За легкой тенью лета

Версия давних событий не была стопроцентно убедительной.

Антонина Кривицкая-Ивашова не могла иметь отношения к теперешним событиям.

Отношение мог иметь Павел Викторович Ермаков, тихий интеллигентный человек, утверждавший, что любит Лику как родную дочь. Для Павла не было проблемы достать ключи и от дачи Всеволода Сергеича, и от его квартиры.

Этого Катя объяснять Тихону не стала. Сосед не идиот, сам способен догадаться.

Миша снова потянул ее за руку, Катя послушно пошла за ним к двери.

— Спасибо, — поблагодарил Тихон им вслед.

Катя уверять, что благодарить не за что, не стала, оглянулась и тихо, но твердо поставила соседа в известность:

— Я хочу рассказать это Ивану.

Тихон неохотно пожал плечами, принял к сведению.

Она вздохнула и грустно попросила:

— Ты поосторожней, Тихон.

На улице было уже совсем темно. Добираться до собственного дома пришлось цепляясь за мужа.

17 июля, понедельник

Разбудило его солнце. Оно светило в глаза, пробиваясь сквозь щель в занавесках.

Взглянув на часы, Тихон поразился. Он давно не просыпался почти в полдень.

Александра возилась на участке. Когда он, сходив в душ, спустился вниз, домработница была уже в доме, стояла у плиты.

— Доброе утро, — поздоровался Тихон.

— Доброе. Завтракать?

— Чаю, — попросил он, садясь за стол.

Нужно привыкать обслуживать себя самому. Александра не может работать у него вечно.

— Ты почему не пишешь? — включая чайник, неодобрительно спросила она. — Я смотрю, картина как стояла, так и стоит.

— Нет настроения.

— А ты начни, глядишь, настроение появится, — посоветовала женщина. — Я всю жизнь работала, на настроение не смотрела.

— Начну, — пообещал Тихон.

Лика злилась на Александру, когда домработница пыталась ее поучать. Тихону было все равно.

Даже, пожалуй, наоборот. В поучениях домработницы было что-то домашнее, а иметь дом ему хотелось.

— Я хочу тебе кое-что рассказать, Тихон. — Александра налила кипяток в заварной чайник.

Когда она перестанет у него работать, настоящий чай он сможет пить только в кафе. Сам будет обходиться пакетиками.

— Перед майскими Лика ездила куда-то с Асланом, — женщина села напротив Тихона. — Мне в тот день велела не приходить, про то, что Лика ездила с Асланом, соседка Надежда рассказала. Очень ей интересно было, Надежде, сколько Аслан денег запросил. Надежде бы в службе безопасности работать.

Тихон встал, налил чай себе и Александре. Лика сейчас поморщилась бы, жена до уровня обслуги не опускалась.

— Когда я на следующий день пришла, ты уже на работу уехал. Сначала я вроде бы ничего не заметила… — Александра обняла чашку руками. — Но потом поняла, что Лика не в себе. Я свою девочку хорошо знала.

Тихон с удивлением на нее посмотрел.

— Лика за тобой следила, Тихон, — вздохнула Александра. — Одинокая она была, кроме меня, поделиться не с кем. Вот и поделилась. С девкой какой-то ты время проводил.

Смотреть на Александру было невыносимо, и Тихон отвел глаза.

— Лика очень переживала, что не она одна это видела, Аслан тоже.

— Мне она ничего не сказала, — выдавил Тихон.

— Мы с ней тогда весь день проговорили. Я ее убеждала, что ты ее любишь. Ты на нее всегда так смотрел… Видно было, что любишь. И она тебя любила. Зачем тебе та девка была нужна, Тихон?

— Я сожалею об этом, — губы пересохли, Тихон их облизал.

— Я Лику уговаривала, чтобы глупостей не наделала. Разорвать легко, назад сшить трудно. Себя в пример приводила, дочку свою. Объясняла, что девки приходят и уходят, а жена остается. Мне в тот день казалось, что Лика наконец-то меня за родную признала. Я грешным делом даже порадовалась, что она в беде ко мне потянулась… — Александра невесело улыбнулась. — Но потом все пошло по-прежнему. Она хозяйка, я прислуга. А с горем своим она хорошо справилась, ты ведь ничего не заметил, да?

— Не заметил.

— У Лики сильный характер. В отца. — Александра прислушалась. — У тебя телефон звонит, Тихон.

Когда он поднялся в спальню, вызовы прекратились. Он сразу перезвонил Борису.

— Что-то сдвинулось в твоих поисках? — спросил тот. — Что за Антонина, про которую ты Киру спрашивал?

— Антонина — женщина, которую, возможно, шантажировала Элла.

— Это имеет отношение к убийству Лики?

— Черт его знает… Антонина в то время была любовницей компаньона Всеволода Сергеича. Компаньон уверяет, что любил Лику как дочь.

— Но ты в этом не уверен?

— Не знаю. До вчерашнего дня я ему верил.

— Я правильно понимаю, что ты сделался следователем?

— Правильно, — признался Тихон.

— Полиции ты, выходит, не доверяешь?

— Не то чтобы не доверяю, но…

— Напрасно! Сейчас полиция свое дело знает, — перебил Борис и, помолчав, поинтересовался: — Когда ты приехал к нам в первый раз, ты спрашивал, не был ли я у Всеволода перед Новым годом. Тихон… Его смерть тоже вызывает у тебя подозрения?

— И да, и нет. Всеволод Сергеевич умер, потому что некому было вовремя вызвать «Скорую». Но я думаю, что его пытались отравить. Просто не успели.

Борис с шумом выдохнул.

— Расскажи подробнее!

— Потом. Когда у самого в голове прояснится.

— Тихон… Тебе нужна помощь?

Как сказала Александра?.. Лика была одинока, и ей не с кем было поделиться.

Он, Тихон, тоже одинок, и ему тоже не с кем поделиться.

— Нужна, — уверенно решил Тихон.

— Я могу приехать через пару часов и пробыть до вечера.

— Пока такой необходимости нет, — решил Тихон. — Но за предложение спасибо.

— Будет необходимость, звони. Я и на пару дней смогу вырваться, совру Кире что-нибудь.

— Спасибо, — снова поблагодарил Тихон. — Борис, зачем Лика в последний раз к вам приезжала? Вы говорили, что она приезжала весной.

— Я не понял, если честно. Она приехала, когда Кира была дома, я позже пришел. Рассказала, что Всеволод умер. Мне показалось, что Лика чем-то сильно расстроена. Не смертью отца, после той прошло уже несколько месяцев. Я спустился проводить ее до такси и был уверен, что она хочет что-то мне рассказать. Мне одному, без Киры. Но машина уже стояла у подъезда, и Лика ничего не сказала.