обязательно себя сдержу, но, когда мы вернёмся домой, мне придётся преподать тебе урок того, что со мной ты такой хернёй заниматься не будешь. Раз я сказал, что ты только моя и никого другого ты к себе подпускать не можешь, значит, ты должна слушаться. И если ты ещё хоть раз посмеешь устроить что-либо подобное, то…

— То что, Адам?! — тихо, но от того не менее гневно выплёвываю я, заранее предчувствуя, как смачно меня сейчас понесёт. — Хватит уже мне свои условия ставить! Достал! Мы не на востоке живём, где у женщин нет своих прав, и они должны во всём подчиняться своим мужьям, которые помимо них имеют ещё несколько жён и гарем с любовницами под боком. Да и начнём с того, что ты мне не муж никакой. Я тебя вообще пару дней всего знаю, а ты уже по какому-то праву требуешь от меня забыть обо всех мужчинах, в то время как сам явно не планируешь забывать о женщинах. Смешной ты, Адам, в самом деле смешной, если думаешь, что я буду смирно терпеть твоё общение с другими бабами. Не буду! Мне такой Казанова на хрен не сдался, ясно? Так что, если тебя что-то в этом не устраивает, закончим всё сразу сейчас, так ничего и не начав, и можешь отправляться тискаться с кем пожелаешь! — горячо заканчиваю, а сердце и дальше продолжает нестись стремительным галопом, пока я пытаюсь морально не прогнуться под тяжёлым взором Адама.