When the Mirror Cracks

– Может, у Альфреда получится? – пожал плечами Грейсон.

– Я убью тебя!

– Не убьешь, тебе меня жалко, – возразил Дик. – Прости. Я не знал, что она твоя любимая.

– Зачем тебе вообще мои вещи? У тебя свои есть, – уже менее возмущенно поинтересовался Тодд, присаживаясь на край кровати рядом с братом.

– Да ладно тебе. Не жадничай. Все равно вместе живем.

– Дикки!

– Ладно! – Грейсон сдался. – Мне так спокойнее, понятно? Не тянет трястись от страха и пытаться вцепиться в тебя. Да и потом, твоя одежда мне всегда была велика. Я так больше чувствую себя нормальным.

– Что ж мне с тобой делать? – немного насмешливо спросил Джейсон.

– Не ругать? – предложил Дик. – Джей, я правда стараюсь вернуть мозги на место, но это не всегда получается. И мне нужно найти способ успокаиваться, не хватая тебя за руки и не залезая на тебя по ночам.

– Так ты не спишь в это время? А я тебя жалел!

– Джей, сколько раз я просыпался головой не на подушке, а на тебе? – фыркнул Грейсон. – С этим надо что-то делать. Со мной надо что-то делать, чтобы я однажды смог выбраться из этой комнаты.

– И мои вещи тебе помогают успокоиться? – уточнил Тодд.

– Это иллюзия нормальности, – ответил Дик. – Если делить все на «до» и «после», то это – неизменное. Твои вещи как были мне велики, так и остались. Мои собственные вещи теперь напоминают о том, что раньше я был другим. Это довольно глупо звучит, но мне так легче жить.

– Может, притащить тебе что-нибудь из шкафа Дэмиена? – ворчливо предложил Джейсон. – А то что-то только я страдаю.

– Да ну тебя, – обиделся брат. – Я тут ему признаюсь в своих страхах, а он…

Вместо ответа Тодд схватил его за шею и притянул к себе, приобнимая.

– Хочешь носить мои шмотки – будь аккуратным, – уже с напускной строгостью сказал он. – Или выгоню.

– Рука не поднимется.

– Проверим?

– А то я тебя не знаю!

– Сволочь ты, Грейсон, – почти завыл Джейсон, спешно отворачиваясь. – Убери свои щенячьи глаза. Как это у тебя получается, быть таким ребенком с такой страшной бородой?

Дик только рассмеялся и завалился на подушку. Ему давно не было так легко, как сейчас. Общество младшего брата наконец-то расслабляло и успокаивало. И даже последняя не затянувшаяся рана почти не беспокоила.

Если бы так легко можно было избавиться от кошмаров! Воспоминания преследовали его, не давая оправиться, раз за разом сбрасывая обратно в бездну страхов и тьмы, и Грейсон не знал, сколько еще он сможет справляться с ними.

Справляться долго не вышло. Спустя несколько дней тьма накрыла его окончательно.

Проснулся Джейсон под утро от сильного удара в живот и крика. Резко подскочив, он тут же попытался удержать барахтающегося в кошмаре брата, но Дик неожиданно сильно толкнул его, при этом падая на пол, но не просыпаясь.

– Пожалуйста! – всхлипнул Грейсон, оказавшись на полу. – Не надо. Я больше не выдержу.

– Дикки, все в порядке, – попытался успокоить его Тодд, садясь рядом и все же обхватывая его.

– Пожалуйста, хватит, – вновь взмолился Дик. – Я все сделаю. Не надо больше…

Конец фразы утонул в жутком крике, словно он заново переживал всю боль.

– Птичка, проснись, – прошептал Джейсон, крепко обнимая плачущего во сне брата. – Проснись и все закончится. Пожалуйста, проснись.

Грейсон не слышал и не реагировал на прикосновения, которые обычно помогали вытащить его из снов. Полуоткрытыми глазами он невидяще смотрел в темноту, его тело сводило судорогами, а дыхание вырывалось из горла хрипом.

– Пощади… – сипел Дик, изгибаясь и резко расслабляясь. – Пожалуйста.

Ему потребовалась еще минута, чтобы окончательно проснуться. Но лучше от этого не стало. Открыв глаза, Грейсон сделал несколько судорожных вдохов, а затем, не справляясь с собой, оттолкнул Тодда и на не слушающихся ногах рванул к двери, пытаясь добраться до унитаза. Вырвав себя из оцепенения, Джейсон последовал за ним.

– Дикки?

Дика выворачивало наизнанку. Он хрипел и кашлял, стоя на трясущихся коленях и пытаясь не упасть. Тодд удержал.

– Я все еще чувствую его, – прошептал брат, когда его попытки вырвать перестали срабатывать. – Я никогда не избавлюсь от этого, Джей.

– Тише, Дик. Успокойся, – Джейсон отер его лицо влажным полотенцем. – Что тебе снилось? Что ты чувствуешь?

– Я… – Грейсон сделал глубокий вдох, словно намереваясь что-то сказать, но только всхлипнул и закрыл лицо руками. – Прости меня. Пожалуйста, прости!

– За что? – недоумевающее переспросил Тодд, удерживая брата за плечи.

– Я так виноват, – не унимался Дик. – Прости меня.

Он сделал попытку посмотреть на Джейсона, но не смог. Затрясся, пытаясь сделать нормальный вдох, и зашелся слезами. Единственное, что оставалось Тодду – крепко обнять измученного старшего брата, не давая ему разбиться.

– Тише. Тише, братик, – шептал он, чувствуя, как по его плечо становится мокрым. – Я с тобой. Все хорошо. Мы ведь уже справились с этим. Мы обязаны были справиться. Тебя комната угнетает? Давай я ночью увезу тебя? Поживем в моей квартире как нормальные люди. Будем вечерами пить пиво, смотреть бейсбол и обсуждать обложки Playboy. Что там еще нормальные люди делают? Ты-то должен знать, ты всегда самым нормальным был. Что скажешь, Дикки?

– Я врал тебе, – всхлипывая, отозвался Грейсон. – Прости меня. Я все время врал.

– О чем ты?

– Я больше не могу. Не могу это держать, – шептал Дик, пытаясь вцепиться в него и спрятать лицо. – Я помню все. Каждый день. Каждую пытку. Я помню, как он сломал меня.

– Расскажи, – глухо попросил Джейсон, не переставая гладить брата по голове. – Птичка, расскажи мне все. Тебе будет лучше, я обещаю. Только давай вернемся в постель, ладно? Тут сидеть очень холодно.

– Давай, – согласился Дик.

Они устроились в кровати через несколько минут. Дику потребовалось немного времени, чтобы привести себя в чувство и прополоскать рот. Тодд не возражал. Помогал, если требовалось и сам устроил трясущегося Грейсона под одеялом, устраиваясь напротив.

– Рассказывай, – шепнул Джейсон, боясь, что громкий голос спугнет Дика, отобьет желание поделиться тем, что разрывало изнутри.

– Я не знаю, сколько дней прошло к тому моменту, – тихо начал брат. – Я тогда уже слишком плохо думал и пытался вцепиться хотя бы в одну свою мысль. Он мучил меня. Уже некоторое время. Возможно час…