Зачем?
Шрифт:
Переливчато-перламутровая птица обняла шелковыми крыльями Васькину голову:
– Но я же бессмертна!
– А ты при чём?
– всхлипнул Васька.
– Я - её душа. Я временно покинула бедное тело, которое вполне надёжно хранится в жидком азоте, в смеси с... сам знаешь.
– Правда?
– Васька подпрыгнул и даже взлетел. И покружился над сараем.
– О! И у меня теперь такое же осложнение, как у папы!
Иван Иванович, увидев это, почувствовал прилив энергии, подпрыгнул, догнал Ваську, и они взвились высоко над лесом. Птица - за ними. Дуня краем глаза наблюдала за этими фортелями, но удивляться чему-либо она уже не могла.
Успокоившись,
– А та птица, красненькая, которая с Дуней воркует, она кто?
– тихо спросил Васька у своей, перламутровой.
– Этого тебе пока знать не надо, - ответила та.
– Извини, это не моя тайна.
– Ну и ладно! Главное - ты с нами!
– Васька бережно взял свою птицу и слетел с крыши на газончик у колодца.
– Будь осторожен, - попросила его птица.
– Я уязвима. Старайся держать себя в руках. В смысле - себя, а не меня. Я очень хрупкая...
Дуня, всласть наговорившаяся со своей алой пернатой, объявила, что сейчас будет праздничный обед. Всех - к столу! Дуня сияла всем телом. Очевидно, её перспективы, пока неизвестные окружающим, нравились ей чрезвычайно.
Взбудораженная компания собралась в центральной комнате за дубовым столом, покрытым твёрдой белоснежной скатертью. Птицы тоже присутствовали, сидя на плечах у своих подопечных. Васька царственно предложил отцу временно поменяться, чтоб Ужов побыл с душой жены, однако птицы попросили людей не изобретательствовать в делах, в которых не разбираются, несмотря на свои уникальные болезни и осложнения.
Федька, отныне на диете, выписанной ему его синей птицей, грыз яблочки, морковь и смиренно наблюдал за сотрапезниками, весело поглощавшими тушёное мясо. Дуня, вся радостно-загадочная, подкладывала добавки и сама ела, не отставала. Иван Иванович удивлялся собственному аппетиту. Васька, так же как отец не нуждавшийся ни в еде, ни в питье, изо всех сил налегал на окрошку и просил добавки. Было похоже, что все они перешли в новую стадию своих осложнений, в которой им дозволяется иметь некоторые былые привязанности. Наверное, так: у них теперь не было зависимости от этих самых привязанностей. Очень приятно понаслаждаться мясом раз в полгода, в полвека, когда от этого абсолютно ничего не зависит, особенно жизнь. Ни физическая, ни духовная.
Птицы иногда взлетали, у них были роскошные крылья, и мягко возвращались на соответствующие плечи. К еде и напиткам птицы были равнодушны. Васькина, прозрачно-перламутровая, время от времени просовывала голову во внутренние кармашки его курточки. Она ничего не искала. Просто замирала внутри кармашка - и всё. Васька очень нежно поглаживал её необыкновенные перья и говорил отцу:
– Помнишь? Когда собирались, я сказал тебе взять одежду с внутренними кармашками. Нет, ты скажи, пап, помнишь? Ведь я прав был! Это точно - она. Мама.
Тем временем в мире разворачивались грандиозные события. По всем континентам пролетел энергетический кризис необыкновенной конфигурации: всё отключались и отключались энергосистемы крупнейших и богатейших стран. Потом они включались, до смерти перепугав и население, и правителей, и нигде не было спасения от жёстких и странных стихий. Вашингтон подвергся атаке штормового ветра силой 100 метров в секунду. В Баренцевом море
утонула ещё одна подводная лодка с ядерным реактором, на что одни страны ответили экологическими протестами, а другие мягко сообщили, что на дне этого моря уже давно лежат восемь аналогичных. Успокоили.Московские школьники готовились к новому учебному году.
– Пап, я, кажется, пропускаю этот сезон знаний?
– безразлично спросил Васька, глядя в телеэкран, по которому прыгали девчушки с новенькими рюкзачками.
– И мне так кажется, - ответил Иван Иванович, заинтересованно глядя в окно; Дуня копошилась в огороде, Фёдор в поте лица своего восстанавливал Красную книгу.
Птицы либо дремали на плечах у своих, либо совершали круговой облёт территории словно с инспекцией.
Накануне прозрачная птица предупредила Ужовых, что близится нечто важное и надо быть начеку: не спать, не есть и не пить. Надо быть лёгкими, как птицы, - это понадобится. Выполнить это пожелание для Ужовых теперь не представляло труда, особенно после Васькиного взлёта, коему он весьма радовался - сравнялся с отцом! Хоть и в осложнении. Главное - ничего общего с участью Ильзе.
А ещё птица сказала, чтобы они готовили свои души к любым потрясениям и неожиданностям, потому что она - птица - теперь по собственному опыту знает, как трудно жить в столь неопределённом положении: тело там, в контейнере с жидким азотом, а душа здесь, в вынужденно-чужой временной оболочке, пусть даже такой удобной, как птичья. Прозрачная красавица пожаловалась Ваське, что привыкает к новому облику и немного волнуется перед возвращением в исходное тело.
– А ты уверена, что мамино физическое тело скоро восстановится?
– допытывался Васька ежедневно.
– У нас пока нет другого выхода, - печально проворковала птица.
– Почему? Я и папа теперь умеем летать, а ты тем более. Может быть, в таком состоянии наша семья будет более дружной?
– Это дружелюбная стая, но не семья. Нам нужен общевидовой облик и общая задача на всю жизнь...
– Зачем?
– Задача зачем?
– удивилась птица.
– У всего в мире есть задача.
– Иногда всё кажется таким бессмысленным!..
– вздохнул Васька.
– А зачем ты хотел выдумать новую религию?
– мягко напомнила птица.
– По молодости, - смутился Васька.
– Я, наверное, не очень хорошо знаком с ортодоксальной...
– Ну ничего. Время у тебя есть. Мы все были слишком самодостаточны, за что и попали в эту историю. Но выйти из такой истории надо с честью, сынок.
– Никогда раньше я не восхищался этим званием - сынок - так сильно! Мама, я наконец ощутил - что я пропускал! Я впервые счастлив.
– Да, - покачала головой птица.
– Человеческий ребёнок впервые ощутил счастье при говорении слова мама, только когда эта мама стала выглядеть птицей. Ну вот, сам видишь - до чего может докатиться даже самая обычная нормальная семья в наши дни!
– Ма-ма...
– с улыбкой блаженства произнёс Васька.
Птица вздрогнула и даже обронила одно перламутровое перо.
– Что с тобой?
– испугался Васька.
– Начинается. Я чувствую. В Москве! Включай скорее своё внутреннее зрение. Зови отца! Нам пора!
Москва сияла. 1 сентября 2003 года, День так называемых знаний, приветствовал учащуюся молодежь великолепно-свежей погодой.
В Волгу стекала нефть - из-за пожара на Самарской пристани, где был пришвартован злосчастный танкер "Виктория". Ущерб - пять миллионов долларов.