Все оттенки боли

– Вода, – совершенно другим, чужим голосом проговорил Ален, – избавляет от грязи и грехов.

Глава шестнадцатая Вторая ошибка Кукловода

I

Арнольд задумчиво смотрел в окно. В отличие от Треверберга в Спутнике-7 к уличному освещению относились с некоторой настороженностью, как к непросчитанным «на берегу» инновациям, как будто лишний свет мог открыть тайны города, надежно спрятанные на протяжении десятков лет.

Нахману нужно было проанализировать происходящее, но сейчас он чувствовал себя полностью разбитым. Его жизнь во второй раз перевернулась, любимая женщина снова оказалась не совсем той, кем представлялась, а будущее вдруг схлопнулось, отправив профессора в небытие. Конечно, легко было поверить Арабелле, принять очередной обман, забыть о нем и жить дальше так, будто ничего не случилось.

Он был рад хотя бы потому, что Арабелла, в отличие от той, другой, здесь, жива и в состоянии все объяснить. От объяснений на удивление стало легче. И больнее. Знал бы он раньше, он бы помог. Только вот любая помощь уже не имела значения.

Двадцать пять лет в коме.

Двадцать пять лет на крючке спецслужб.

Двадцать пять лет лжи и ходьбы по канату, натянутому между небоскребами.

Двадцать пять чертовых лет жизни между мирами. О, он ее понимал. И хотел бы оттолкнуть, хотел бы – но уже не мог.

Ему за семьдесят. Арабелла – его последний шанс. И, признаться, он ее полюбил. Позволил себе такую шалость на старости лет. В тот момент, когда Арнольд обнаружил пропажу документов по проекту «Алекситимия», уже однажды уничтожившему его личную жизнь и надежду на будущее, показалось, что кто-то затеял с ним злую игру. Он отчаянно хотел верить в непричастность жены, отчаянно стремился к ней и к их странному, но прочному миру, который внезапно стал возможным.

Но теперь перевернулось вообще все.

Арабелла молчала. Выговорившись, она замкнулась, застыла, будто из нее разом выкачали силы. И он нагло пользовался этой вынужденной паузой. Нужно подумать: уехать и подставить детей? Предупредить детей и уехать вместе? Но куда?

Он отправил Грину запись с камер видеонаблюдения, плотно расставленных по зданию, выслушал доклад службы охраны, которая сообщила, что кто-то проник в систему и закольцевал «чистую» картинку на десять минут, что позволило незамеченным добраться до автомобиля Нахмана и повредить его. Арнольд уволил главного специалиста по IT-безопасности и вернулся в свой кабинет, который при желании можно было превратить в бункер. Он герметично закрывался и обладал всеми необходимыми системами жизнеобеспечения. Но выход ли это?

К тому же достаточно длительных тестов не проводилось.

И теперь Арнольд смотрел сквозь толстое бронированное стекло и думал. Голова раскалывалась от этих мыслей. И мягкая вибрация телефона не сразу прорвалась сквозь вату. Он ждал звонка от Грина, но вместо этого с удивлением увидел имя Найджела Старсгарда, бессменного шефа полиции Треверберга.

– Слушаю. В чем дело?

– Профессор, добрый вечер. Жаль сообщать вам печальные новости, но лучше я, чем кто-то из моих сотрудников.

Нахман напряженно выпрямился в кресле, краем глаза поймав взгляд жены. Арабелла смотрела в упор поверх стекол очков. И под этим взором хотелось развалиться на куски.

– О чем вы?

– На вашего сына совершили нападение в тюрьме. Мне очень жаль, но его не смогли спасти. Он умер по дороге в реанимацию. Двенадцать ножевых. Заточка. Мне жаль.

Наверное, телефон должен был выпасть из ослабевшей руки, а измученное сердце остановиться, но вопреки всему Арнольд лишь сжал крепче аппарат.

– Что-то необычное?

– О чем вы? – не понял Найджел, явно не ожидавший подобной реакции от отца, которому только что сообщили, что его сын мертв.

– Убийца. Сказал что-то необычное? Кто это вообще?

– Извините, я не могу…

– Мне – не надо. Расскажите Грину.

– А при чем тут детектив?

– Агент Грин расследует дело. И убийство моего сына может иметь к нему отношение. Прошу вас. Больше никаких вопросов. Спасибо, что сообщили лично, я это ценю.

– Убили твоего сына?

Он вздрогнул, когда рука жены легла на его плечо. Устало снял очки и закрыл глаза, позволяя ей быть рядом. Внутри разливалась чернота. Нет, не боль. Совсем не боль. И даже не усталость. Омертвение, как будто человек больше не способен испытать и каждое новое потрясение вызывает цепную реакцию, кислотой прожигая реальность.

– Надо позвонить Родерику. И найти самолет. На нашем лететь нельзя.

– А на чьем? Обычном?

Арнольд покачал головой.

– Не хочу подставлять сотни жизней. Если этот мститель, как его назвал Грин, добрался до Анри в защищенной тюрьме, значит, сможет проникнуть и в самолет. Тем более дорогу ему, видимо, перешел не только я, но и ты.

Некоторое время спустя

Небольшой частный самолет оторвался от взлетной полосы. Арнольд сидел в мягком белом кресле, держа стакан сока в руке. Арабелла примостилась рядом. Родерику Нахману было отправлено зашифрованное сообщение, которое запускало целую цепочку мер, разработанных на случай критических обстоятельств. Он должен успеть скрыться.

А Нахман сумел договориться с близким другом, который согласился одолжить самолет на некоторое время. План был прост: сбежать из Треверберга на Ближний Восток, а оттуда, сменив транспорт, отправиться в Индию. Документы должны были доставить в Тель-Авив. Конечно, не лучшая точка с учетом того, что за Арабеллой начнет охотиться ЦРУ, но найти другую в подобные сроки не представлялось возможным.

О будущем они подумают потом, когда окажутся в безопасности.

Арабелла протянула руку, коснулась пальцев мужа и забрала бокал. Нахман наконец почувствовал, что расслабляется. Только сингулярность в груди расширялась с каждым вздохом. Сердце работало исправно, это не организм. Это душа рвалась на части, не справляясь с чередой потрясений и потерь.

Он перевел взгляд на жену. Такую близкую. Такую родную. Такую измученную. Она не скрывала слез. Улыбаться сил не было.

– Спасибо, – прошептала Белла, коснувшись его губ сухим поцелуем. – Спасибо, что поверил. Спасибо, что не прогнал. Я действительно тебя люблю.

Он привлек ее к себе, обнимая за плечо. Откинулся на спинку кресла и посмотрел в иллюминатор. И он все же любил Арабеллу.

Бесконечно.

Прикрыв глаза, Арнольд не увидел ослепительную вспышку, а последующий грохот оглушил его. Притянув к себе жену и успев осторожно поцеловать ее в гладкий сухой лоб, профессор Нахман провалился в черноту.

IV

Черт побери.

Как?

Впервые за столько лет совершить тупую ошибку. Психануть. Я подобного не допускаю. Но как она меня разозлила! Боги, как разозлила! Всегда мерзко, когда они срываются с крючка, когда весь твой план летит псу под хвост, потому что кто-то подвергся чужому влиянию, вытеснив твое.