Великий князь Николай Николаевич

Посл завтрака, въ 2 часа дня, началось совщаніе. Какъ я уже сказалъ, оно происходило подъ предсдательствомъ Государя.

Первымъ докладывалъ приглашенный въ Ставку главнокомандующій въ Москв кн. Юсуповъ о недавнихъ событіяхъ въ Первопрестольной. Докладъ этотъ и послужилъ основаніемъ для сужденій о внутреннемъ состояніи Россіи. Совщаніе въ своемъ большинств ршительно высказалось за скорйшій созывъ Государственной Думы и за необходимость обращенія Императора Николая ІІ-го къ русскому народу съ призывомъ проявить, совмстно съ правительствомъ, усиліе для доведенія войны до побднаго конца. Бе эти мры искренно поддерживались Великимъ Княземъ Верховнымъ Главнокомандующимъ. Затмъ совщаніе перешло къ вопросу о средствахъ къ коренному обновленію нашей арміи и къ улучшенію условій ея пополненія и снабженія. Ршено было произвести досрочный призывъ новобранцевъ, а для улучшенія условій снабженія арміи — призвать общественные элементы къ тсному сотрудничеству съ властью и въ этой области.

Проектъ обращенія Царя къ народу былъ тутъ же въ совщаніи прочитанъ А. В. Кривошеинымъ. Составленный въ вид особаго рескрипта на имя предсдателя совта минстровъ, онъ говорилъ о томъ, что затянувшаяся война требуетъ для доведенія ея до благополучнаго конца дальнйшихъ напряженій, и что въ виду этого правительство, общественныя учрежденія, русская промышленность и весь русскій народъ, безъ различія взглядовъ и положенія, призываются къ сплоченной дружной работ для потребностей войны.

«Образовавъ, по вопросамъ снабженія арміи особое совщаніе, съ участіемъ членовъ законодательныхъ учрежденій и представителей промышленности, — говорилось отъ лица Государя въ рескрипт, — я признаю необходимымъ приблизить и время созыва законодательныхъ учрежденій, дабы выслушать голосъ земли: русской».

Затмъ совту министровъ указывалось ко времени созыва Государственной Думы разработать законопроекты, «вызванные потребностями военнаго времени»...

По окончаніи совщанія, участники его получили приглашеніе къ торжественному высочайшему обду, причемъ передъ обдомъ

члены обновленнаго совта министровъ были сняты въ общей групп, съ Государемъ въ центр, какъ бы въ удостовреніе новаго курса правительственной политики. Обдъ въ общемъ прошелъ въ столь же повышенпомъ настроеніи и только мой сосдъ, — А. Д. Самаринъ относился пессимистически къ будущему. Затмъ вечеромъ, по окончаніи обда, часть министровъ, съ А. В. Кривошеинымъ во глав, прошли въ мой рабочій кабинетъ, чтобы выслушать докладъ о положеніи длъ на фронт. Къ сожалнію, я не могъ ихъ порадовать какими либо утшительными свдніями съ фронта, и, напротивъ, счелъ себя обязаннымъ предупредить о вроятномъ оставленіи нами въ будущемъ Варшавы. Тмъ не мене, хотлось врить и врилось, что въ задуманномъ общеніи Ставки, правительства и всего русскаго народа найдутся новыя силы для выправленія трудной обстановки того времени.

Увы! «Не вливаютъ новаго вина въ старые мхи».

Одно оставленіе на высокомъ, отвтственномъ посту И. Л. Горемыкина — должно было подорвать довріе къ прочности новаго курса.

Открытіе Государственной Думы затягивалось и было выполнено лишь ко дню годовщины объявленія войны. Правительство, въ конц концовъ, не приняло программы образовавшагося въ Дум прогрессивнаго блока, который предложилъ ему свою поддержку, и отказало въ образованіи кабинета «пользующагося довріемъ страны». Постепенно наиболе передовые министры, мечтавшіе о примиреніи и совмстной работ съ Государственной Думой, принуждены были оставить свои посты.

Русская армія продолжала отступленіе. Война была перенесена на родную территорію, и надъ Россіей стали сгущаться темныя сумерки...

ГЛАВА Х-я.

ОТНОШЕНІЯ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ НИКОЛАЯ НИКОЛАЕВИЧА, КАКЪ ВЕРХОВНАГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩАГО, КЪ РАЗЛИЧНЫМЪ ВОПРОСАМЪ ВОЕННО - ДИПЛОМАТИЧЕСКАГО ХАРАКТЕРА.

Россія вела противъ Союза Центральныхъ Державъ коалиціонную войну и эти сложныя условія, въ значительной мр, требовали привлеченія Главнокомандующаго русскими вооруженными силами къ участію въ ршеніи разнаго рода возникавшихъ дипломатическихъ вопросовъ. Русскій министръ иностранныхъ длъ С. Д. Сазоновъ былъ человкомъ либерально-прогрессивнаго направленія; онъ не замкнулся въ кругу собственнаго вдомства и ясно понималъ важность и цлесообразность тснаго взаимодйствія дипломатіи и обнажившагося меча, почему допускалъ довольно широкій обмнъ мнній между чинами своего министерства и Ставкой.

Къ тому же, ко времени начала войны та холодность отношеній, которая существовала раньше у Сазонова по отношенію въ Великому Князю Николаю Николаевичу, изъ-за эгоистической балканской политики родственниковъ послдняго по жен, совершенно изгладились, подъ впечатлніемъ тактичности и выдержки въ томъ же вопрос самого Великаго Князя.

Впрочемъ и по Положенію о полев. управленіи войскъ въ военное время министръ иностранныхъ длъ обязанъ былъ ставить Верховнаго Главнокомандующаго въ извстность о всхъ важнйшихъ и могущихъ имть значеніе для войны дипломатическихъ договорахъ съ иностранными державами, а Верховному Главнокомандующему, въ случа нахожденія вооруженныхъ силъ на территорія союзныхъ государствъ, принадлежало право опредленія отношеній войскъ къ правительственнымъ учрежденіямъ и къ мстному насе-

ленію этихъ государствъ, руководствуясь соотвтствующими соглашеніями и договорами русскаго правительства.

Съ цлью облегченія сношеній по дипломатической части, при начальник штаба состояла особая дипломатическая канцелярія, во глав которой стоялъ князь Н. Кудашевъ — бывшій совтникъ россійскаго посольства въ Вн, а въ виду его запоздалаго прибытія и частыхъ отлучекъ, по служб въ Петербургъ — Н. А. Базили, исполнявшій обязанности вице- директора.

Оба названныхъ лица, и въ особенности Н. А. Базили, сумли своимъ тактомъ и выдержкою пріобрсти большое довріе старшихъ военныхъ чиновъ Ставки, чмъ въ значительной степени сглаживали возникавшія дловыя разногласія и облегчали общую работу министерства иностранныхъ длъ и Ставки, на пользу Россіи и ея союзниковъ.

Ниже характеризуется отношеніе Великаго Князя ко всмъ главнйшимъ военно-дипломатическимъ вопросамъ, возникавшимъ въ періодъ пребыванія его на посту Верховнаго Главнокомандующаго.

1. Польскій вопросъ и взглядъ Великаго Князя Николая Николаевича на управленіе завоеванной Галичиной.

Въ вопрос о покровительств Россіи западнымъ славянамъ, русскому правительству всегда давали понять, что ея внутренняя политика по отношенію къ подвластной ей части Польши не даетъ увренности въ томъ, что .прочіе славянскіе народы, подпавъ подъ вліяніе русской монархіи, не подвергнутся насильственной «русификаціи», совершенно для этихъ народовъ непріемлемой. Поэтому, когда началась война съ Центральными Державами, которая по существу въ отношеніи австрійскихъ славянъ являлась войной «освободительной», то для пріобртенія симпатій и доврія тхъ милліоновъ населенія средней Европы и Балканскаго полуострова, которые такъ или иначе связаны со славянствомъ, явилась необходимость дать прежде всего яркое доказательство уступчивости Россіи въ вопрос о внутренней свобод поляковъ.

На почв этихъ соображеній, въ министерств иностранныхъ длъ родилось предположеніе о необходимости изданія особаго воззванія къ полякамъ, которымъ закрплялось бы ихъ будущее національное развитіе.

Эта мысль въ полной мр раздлялась І$еликимъ Княземъ Николаемъ Николаевичемъ, призваннымъ къ тому времени на вы-

сокіп постъ русскаго Верховнаго Главнокомандующаго. Великій Князь ясно понималъ необходимость такого шага для привлеченія на русскую сторону сердецъ тхъ, которые съ надеждою взирали на Россію, но съ нкоторымъ недовріемъ относились къ правительству, стоявшему до войны во глав русскаго народа.

Къ тому же Великій Князь, по своимъ настроеніямъ, сложившимся подъ вліяніемъ частыхъ поздовъ въ Польшу на воинскіе маневры или просто для развлеченія охотой, искренно симпатизировалъ населенію этого края; онъ хорошо его зналъ и имлъ въ немъ многочисленныхъ друзей и почитателей, особенно среди польской знати. — Скерневицы и Бловжъ, обиліемъ разнаго рода дичи, часто привлекали его въ осеннее охотничье время, а обширныя знакомства въ польскомъ обществ, и рдко импозантная фигура Великаго Князя создали ему широкую въ кра популярность.

Одно время Императоръ Николай ІІ-й даже какъ будто подумывалъ о назначеніи его (посл генерала Черткова) въ Варшаву своимъ намстникомъ.

Въ общемъ Великій Князь являлся безусловно скоре другомъ, чмъ врагомъ раскрпощенія внутренней свободы польскаго народа.

По порученію министра иностранныхъ длъ, одинъ изъ сотрудниковъ С. Д. Сазонова князь Гр. Трубецкой, совмстно съ членомъ Государственнаго Совта графомъ С. Велепольскимъ, составили проектъ соотвтствующаго воззванія къ полякамъ, который затмъ былъ одобренъ Великимъ Княземъ и имъ подписанъ. Въ такомъ вид воззваніе это было представлено Государю. Однако, Императоръ Николай ІІ-й выразилъ мысль, не слдуетъ ли данному воззванію, для большей его значительности, придать форму Манифеста отъ Высочайшаго Имени.