Вспаханное поле

ря. Тогда тот индеец, пользуясь тем, что капрал не обра¬

щает на него внимания, изловчился и пронзил его чу-

сой **. Когда главарь упал, остальные сдались... Капрал

умер дорогой.

* Болеодорас — род лассо, оружие индейцев и гаучо, состоя¬

щее из двух или трех шаров, соединенных веревкой.

** Чуса — род копья.

26

Солдат умолк. Вильялобос, казалось, задумался. Потом

произнес, обращаясь к майору:

— Мы потеряли одного из лучших солдат. Он погиб

с честью... Как чувствует себя сержант?

— Плохо. Он потерял много крови и не приходит в

сознание. Врач оказал ему первую помощь.

Полковник, возвращаясь к обязанностям командира,

распорядился:

— Сегодня вечером мы допросим этого индейца.

— Не думаю, чтобы это что-нибудь дало. По-моему,

он не из тех, кто станет говорить,—сказал майор.

Это замечание вызвало вспышку гнева у Вильялобоса.

Он ударил кулаком по столу и произнес одну из тех уг¬

роз, неукоснительное исполнение которых стяжало ему

страшную славу:

— Не станет говорить?.. Посмотрим! У меня он загово¬

рит, даже если для этого придется освежевать его живьем!

Эльвира с миской жареного мяса подошла к палатке,

где женщины бодрствовали у тела Франсиски. На минуту

замешкавшись у входа, она придала своему лицу спокой¬

ное выражение и приблизилась к Марселине, сидев¬

шей с двумя детьми на руках и неотрывно глядевшей на

мигающий огонек лампады, заправленной топленым жиром.

— Марселина,—сказала она,—я принесла тебе мяса.

Тебе надо побольше есть, чтобы вырастить здоровых де¬

тей. Если ты не станешь заботиться о себе, у тебя не будет

молока. А чем ты их тогда накормишь?

Оторвав взгляд от лампады, Марселина задала воп¬

рос, который повторяла с рассвета:

— Сержант приехал?

Эльвира с беспокойством посмотрела на заглядывав¬

ших в палатку женщин — по их горестным и сочувствен¬

ным лицам Марселина раньше времени могла догадаться о

случившемся.

— Приехать-то он приехал...—начала она, собираясь

сказать правду.

— Приехал?.. Бедный кум!.. А я-то ему сказала, что

беспокоиться нечего, что я позабочусь о Франсиске! Пре¬

дупредили Сеферино, чтоб он подготовил сержанта?..

Хотя Эльвира и считалась бой-бабой, на этот раз и

она смешалась.

27

— Сержант Сория ранен. У них была стычка с индей¬

цами,— сказала она. — А капрал Басан...

— Что? Что с Сеферино?—в смертельной тревоге за¬

кричала женщина.

— Не надо так, Марселияа... Подумай о детях... У те¬

бя может пропасть молоко.

Больше можно было ничего не говорить. К тому же

Марселина заметила столпившихся у входа в палатку жен¬

щин, которые перешептывались и обменивались многозна¬

чительными взглядами.

— Возьмите у меня детей!.. Подержите их, я скоро

вернусь!—проговорила Марселина, передавая крошек

женщинам.

— Его ударил копьем индеец, понимаешь?.. — начала

Эльвира.

Но Марселине уже было не до разговоров. Она от¬

странила Эльвиру и направилась к палатке, служившей

лазаретом. Когда она вошла, Лескано кончал перевязы¬

вать Сорию.

— Где капрал Басан?—глухо спросила она, кусая гу¬

бы.

Врач указал на тело, простертое на земле и покрытое

одеялом. Марселина откинула одеяло с лица мужа и долго

смотрела на него в молчании, потрясшем Лескано.

— Надо смириться, — сказал он и добавил, хотя и со¬

мневался, что слова его утешат женщину:—Так было

угодно богу.

Марселина медленно закрыла лицо умершего. Подав¬

ленная горем, она с минуту стояла неподвижно, уронив

голову на грудь. Потом обернулась и посмотрела на Лес¬

кано блестящими от выступивших слез глазами.

— Сто раз я ждала этого—чего же еще ждать жене

солдата? Басан был хороший человек. Он хотел уйти в от¬

ставку, больше не воевать и вместе со мной обзавестись

хозяйством...

Она уже собиралась выйти, когда взгляд ее упал на

сержанта, все еще не пришедшего в сознание.

— Как вы думаете, он сможет проститься с покойни¬

цей?—спросила она.

— Нет, он очень плох. Ему бы нужен хороший уход,

а у нас во всем недостаток,—уныло ответил врач.

Марселина снова посмотрела на раненого, нахмурила

28

лоб и сжала губы. Потом выпрямилась, словно вновь об¬

рела силы, подорванные смертью мужа.

— Раз он не сможет увидеть Франсиску, к чему над

ней бдеть?—сказала она решительно.—То же самое и с

моим покойником... Мертвых оплакивают и хоронят...

Я умею ухаживать за ранеными, отдайте мне сержанта, я

его выхожу.

Лескано молча посмотрел на Марселину, восхищаясь

ею.

— Сержант очень плох, чуть жив,—предупредил он.—

С ним у тебя будет много хлопот...

Она пожала плечами, давая понять, что это ее не пу¬

гает.

— Я привычная. И потом, ухаживать за кумом—для

меня все равно, что ухаживать за Сеферино: они ведь бы¬

ли большие друзья.

Она посмотрела на труп капрала и хриплым голосом

объявила:

— Я похороню его вместе с Франсиской.

Она поспешила выйти, чтобы скрыть от врача свою

скорбь. И ничто в ней не выдавало подавленности, когда,

обращаясь к солдатам и женщинам, собравшимся возле

палатки, она сказала:

— Сержанту Сории очень плохо. Покойницу можно

унести.

Она взяла детей и начала кормить их грудью. Мало-