За последним вздохом

— Костюм танцовщицы, что ли, припрятала в шкафу? Кружева, разрезы, и все в таком духе?

Он хотел съязвить на тему заработка в голодные периоды, но Лерисса его опередила.

— Вроде того. Это будет лордеронский традиционный танец. Его обычно жена танцует для мужа…

— Жениться не буду, ты не в моем вкусе, — вставил Кольтира, однако Лерисса сделала вид, что не услышала.

– … но так и быть, сделаю для тебя исключение.

Она ушла в дом и переоделась в синее платье: у нее их было всего два, и оба — праздничные. Кольтира заметил, что ее правая рука опущена, и что-то скрывает в складках юбки. Он и не сомневался, что она задумает какую-нибудь пакость, но ему было интересно, что именно она предпримет.

— Представь, что сейчас ночь или раннее утро. Это самое подходящее время.

— Хорошо, — кивнул Кольтира. В принципе, и так было утро, только не очень ранее.

— Танец называется, — начала Лерисса и, не меняясь в лице, подскочила к Кольтире и замахнулась на него длинной скалкой, — «Где ж ты шлялся, скотина»! Получи!

Кольтира увернулся от этого удара и от следующего. Лерисса действовала быстро и уверенно, но слишком предсказуемо, так же как и на тренировках. Кольтира пытался научить ее импровизировать, но она упрямо возвращалась к отработанным проверенным связкам. Насколько он понимал, у Тассариана в свое время была та же проблема, и справиться с ней смог только Фалрик. Надо бы узнать, как он этого достиг.

Лерисса держала скалку обеими руками, как меч, но вдруг вцепилась Кольтире в запястье и дернула на себя, чтобы тот не сумел уйти от удара. Он был без доспеха, и ей хватило силы на этот прием, но без толку. Вырваться не составило труда, но хоть какой-то сюрприз.

Лерисса запнулась о слишком длинную юбку и потеряла равновесие. Нелепо взмахнула руками, словно пыталась взлететь. Обычно Кольтира не мешал ей шмякаться на землю — даже наоборот, активно помогал быть ближе к природе. Но подумал, что если она порвет свое любимое платье, то потом мозги ему выест, как голодная упырица. А потому подхватил ее под локоть.

Неблагодарная женщина, вместо того, чтобы успокоиться, попыталась все-таки огреть его. Силы в атаку вложила от души. Кольтира шарахнулся в сторону, и удар пришелся на угол дома. Ручка скалки с треском сломалась и закатилась в траву. Лерисса упала — удачно, на одно колено, вовремя выставив ногу, как он ее учил. Но платье этого, разумеется, не пережило. Подол оторвался, и на поясе появилась огромная прореха, словно дыра в брюхе поганища. Только вместо кишков и ребер виднелась белая нижняя рубашка.

Кольтира, как воспитанный эльф, отвесил даме комплимент, а не стал насмехаться.

— Отлично выглядишь, Упырица. Просто законодательница мод. И танец был… хмм, впечатляющ. Но слишком короткий.

Встрепанная и раскрасневшаяся Лерисса поднялась на ноги и медленно оглядела ущерб: платье, скалка, невредимый противник.

— Ты…

Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, но не успокоилась, а лишь яростнее засверкала глазами. Судя по тому, сколько воздуха она набрала в грудь, Луноречье должно было содрогнуться от крика, посрамившего бы всех банши Короля-Лича разом. Но ее перебил Тассариан.

— Что случилось? — спросил он, вывернув из-за угла на шум. С недоумением оглядел разъяренную Лериссу и довольного Кольтиру.

— Посмотри, что твой дружок наделал! — тут же наябедничала сестрица, потрясая сломанной скалкой.

— Я по… куплю тебе новую, — пообещал Тассариан. Да, тут уже вряд ли можно починить. — Вы чего?

Он снова оглядел их обоих, задержав взгляд на встрепанных волосах и порванном платье Лериссы. Нахмурился.

— Твоя сестрица услышала, что я не хочу на ней жениться, и попыталась побить меня… — начал Кольтира, но эти двое его перебили.

— Что?!

— Все было не так! То есть так, но… он хотел…

— Нет, это ты хотела, сама ко мне пристала, разрывая на себе платье. Тассариан, тебе не кажется, что ее замуж пора отдавать? — с серьезной рожей заявил Кольтира. — Совсем сдурела девка. Это от недотраха.

Лерисса отшвырнула от себя сломанную скалку и попыталась залепить ему пощечину. Кольтира с легкостью перехватил ее запястье.

— Вот видишь, — назидательно проговорил он. — А потом удивляешься, чего это я на тебе жениться не хочу. Дело не в возрасте и сроке жизни, дорогуша. Леди никогда не стала бы себя вести подобным образом.

Лицо Лериссы перекосилось, словно он ее ударил. Она вырвала руку и ушла в дом, не сказав ни слова. Тассариан, бросив на него укоризненный взгляд, ушел за сестрой.

О да! Утешь ее, дай поплакать на твоем плече, а потом поцелуй и можешь даже трахнуть! Вы же одна семья, и всегда на стороне друг друга! Зачем вам вообще еще кто-то? Уехали бы куда-нибудь, где вас никто не знает, да поженились.

Поток сердитых мыслей прервал Тассариан. Извинился за сестру, попросил не злиться на нее. Позвал прогуляться. Вместе эти двое бесили Кольтиру невероятно, но по отдельности были еще ничего. Прогулка… вышла долгой.

Тассариан пробыл дома два дня, а потом уехал на Сторожевой холм. До отпуска ему было еще далеко, но он часто появлялся в Луноречье, когда у него выдавался выходной день. Благо, на Сумраке он мог за три часа добраться до дома, срезая через луга, которые гноллы считали своими угодьями.

Лурид был при нем. Тему его возвращения Тассариан старательно обходил стороной, но Кольтира догадывался, кто мог подсуетиться и съездить за костями в Акерус. Лурид был разумен и даже способен говорить, но складывалось ощущение, что от его личности не осталось практически ничего. Ни желаний, ни целей, ни привязанностей. Он существовал только за счет энергии Тассариана, которой тот периодически напитывал его, и потому следовал за ним.

Наверно, Тассариану было бы гораздо удобнее, если бы и Кольтира был таким же. Эта мысль не раз приходила в голову в минуты злости, но всерьез он так не считал. И все же, каждый раз глядя на Лурида, Кольтира с удовольствием замечал, что сам от Тассариана не зависит.

Он снова подумывал об отъезде. В Западном краю было относительно безопасно, Братство не вылезало из своих шахт, да и все равно у Лериссы было обещание Ванессы. Справится сама, взрослая же женщина, небедная, и постоять за себя теперь сумеет. Вопрос в том, одному ехать или с Тассарианом. Тот вряд ли решится оставить сестрицу — это же его единственный шанс иметь семью. Ну, значит, пусть остается.

Кольтира же все больше тяготился жизнью в Западном краю. И дело было не только в отсутствии развлечений и возможности почувствовать себя нужным. Просто их с Лерисской отношения портились с каждым днем. Она все чаще требовала поговорить с Тассарианом, обвиняла Кольтиру в том, что он намеренно мучает ее брата. И ничего не желала слышать о том, что это не ее дело.

Похоже, что еще и сам Тассариан подливал масла в огонь. Кольтира как-то раз слышал, как тот развозил сопли при сестре. Начал все с того же — отстань от Кольтиры, мы сами разберемся. А потом вернулся к самобичеванию.