Заложница мнимой страсти

— Постарайся расслабиться, — попросил Зибер, — мне нужна твоя помощь.

Он поводил над головой и плечами Златы раскрытыми ладонями, произнёс уже знакомое ей заклинание. Магическая сеть засверкала, став видимой.

— Всё хуже, чем я думал, — огорчённо вздохнул магистр.

— Почему? — едва слышно прошептала ученица.

— Ожидал увидеть приворот на вечную любовь. Довольно распространённый, снимать его приходилось многим. Тебя по какой-то непонятной причине заколдовали на полгода. Зато крепко.

Полгода. Вот, значит, какой срок отмерил ей Данаир. Спросила с надеждой:

— Вы сумеете?

Магистр не ответил, достал с самой верхней полки потрёпанный справочник, принялся ворошить страницы, удовлетворённо хмыкнул и раскрытым положил на стоявшую в стороне тумбу, после чего вернулся к Злате и замер, стоя напротив неё.

— Прежде чем приступим, хотелось бы уточнить кое-что.

— Что?

— Разве ты собираешься отказать принцу?

Золотиса подалась вперёд, сжимая пальцами края подлокотников. Неужели учитель не согласен с тем, что приворот нужно снимать? Конечно! Он тоже считает, что Зрячая обязана делиться своим даром с наследником престола Портии, ведь в этом заинтересованы все подданные. А она-то рассчитывала на помощь! Как наивно. Сдержав готовые сорваться слова обвинения в мужском шовинизме, сделала лицо попроще:

— О чём вы? Я не понимаю.

— А я не понимаю, зачем его высочество опустился до приворота. После бала все в колледже муссировали сделанное тебе предложение и не сомневались в твоём положительном ответе. Данаир во всеуслышание назвал тебя будущей принцессой, дал тебе аристократическое имя. Ты казалась счастливой. Почему изменила решение?

— Не я. Он изменил, — девушка опять откинулась на спинку. — Пожалуйста, магистр, сделайте что-нибудь, иначе я уйду куда глаза глядят и погибну от холода и голода.

Зибер захохотал:

— Шантажистка! — отсмеявшись, он снова отошёл к тумбе и, прежде чем начать ворожбу, посоветовал: — Расслабься, девочка, и постарайся думать о чём-то приятном. Только не о предмете твоих обид.

Ха! Как будто она могла думать о чём-то другом!

* * *

Хорошее… Случалось в её жизни что-то хорошее? Так сразу и не вспомнишь.

Приютские друзья… В той жизни весёлого мало, даже детские игры и забавы имели флёр печали, тоски по настоящей семье. Колледж — тоже ничего хорошего, единственная подруга и та предала. Выпускной бал — вот где восторг и счастье, однако это вспоминать запрещено, ведь радость прочно связана с предметом теперешней грусти. Разве что репетиция. Да! Злата зажмурилась, подумав о беседе за столом.

Холли — симпатичный, увлечённый наукой юноша. С каким уважением он смотрел, как внимательно слушал, его глаза светились неподдельным интересом, а мягкий голос дрожал от волнения. Было приятно чувствовать себя причастной к важному исследованию. Невольно улыбнулась, снова испытав сопровождавшие тот разговор ощущения тепла и света.

— Молодец… так и продолжай… — негромко похвалил её учитель и приступил к новым заклинаниям.

По телу девушки заскользили холодные, как будто металлические нити. Она приоткрыла глаза, с любопытством посмотрела, как магистр сматывает магическую паутину. Это стоило немалых усилий — сеть не желала распутываться, струны упруго растягивались, не спеша отделяться от переплетений. Лоб Зибера блестел от пота, губы побледнели, но он упорно твердил колдовские фразы, повторяя их в разных вариантах. Наконец, дело пошло быстрее. Золотиса почувствовала знакомые по прошлому разу параллели холода, кожу атаковали мурашки. Следом накатила дикая слабость.

Уставший учитель, строго хмурясь, сжал в ладонях сияющий ком, затем с ожесточением бросил его на пол, придавил подошвой и крикнул:

— Исчезни невозвратно, колдовская мерзость!

Клубок потемнел и развеялся.

— Спасибо, — негромко сказала Злата.

— Посиди, тебе надо отдохнуть. Пойду принесу воды.

Закрыла глаза, слушая, как удаляются шаги. Стало тихо. Сидела, наслаждаясь покоем. Думать ни о чём не хотелось. Ничего-ничего, она справится. Вот попьёт водички, наберётся сил и пойдёт в колледж. Пусть хоть кто-то попробует унизить её, получит такой отпор, что… Где же учитель? Он на реку за водой отправился? Сам же говорил, что ей нужно вернуться к ужину.

Девушка тяжело опёрлась на подлокотники, встала и шаткой походкой пересекла комнату. Выглянула в холл, позвала:

— Магистр Зибер, где вы?

Тихо. Может, не дожидаться его, просто уйти? Добрела до выхода, попробовала повернуть ключ в замке. Тщетно. Ах да, хозяин наложил охранное заклинание. Где же он? Почему не возвращается? Мозг пронзила неприятная догадка: вдруг учитель потратил все свои силы и упал от магического истощения?

Придётся-таки поискать.

Дойдя до левой арки, услышала голоса. Знакомый басок — вполне бодрый, что радовало, и негромкий женский. Они спорили. Золотиса прислушалась, стараясь разобрать слова.

— А я тебе говорю, что это она! Зибер, умоляю, приведи её ко мне!

— Не нужно делать это сейчас, девочка слишком слаба. Потом… мы можем ошибаться.

— Моя интуиция никогда не подводит. Пожалуйста, дай мне посмотреть на неё. Не хочешь вести сюда, я сама поеду!

Послышался шум, как будто по полу что-то катилось. Потом какая-то возня. Злата не выдержала и проворно вошла в комнату. Замерла, ошарашенно глядя на кресло-каталку с красивой женщиной в домашнем платье и на пытавшегося преградить ей путь учителя. Зибер обернулся на звук шагов, отступил в сторону.

— Вот, — сказал со вздохом, — познакомьтесь. Это леди Золотиса, а это…

Он не успел договорить, женщина вытянула руки, воскликнув:

— Доченька! Иди ко мне, милая моя доченька!

Как? У неё есть мать? Злата не помня себя бросилась вперёд, упала на колени и уткнулась лицом в грудь незнакомки.

— Мама! — она уже и не надеялась когда-нибудь произнести это слово.

Мама… мамочка… Ласковые тёплые руки гладили по волосам, по спине. Нежный голос звучал, не переставая:

— Дорогая, моя милая доченька, как же хорошо, что ты наконец нашлась! Зибер! А ты ещё сомневался! Девочка — вылитый отец.

Послышались горькие рыдания. Злата подняла голову, взглянула в лицо женщины:

— Мама?

— Ты очень похожа на него, дитя, — всхлипнула та. — Те же изумрудного цвета глаза, густые каштановые волосы, сияющая кожа. Видел бы тебя твой папа! Гордился бы такой красавицей. Да… — спохватилась она. — Как твоё имя?

— Золотиса.

Женщина улыбнулась ещё шире:

— Надо же… так звали мою свекровь. Она была хорошей, доброй.

— А вас как зовут? — спросила Злата, поднимаясь.

— Пожалуйста, называй меня мамой. В твоих устах это так сладко звучит! А имя… Я давно его утратила. Зибер называет меня сестрой.

Золотиса взглянула на учителя и снова повернулась к матери:

— А как получилось, что вы потеряли меня?

— Нет-нет! — выступил вперёд магистр. — Этот разговор состоится завтра. Сейчас вам обеим нужен покой, — он сделал знак, приказывая ученице молчать, и затем посмотрел на женщину: — Не вынуждай меня ворожить.