Время гона

— Да, я их одела-умыла, но накормить не успеваю. В холодильнике возьмёте, ладно?

— Беги — беги, всё сделаю, не беспокойся.

Соня выскочила из подъезда и поёжилась. Мороз щипал за щёки. Солнце нехотя поднималось над крышами зданий, окружённое искрящейся дымкой. Снег громко скрипел под её старыми сапожками, а пальцы ног сразу стало прихватывать. Она подумала, что деваться некуда: на следующую зиму придётся покупать новую обувь.

В подъезде у Аллочки тоже было холодно, не намного теплее, чем на улице. Соня бегом поднялась на этаж и негромко постучала. Звонить не стала, потому что перед Новым годом подруга решила не водить сына в садик, и вполне вероятно, что Аполлоша ещё спал. Дверь открылась и перед Соней предстала подруга. Взлохмаченная, сонная, в криво застёгнутом халате.

— Привет! Ой, Алка, извини! Я тебя разбудила? А Аполлоша где?

Аллочка смотрела на неё как-то растерянно, не торопясь приглашать в квартиру. Соня бесцеремонно протиснулась мимо неё: — слушай, я ненадолго. Войду, ладно? Замёрзла, как собака.

— Ппривет, — неловко ответила та.

— Что с тобой? — Соня услышала шорох и заглянула мимо подруги в комнату. — Опс! — сидя на диване в одних брюках, прямо на неубранной постели ей счастливо улыбался Олег. — Э-э-э…, извините, ребята, я на минутку…

— да ладно, чего уж там, проходи, — пробурчала Аллочка, грубовато толкнув её в спину, — чего примчалась чуть свет?

— Доброе утро, Соня! — несколько смущённо поздоровался Олег, бочком проскользнув мимо них в ванную.

— Приве-е-ет, — она всё не могла прийти в себя, ошарашенно глядя на подругу.

— Ты чего? — ухмыльнулась Аллочка, — полуголого мужика не видела?

Соня неопределённо пожала плечами: — да в общем-то всё правильно. Он тебе нравится, да?

— Слушай, — та оглянулась на ванную и понизила голос, — я вроде как влюбилась. Он вообще на мужиков не похож.

— В смысле?? — уточнила Соня удивлённо.

— Тьфу ты, — с досадой скривилась Аллочка, — как мужик-то он хорош, всё у него нужных размеров и стояк дай боже, какой, только он не нахальничает, руки не распускает и никаких намёков не делает. Весь такой внимательный, вежливый. Да что там говорить — я, можно сказать, его сама в постель затащила.

— И давно вы с ним? — Соня всё не могла в себя прийти от изумления.

— да неделю уже он у меня живёт. Его и Аполлоша любит. Вот сейчас проснётся, увидишь, как он от Олега не отходит. — Соня улыбнулась, но ничего не сказала. Ну и пусть, раз им хорошо вместе.

— Так, Сонька, он ведь меня замуж зовёт!

— А ты?

— А я согласилась! Что мне терять? Съёмную квартиру да нищую зарплату?

Соня обняла подругу: — ну и молодец. Олег хороший. Он, хоть внешне и настоящий громила, но полярные волки вообще, видимо, крупные. А так он, мне кажется, надёжный и порядочный. Мне очень хочется, чтобы ты была счастлива, Алла!

Аллочка быстро заморгала и запрокинула голову, хлюпнув носом: — Сонь, так ты бы не была с Айком такой суровой, тоже бы счастлива была. Да и детям отец нужен. Чего ты рогом в землю уперлась?

— Ничего я не упёрлась, — насупилась Соня, — только он моим мнением и не интересуется. Тебе вон предложение сделали, а меня Айк объявил своей женой и всё! Даже моим родителям так сказал! Ничего себе, наглец, да? Хоть бы ради шутки предложение сделал! — Аллочка не нашлась, что на это сказать. Вышедший из ванны и уже одетый Олег внимательно посмотрел на подруг:

— что-то не так, девочки? Алла, что случилось? — он подошёл к женщине и приобнял её за плечи, встревоженно заглядывая в её лицо.

— Всё нормально, Олежек, — Аллочка погладила его по щеке и прижалась головой к плечу: — просто мы пришли к выводу, какие же мужики сволочи. Соня дёрнулась и возмущённо толкнула подругу локтем. Та улыбнулась, а Олег, нахмурившись, сухо спросил:

— Соня, вы против того, чтобы мы с Аллой поженились?

— Конечно же не против, Олег! Я очень рада за вас обоих! Что вы её слушаете, это шутки у неё такие! — Соня укоризненно посмотрела на улыбающуюся довольную подругу.

— Слышь, мать, он мне матом ругаться запретил! Представляешь? — Аллочка расхохоталась, — буду теперь вся воспитанная и интеллигентная!

— Ну и правильно, — усмехнулась Соня.

Они, всё же, поговорили насчёт Нового года. Встречать его решили у Сони.

***

Тридцать первого декабря Соня решила устроить себе выходной, тем более, что вся подготовка новогоднего стола легла на её плечи. Как она и думала, у Аллочки был большой аврал, и клиентки шли вплоть до десяти вечера.

Олег разрывался между Соней, которой он рвался помогать на кухне, и Аллочкой, к которой его тянуло сердце.

Основные продукты они закупили заранее, и теперь нужно было жарить, тушить и мелко резать. Дарья Никаноровна помогала Соне с детьми, потому что Олег упросил разрешить ему работать на кухне, вместо возни с девчонками. Он откровенно боялся нечаянно причинить им вред и испытывал панический страх, когда они, расшалившись, прыгали у него на коленях и карабкались на плечи. Правда, на кухне он занимал слишком много места, так что его пришлось усадить к подоконнику, куда Соня положила разделочную доску и поставила кастрюльку с отварными кальмарами, велев нарезать их тонкой соломкой.

Аллочка позвонила в одиннадцатом часу и попросила Олега приехать за нею с Аполлошей. Он облегчённо вздохнул и устремился в прихожую, радуясь, что удалось ускользнуть от приготовления салатов.

Подруга была такой счастливой, разрумянившейся, с сияющими глазами, что Соня невольно залюбовалась ею, хотя уже давно привыкла к её яркой красоте. Она радовалась за Аллочку и чуточку, самую малость, завидовала ей, ведь Олег смотрел на женщину такими восторженными влюблёнными глазами, следя за ней взглядом, куда бы она не пошла.

Наконец, детей удалось уложить, принесённый от Дарьи Никаноровны стол придвинули поближе к небольшой ёлочке, стоящей в углу комнаты и накрыли его старенькой льняной скатертью, позаимствованной всё у той же соседки. Соня и Аллочка торопливо бегали с тарелками из кухни в комнату, поглядывая на часы. Тихо бормотал телевизор, цветные лампочки на ёлке освещали комнату неяркими огоньками, и Соня не сразу услышала тихий стук в дверь. Олег вскочил с дивана, вопросительно глядя на хозяйку. Она улыбнулась и пошла открывать, гадая, кого принесло за полчаса до Нового года. Когда распахнула входную дверь, то закусила губу: на пороге стоял улыбающийся Айк.