Время до рассвета

Костя свернул с дороги глубже в лес и припарковал машину за кустами. Совсем спрятать ее, конечно, невозможно, но так она хоть не сразу кидалась в глаза.

Дальше мы пошли пешком и через несколько минут вышли к озеру.

Оно было красивым. Почти идеальной круглой формы, со всех сторон окруженное лесом. Берега очищены от камышей и зарослей, по крайней мере со стороны дороги. Над спокойной как зеркало водой поднималась легкая дымка тумана. Солнце, одним краем еще задевавшее верхушки деревьев, окрашивало небо в розовые и оранжевые тона.

На поверхности воды играли отражения зелени и облаков. Было тихо-тихо, не слышно ни одного человеческого звука, только пение птиц и шелест листьев. Да иногда раздавался легкий всплеск и по воде расходились круги. Рыба ловила зазевавшихся насекомых.

– Хорошо здесь, – сказала я негромко, неосознанно стараясь не нарушать тишину этого волшебного места.

На озере было безлюдно. Чуть вдалеке по правому берегу виднелись две беседки, от которых в воду спускались деревянные ступеньки и были оборудованы пирсы для рыбной ловли. Но рыбаки пока отсутствовали.

Вдалеке виднелся дом. Добротный, деревянный, современный.

– И где здесь старый пирс? – оглянулась я на парней.

– Пойдем искать, – предложил Костя.

Мы пошли вдоль берега через лес, благо там была дорога, по которой можно было идти с комфортом.

Лес сосновый чистый, светлый солнечный. Сама не заметила, как начала улыбаться. Здесь было хорошо. Думать о смерти, убийстве и опасном маньяке не хотелось.

Нашли пирс. Его не было видно издалека, так как с двух сторон разрослась жимолость и черемуха. Но это был он. Точно как из моего сна.

Я смотрела спокойно. Сейчас пирс не выглядел устрашающе, лишь обветшало и заброшено. Те же черные опорные столбы, о которые плещется вода. Те же зеленоватые доски, прогнившие в некоторых местах. Камыши по обеим сторонам, а в воде толстые круглые листья кувшинок.

– Да. Это то самое место.

Я осторожно ступила на деревянный настил и прошла по нему до конца. С легкой тревогой глянула под ноги. Никакой утопленницы там, конечно же, не оказалось. И вообще, вода была далеко не так прозрачна, как в кошмаре. Хоть сейчас светло и почти день.

– Что будем делать? – спросила у парней.

– Ждать, – ответил Костя, слегка пожимая плечами.

– Кого? И как долго?

– Кто знает…

– Прям вот здесь на пирсе будем сидеть? – нахмурилась я.

– Конечно нет. Надо найти укромное местечко где-нибудь неподалеку, но так чтобы пирс с него хорошо просматривался.

Я огляделась по сторонам.

– Вряд ли это возможно. Повсюду вокруг густые заросли.

– Значит надо найти место, с которого будут хорошо видны все подходы сюда. Вон пригорок песчаный из которого торчат сосновые корни, рядом бурно-разросшиеся кусты. Думаю, там будет идеальный наблюдательный пункт, – предложил Вадим.

***

Место действительно было удачным. С него хорошо просматривалась дорога, идущая вдоль всего берега, и само озеро. Пирса было не видно, но это ничего. Всё равно незаметно теперь к нему не подберешься.

Какое-то время мы сидели молча. Я рассматривала лес, беседки и постройку на берегу. Отсюда ее было видно плохо. Скорее всего, это гостевой домик того самого фермерского хозяйства, которое разводило в озере рыбу. Наверняка сдавался в наем. Не пустовал и сейчас. Из печной трубы поднимался дым. Может, топили баню.

Через час на озере стали появляться единичные рыбаки. Видно из местных. Они будто чувствовали напряжение, так как устраивались и закидывали удочки довольно далеко от нас.

Тишину леса все чаще нарушало урчание моего желудка и хлопки ладонями по рукам и ногам. Комары быстро обнаружили наше укрытие и атаковали со всех сторон.

– Послушайте, мальчики, – решилась я, наконец, высказать свои претензии, – вы вытащили меня прямо из постели. Не дали мне ни поесть, ни кофе выпить. Сидеть нам тут еще неизвестно сколько. Я, между прочим, голодна не меньше этих чертовых комаров, которые едят меня не останавливаясь. Вон уже все руки в волдырях.

Я продемонстрировала парням два вздувшихся укуса на запястье.

– В машине есть репеллент от мошек, комаров и клещей, – отводя глаза в сторону, сказал Костя.

– Своевременная информация! – я посмотрела на него с укоризной, – И почему ты не взял его с собой?

– Не подумал. Торопился.

– Так может у тебя и кофе там найдется?

­– Кофе точно нет. Но есть вода, печенье и, наверное, несколько яблок.

­– Костя, давай сходим, – я посмотрела на него умоляющим взглядом, – тут же недалеко. Минут тридцать займет не больше. Нам же тут сидеть долго, а может и вообще до вечера, кто знает?

Костя посмотрел на Вадима. Тот неопределенно повел плечом.

– Да, сходите. Здесь действительно недалеко. Пока ничего подозрительного не происходит, даже глазу зацепиться не за что.

Мы шли через лес напрямик, чтобы срезать путь. Костя впереди, я за ним. Не сказать чтобы след в след, но почти. Он очень хорошо чувствовал направление и умел выбирать удобную дорогу. Волк, что тут скажешь. В лесу он дома.

До машины добрались минут за пятнадцать. Где я, в первую очередь, облилась репеллентом с ног до головы. Может сейчас эти кровососущие от меня отстанут? Хоть на часик другой?

Прожевала несколько шоколадных печенек и запила их газированной минералкой. Большое зеленое яблоко всунула в карман куртки, и мы пошли обратно, прихватив съедобные припасы с собой.

Проходя между двух растущих рядом сосенок, я не заметила натянутую паутину и вляпалась в нее прямо лицом.

Ощущение и так не из приятных, но когда я представила, что где-то на шее или в волосах у меня повис огромный восьминогий паук, вскрикнула и дернулась.

Нога поехала по скользкому мху, я не удержалась и упала, больно подвернув лодыжку.

Костя бросился ко мне. Я сидела на земле и сначала судорожно очищала лицо от паутины, потом сжала пострадавшую ногу и поскуливала от боли, страха и обиды.

– Как ты? Что случилось?

Он присел рядом на колени.

– Что с ногой? Очень болит? Не сломала?

– Нет, ­– замотала я головой, ­­– просто подвернула… сейчас пройдет…

Подняла лицо и сквозь выступившие на глазах слезы посмотрела на Костю. Тот был совсем рядом и вглядывался в меня с тревогой и сочувствием.

Я поняла, что опять тону в его глазах.