Время гона

Один из мужчин сплюнул на землю, презрительно сказал: — дурак! Ещё как посмеет! И будет в своём праве, между прочим.

Из-за его спины кто-то пробурчал: — прощенья у вожака просите, пока не поздно.

— Ещё чего! — парень отвернулся и принялся раздеваться. Глядя на него нерешительно стали снимать одежду и другие. Айк заметил, что, помедлив, к девяти молодым волкам присоединились ещё двое. Сам он, уже успокоившись, обернулся волком, и его зверь разглядывал соперников, насмешливо щурясь. Внезапно сзади, за спинами мужчин, раздались громкие возмущённые голоса, и две женщины, немолодые, полные, расталкивая плотно стоящих людей, вывалились на площадку. Оглядевшись, они решительно направились к приготовившимся к поединку волкам. Одна из них держала в руке здоровенную палку, а другая — свежесломанную толстую ветку молодой сосёнки, не удосужившись ободрать с неё колючие отростки.

Первая, без раздумий, схватила за загривок одного из волчат и принялась охаживать его по бокам палкой. Волк взвизгнул и попытался вырваться, но она держала крепко.

— Как бы позвоночник ему мамаша не сломала, — прокомментировал стоящий сзади вожака Сергей. Кто-то насмешливо ему ответил: — какая разница, как ему умереть?

Вторая женщина тоже нашла, кого хотела. Молодой волк был схвачен за ухо и нещадно стёган колючей веткой. Он визжал и извивался, но волчицы тоже были сильны. Когда сломалась палка и была измочалена сосновая ветка, женщины, не выпуская сыновей, подволокли их к Айку и с силой ткнули их мордами в снег перед ним. Волки уже смирились и лишь тихо поскуливали, поджимая хвосты. Первая, самая смелая, сказала: — прости их, вожак. По дурости они пошли за своим приятелем, а мы не уследили. — Айк нахмурился, оглянулся на Сергея. Тот выступил вперёд:

— не пытайтесь, женщины, их оправдать! Вы знаете, что каждый сам должен отвечать за свои поступки! — Айк тихо зарычал, поддерживая Звягинцева. Вторая женщина заплакала:

— не убивай их, вожак! Это мы виноваты, что они вольницу почувствовали! Они ведь оба и не работают нигде, с дружками болтаются, а мы всё их маленькими считали!

Первая приподняла своего сына за шкуру на загривке и с силой бросила его на снег: — поверь нам, Айк! Сглупили мы с Варварой, что больно много парням воли дали! Теперь уж глаз с них не спустим. Если простишь — завтра же делом займутся!

Сергей посмотрел на нахмурившегося Айка. Стоящий у крыльца Данила Маркович спросил: — а отцы у них где?

— У Варвары муж умер, — она покосилась на подругу, — а с моим мы и не расписаны были. Так, пожили, а потом он к себе, в Германию, уехал. Нет, так-то он хороший, денег присылает, чтоб сынок ни в чём отказа не знал.

— Вот и вырос баловень, — хмыкнул Данила Маркович, — шутка ли — против вожака пошёл!

Женщины опустили головы. Лежащие рядом с ними волки опять прижали уши и уткнулись мордами в снег. За широкими спинами двух коренастых волчиц вдруг громко взвизгнул волк. Все обернулись. Мужчина в расстёгнутой куртке, придерживая одной рукой спадающие брюки, снова размахнулся ремнём и с силой ударил лежащего перед ним на брюхе зверя. Тот опять взвизгнул и рванулся убежать. Мужчина схватил его за заднюю лапу, дёрнул к себе: — куда, паршивец!! Сам тебя убью, не дожидаясь вожака! — Он принялся стегать ремнём сжавшегося и вздрагивающего волка, приговаривая: — врать мне будешь, щенок!? Мать до сердечного приступа доводить!? С подонками знаться!? Всю шкуру спущу с мерзавца!! — Шерсть клочьями летела из-под ремня, волк визжал и завывал, но не смел вырываться. На шкуре выступила кровь, тогда мужчина разогнулся, хмуро шагнул вперёд, встал рядом с замолчавшими женщинами. Оглянувшись, гаркнул: — а ну, поди сюда, негодяй!! — Волк на подкашивающихся лапах подошёл к мужчине и упал на снег, не поднимая головы. Сзади, в толпе, несколько человек негромко засмеялись, заговорили. Айк посмотрел на них тяжёлым взглядом. Наступила тишина. — И нас с женой прости, вожак, виноваты мы, не доглядели! — Мужчина помолчал, собираясь с мыслями. Потом повернулся к стае: — младший он у нас, последний, вот и избаловали. Старшие сыновья уж женаты, у всех свои выводки, а этот любимчик у матери, всё для него, что ни пожелает. Вот и вырастили на свою голову!

В толпе кто-то насмешливо крикнул: — старшим-то от тебя немало доставалось, Митрий, а младшенький, никак, первый раз отцовского ремня попробовал?!

— А!! — мужчина сокрушённо махнул рукой, посмотрел Айку в глаза. Тот вздохнул и отвернулся. Сергей сказал стоящим перед ними: — забирайте своих и уходите. Завтра с утра быть вместе со щенками на Совете. — Две женщины и мужчина торопливо удалялись с поляны. Избитые волки понуро шли сзади, не оглядываясь, опустив головы и хвосты. Стая смотрела им вслед.

***

Айк повернулся к оставшимся восьми, угрожающе зарычал, взъерошив шерсть. Один из них, рыкнув, вдруг прыгнул вперёд, скаля зубы и пытаясь ухватить вожака за морду. С силой оттолкнувшись задними лапами, Айк грудью ударил волка. Тот покатился, завизжал, потом попробовал встать. Передняя правая лапа безжизненно повисла, обозначив перелом. Вожак стоял, широко расставив лапы, чуть наклонив голову и оскалив в рычании клыки. Молодой волк, повизгивая, на трёх лапах приблизился к Айку, лёг у его ног и покорно подставил горло. Тот наклонился и жёстко куснул его за загривок. Волчонок взвыл, но не пошевелился. Затаившая дыхание стая дружно вздохнула, зашевелилась.

Тремя длинными прыжками на вожака бросился другой, тот, кто вёл за собой молодых. Айк мгновенно развернулся навстречу, рванул клыками мелькнувший перед глазами серый бок. Волк взвыл, шерсть окрасилась кровью; развернувшись в прыжке, он сомкнул челюсти на передней лапе вожака. Тот, превозмогая боль, ударом клыков сорвал громадный кусок кожи с головы молодого. Обнажилась кость. Волк завизжал, отпустив лапу бешено завертелся, обезумев от боли. Кровь заливала ему глаза, большой лужей растекалась по утоптанному снегу и тут же впитывалась, оставляя тяжёлый запах.

Айк глухо рычал, глядя на волчонка. Под прокушенной лапой натекла кровь, и Сергей покачал головой. Плохо, ещё предстоят шесть поединков. Конечно, их можно перенести, но Айк ни за что не согласится.

Тем временем предводитель смутьянов затих, поскуливая и лёжа в отдалении. Айк зарычал громче, грозно глядя на него. Тот с трудом поднялся, часто останавливаясь, медленно подошёл к вожаку и лёг у его ног, закрыв глаза и прижимая шерсть и уши. Вожак наклонился и укусил его. Волк взвизгнул, но не пошевелился. Сергей сказал, обращаясь к стоящим у самой площадки мужчинам: — заберите его кто-нибудь. — Затем пнул лежащего зверя в бок: — а ты завтра явишься на Совет.

Стая молчаливо наблюдала, как, с рычанием, в звериной ярости сшибались противники, и вожак, безжалостно рванув, откусил ухо вместе с большим куском кожи у одного, бросившегося на него юнца, располосовал, до глубокой кровавой раны бок у другого, а затем, окончательно рассвирепевший, он разорвал горло третьего, и тот упал, заливая ударившим фонтаном крови площадку и близко стоящих членов стаи. Они отшатнулись, пряча друг от друга глаза. Трое оставшихся бунтарей, ни на кого не глядя, друг за другом легли в снег и на брюхе подползли к окровавленному, тяжело дышащему вожаку. Он гневно зарычал на них, побуждая встать и принять бой, но они лишь сильнее вжались в залитый кровью снег, дрожа всем телом. Он, тяжело припадая на прокушенную лапу, наклонился к каждому из них и сильно, до крови, укусил. Волки взвизгнули, но не подняли головы, и он отошёл, усмиряя свой гнев.

Приняв человеческий облик, Айк, не обращая внимания на замершую стаю, кое-как натянул штаны, поданные ему кем-то из стариков, сунул ноги в ботинки. Повернулся к волкам и людям как был, до пояса обнажённый, залитый своей и чужой кровью, сочащейся из ран, покрывающей его тело подсыхающей, неприятно тянущей корочкой. Угрюмо оглядел стаю, и под его тяжёлым взглядом люди и волки дрогнули. Согнулись, опустили глаза первые и легли в снег, пытаясь зарыться, спрятаться — вторые. Его волк свирепо смотрел на них, и тишина окутала поляну, стая замерла в ожидании решения своего вожака. Их покорность его воле чуть смирила его гнев. Он обернулся к Сергею, и тот накинул на его плечи куртку. Айка начинало знобить, сказывалась кровопотеря. Но оставалась ещё Лорен. Через головы стоящих перед ним людей и волков он негромко сказал: — подойди ко мне, женщина. — Все поняли, обернулись к ней, образовали коридор, по которому она прошла, не глядя по сторонам и гордо подняв голову.

Айк долго всматривался в её лицо, про себя удивляясь, что он мог найти в этой кукольной безжизненной красоте, равнодушных презрительных глазах, губах, изогнутых в язвительной усмешке. — Эта смерть и страдания волчат и на твоей совести, Лорен! — почти спокойно сказал он. — Зачем это всё? Чего ты хотела добиться?

Она плюнула в него, но не попала. — Будь ты проклят, Айк! Они должны бы были тебя убить, слабаки! — она повернулась к стае, ожесточённо закричала: — а вы!! Трусы, пожиратели падали, вы позор для волков! Почему вы не убили его?? Почему опять позволяете встать во главе стаи?? У вас было время, чтобы вырезать всех людишек в городе и окрест, уничтожить всех полукровок, а вы опять покорились ему!! — Её трясло от злости. Пена появилась у неё на губах. Внезапно в руке у женщины блеснул нож и она бросилась на Айка. Не размахиваясь, он ударил её по щеке, и она, отлетев на несколько метров, упала на окровавленный снег. Нож покатился по утоптанной площадке, и она, взвыв, поползла за ним. Стоящий у края волк поставил на него лапу и зарычал на приблизившуюся женщину. Она истерично захохотала: — вы ползаете перед ним на животах и опускаете глаза, когда он нахмурится! Трусы! Мерзавцы! Будьте вы все прокляты! — Стая молчаливо смотрела на Лорен, кое-кто презрительно ухмылялся. От группы женщин донеслись возмущённые крики, и Айк, кивнув телохранителям, чтобы они подняли Лорен, хмуро посмотрел на волчиц. Они, размахивая руками, остервенело кричали: — она обещала нам, что будет твоей парой, вожак! Что будет по справедливости выслушивать нас и вместе с тобой управлять стаей! Нам нужна женщина, Айк! Мы устали ждать, когда у тебя будет супруга!