Возвышение падших

Когда они достигли покоев управляющей, двери перед ними приглашающе распахнулись и, войдя в затемнённую комнату, они увидели перед собой сияющую в роскоши Шах Султан.

— Да хранит вас Аллах.

Гостьи церемонии, сидящие за столом, прекратили разговоры и обратили взгляды к вошедшим невестам, которые опустились на приготовленные для них сидения, стоящие посреди покоев, спиной друг к другу.

Шах Султан отошла в сторону и с тёплой улыбкой взглянула на счастливую Айше Султан.

Хюррем, смотря на счастливую Айше в красном церемониальном платье, тяжело дышала. Гевхерхан, заметившая это, поджала губы, понимая, что Хюррем желает быть на месте Айше.

Фатьма Султан заинтересованно наблюдала за происходящим, как и Гюльрух Султан с Эсен-хатун.

— Начинайте, — приказала Шах Султан, обернувшись к наложницам, стоящим немного в стороне.

Одна из наложниц, обладающая дивным голосом, пронзительно запела, а остальные, взяв в руки подносы с горящими свечами, стали ходить вокруг невест.

Айше Султан счастливо улыбалась, трепеща от радости, в то время как Хюмашах Султан, опустив русоволосую голову, беззвучно плакала. Две невесты, молодая и зрелая, счастливая и несчастная, радостная и мрачная, ярко контрастировали на фоне друг друга.

— Почему Хюмашах Султан плачет? — непонимающе нахмурилась Фатьма Султан.

— Она не желала этого брака, но Повелитель настоял, — ответила Гевхерхан.

— Бедная женщина…

Наложницы, остановившись, смазали руки Султанш зелёно-коричневой хной и мягко перевязали их.

Топ Капы. Султанские покои.

Султан Орхан, неспешно ужиная, восседал на своём широком троне и наблюдал за тем, как приглашённые на трапезу паши и беи ужинают, негромко переговариваясь.

Повернувшись к стоящему неподалёку Локману-аге, султан кивнул черноволосой головой и тот спешно покинул опочивальню.

— Феридун Бей и Альказ Бей, — отложив блюдо, позвал Орхан. — Подойдите.

Те, сразу же поднявшись из-за столов, приблизились к султану. Остальные перевали свою трапезу и разговоры.

Локман-ага вернулся в опочивальню с двумя слугами, держащими в руках драгоценные мечи.

— Я вверяю вам женщин из своей священной семьи, — улыбаясь, произнёс Орхан. — Берегите их и дорожите оказанной вам честью. Эти дары символизируют ваше торжественное вхождение в семью династии и моё приветствие вам.

Альказ Бей и Феридун Бей, крепкий и широкоплечий мужчина сорока лет с иссиня-чёрными волосами и тёмными глазами, почтенно приняли дарованные мечи и поклонились султану.

— Также объявляю о том, что Феридун Бей моей священной волей назначается в Совет Дивана, — продолжал говорить тот. — Альказ Бей отныне хранитель моих покоев и дворца.

Альказ и Феридун не без ошеломления переглянулись, а после по очереди склонились перед сидящим на троне султаном и поцеловали подол его одеяния в знак своей благодарности и признательности.

Локман-ага, услышав слова султана, непонимающе нахмурился и помрачнел, понимая, что его сняли с должности.

— Локман, отдай печать Альказу Бею, — не обращая внимания на его замешательство, приказал Орхан.

Тот покорно подошел к напряжённому подобной ситуацией Альказу и молча передал золотую печать.

— Да будет это решение благим, — поднявшись с трона, объявил Орхан. Все поднялись из-за столов следом за ним. — Возвращайтесь к трапезе.

Когда те опустились за свои столы и продолжили разговоры, он размашистыми шагами покинул опочивальню.

Топ Капы. Покои управляющей.

Невесты, присоединившись к трапезе, сидели на тахте около столика напротив приглашённых на церемонию женщин.

Их тихую и размеренную трапезу прервал вошедший в опочивальню высокий и статный султан Орхан. Все женщины, волнительно переглянувшись, поднялись со своих мест и склонились в поклоне.

Следом за черноволосым султаном в покои вошли двое слуг с подушками в руках, на которых сверкали драгоценности.

— Хюмашах, — остановившись посреди покоев, позвал Орхан.

Та, распрямившись из поклона, неспешно и мрачно подошла к нему, шелестя подолом красного церемониального платья.

Орхан, взяв с подушки сапфировое ожерелье, одел его на тонкую шею сестры и чинно поцеловал её в лоб.

Шах Султан, наблюдая за этим, самодовольно ухмыльнулась, зная, какие страдания причиняет сестре, что заставляла её переживать это дважды. Одному Аллаху было известно, как больно и неприятно было ей выходить за тех стариков, которых сватала ей Хюмашах. Пришло время расплачиваться за содеянное.

Фатьма Султан, бросив взгляд к управляющей гарема, заметила это.

— Пусть в доме твоём царит мир, а в душе — любовь, Хюмашах.

— Благодарю, Повелитель, — сухо поблагодарила его русоволосая госпожа, отступая в сторону.

— Айше.

Айше Султан, слегка смущённая, несмело подошла к султану.

Шах Султан мягко улыбнулась, как и Гевхерхан, но Хюррем насупилась ещё больше. Зависть жгла её сердце чёрным огнём злобы.

Орхан осторожно одел на шею Айше нежное тонкое ожерелье с розовым кварцем.

— Будь всегда такой же светлой, Айше, и такой же счастливой, как сегодня.

— Благодарю, господин.

Падишах бегло оглядел остальных женщин и неосознанно остановил взгляд тёмно-карих глаз на Эсен-хатун, которая ему мягко улыбнулась.

— Повелитель, — проговорила Шах Султан, привлекая к себе его внимание. — Пользуясь случаем, я хотела бы вам представить Фатьму Султан — дочь покойного Шехзаде Селима и Нурбану-хатун.

Орхан, переведя взгляд на ту, приветственно кивнул черноволосой и черноглазой женщине, которая почтенно поклонилась.

— Рада, наконец, увидеть вас, Повелитель, — мягко заговорила Фатьма Султан. — Не возражаете, если я некоторое время поживу в Топ Капы рядом с моей племянницей Гюльрух Султан?

— Оставайтесь столько, сколько пожелаете. Шах Султан позаботится о вас.

Та, хотя и неохотно, кивнула.

— Что же, продолжайте трапезу.

Женщины единовременно поклонились ушедшему султану.

Ночь.

Топ Капы. Покои Айше.

Слегка взволнованная своими чувствами и мечтами, темноволосая девушка, облокотившись о перила, стоит на ночной террасе, облачённая в нежно-розовое ночное платье.