Все оттенки боли

Зеленые глаза Арнольда впились в лицо Грина, но тот сохранил спокойствие. Он кивнул Карлину, и профайлер передал Нахману несколько страниц с сокращенным списком жертв, чья принадлежность к Спутнику-7 была доказана, а смерть носила либо явно насильственный, либо неустановленный характер. Красным маркером Ник обвел фамилии и имена тех, кто предположительно работал в Спутнике-7 в пятидесятые или раньше. Или позже.

Нахман слегка побледнел.

– Эдмунд Стоун? Штейн? Я знаю этих людей.

Грин кивнул.

– Отрадно это слышать. Значит, вы сможете немного о них рассказать?

– Учебные как ученые. Адам и Фрида Штейн работали под началом Констанции. Ничем не примечательны.

– Фрида умерла в тот же год, в который исчезла и Констанция Берне, – подсказал Грин.

Нахман пожал плечами.

– Этого я не помню. Со Стоуном меня знакомил отец. Крепкий был специалист, мощный. Но мы не общались. Когда я вернулся в лаборатории, чтобы возглавить новое направление, он уже умер. Как связаны эти имена?

– Напрямую – никак, – вступил Карлин. – Но кто-то кладет жизнь на то, чтобы истребить их потомков. Возможно, вы слышали про дело Анны Перо.

Нахман изобразил удивление, но промолчал.

– Анна Перо – внучка Эдмунда Стоуна, – негромко сказал Аксель. – Анна Перо, Изольда Перо, брат Анны Мишель Перо – погибли. В семье Штейн такая же картина. И в каждом случае из списка. У нас есть относительно недавняя смерть. И цепочка случайностей, болезней или катастроф с летальным исходом, тянущаяся к Спутнику-7. Работы по анализу и поиску информации еще не закончены, но уже сейчас мы уверены, что тот, кто провоцирует убийства, делает это осмысленно и выбирает определенных жертв. Только вы, доктор Нахман, знаете, что происходило в лабораториях на самом деле. И, вероятно, вы можете рассказать о том, что было здесь во времена Третьего рейха.

На этот раз ученый побледнел вполне заметно. Он не смог сдержаться, взял стакан воды, сделал несколько глотков. Пауза затягивалась, но никто не торопился нарушать внезапное молчание. Грин смотрел на Нахмана, Марк казался расслабленным и отрешенным, хотя на самом деле внимательно следил за разворачивающимся диалогом. Арнольд выглядел смертельно уставшим.

– С тех времен не сохранилось ничего и никого, – наконец произнес ученый. – Все документы уничтожены. Люди в большинстве своем разъехались. После падения Рейха Спутник-7 перешел под управление союзников, а в 1949 году был возвращен агломерации Треверберг. Когда мы вернулись в город, все лаборатории были вычищены, некоторые здания взорваны.

– Вы находились здесь во время войны?

Нахман покачал головой.

– Я – нет. Отец – да. Но он не рассказывал.

– Предположения?

– В нашей семье много лет активно использовалась одна поговорка, – будто нехотя ответил Нахман. – Когда ты думаешь о Спутнике-7 во время войны, представь себе самое худшее, самое страшное, что только придет в голову. Потом умножь на два – и получишь реальность.

Карлин с Грином переглянулись.

– А после войны?

– Про «Сигму» и «Алекситимию» вы в курсе. Эксперименты проводились много лет, в них приняло участие более ста подопытных. Как может отразиться бесчувствие на человеке? Кто-то научится жить без страха, а кто-то перестанет ценить жизнь.

– Что-то подсказывает, что убийства начались раньше, чем был проведен эксперимент, – заговорил Грин. – Стоун умер в 1951 году. И, судя по всему, это была не безмятежная смерть от старости. В прессе того времени мы нашли намеки на насильственную смерть. О насилии же писала мужу Изольда Стоун. Письма нам передал вдовец Перо – Кристиан Бальмон, сомнений в их достоверности у следствия нет.

– Вы намекаете, что кто-то моего возраста вырезает людей по всему миру? – хохотнул Нахман.

Аксель улыбнулся.

– Мы пришли к вам как к возможному свидетелю, а не к подозреваемому. Пока что.

Их взгляды встретились, и в кабинете повисла тишина. Нарушил ее Карлин.

– Есть еще одна фамилия, – заговорил он. Нахман медленно перевел на него взгляд и жестом предложил продолжить. – Что вы знаете про доктора Дэвида Гринштейна?

II

Глядя на доктора Арнольда Нахмана, Карлин думал: а может, это действительно он? Подходит ли этот сухой и моложавый старик под профиль Кукловода, над которым профайлер начал работать и который его невероятно вдохновлял? Ощущение всевластия? На месте. Поразительный ум и высокий IQ – более чем. Разъездная работа – да не то слово. Нахман путешествовал по всему миру. Стоит ли наложить его перемещения на карту смертей?

Очень вряд ли. Увы.

Кукловод закладывал в подсознание жертв бомбу с часовым механизмом. Он был осторожен – и ни разу не ошибся. Ни разу. Кроме странной фразы, которую повторяли его марионетки в разных вариациях. Или даже сама фраза – случайность?

Может, им просто повезло и Агентство обнаружило схему там, где никто другой просто не смог бы? Есть ли в Нахмане скрытые таланты? Он нигде не фигурировал в качестве специалиста, который работает с психикой человека. Да, Нахман – выдающийся ученый. Но ждать от него успехов в гипнозе и манипулировании все равно что от ядерного физика ждать открытий в области нейрохирургии.

И все же мысль о том, что Арнольд Нахман не так прост, как всем хотелось бы, Карлину нравилась. Она казалась естественной. И что самое интересное – это понимали все участники разговора. Наверное, теневой владелец Спутника-7 привык к подозрениям в организации буквально всего, что творилось в городе на протяжении его сложной истории. Интересная ситуация. Ученый оставался в тени, находясь при этом на виду. Его знали все, о нем говорили все. Статьи о его достижениях, наработках и управленческих решениях выходили с завидной регулярностью. И все же никто не понимал, что на самом деле из себя представляет Арнольд Нахман.

Было лишь одно но. Арабелла Стич. Опытный агент, женщина, которая побывала в горячих точках, расследовала неимоверное количество преступлений такого масштаба, что обычные люди даже не слышали о них, ведь самые большие проекты всегда в тени. Разве она не почувствовала бы гнильцу? Разве не проверила бы понравившегося мужчину со всех сторон? Она, конечно, заняла странную позицию, прикрывшись правом не свидетельствовать против мужа. Значит, было что скрывать? Или недавняя свадьба перевернула голову, а гормоны вместе с возрастом сбили IQ?

Карлину не хотелось думать о том, что самый главный злодей вновь окажется настолько близок к следственной группе. Но и отмахнуться от подозрений, которые только подпитывал своим поведением Арнольд, было бы глупо. Поэтому Марк последовал примеру Акселя Грина и занял выжидательную позицию.

Нахман внимательно рассматривал фотографию, которую ему передал Грин. Либо он не замечал возникшего напряжения, либо делал вид, что не замечает. Читать по лицу этого человека было сложно. Меж бровей проступила морщинка, глубокие зеленые глаза смотрели цепко и внимательно и были совсем не похожи на глаза человека, которому перемахнуло за семьдесят. Но лицо возраст выдавало. Не морщинами, нет. Теми еле уловимыми нюансами, которые начинаешь различать только с опытом.