Зажигалка вечности

— Певцы Рассвета, — ответил жрец, его голос дрожал от страха. — Они готовятся к Фестивалю Гармонии через три дня. Их голоса самые чистые в городе.

— Покажите мне, где они находятся, — потребовал Аид. — И начинайте эвакуацию. Если Ксандер собирается ударить во время фестиваля, то нам нужно подготовиться.

— Но фестиваль... — начал жрец.

— Будет отменён, — твёрдо сказал Аид. — По крайней мере, пока я не найду Ксандера и не остановлю его.

Жрецы переглянулись, их свет заметался между цветами неопределённости.

— Мы покажем тебе путь к Певцам Рассвета, — сказал главный жрец наконец. — Но обещай нам — ты не причинишь вреда Ксандеру без необходимости. Он всё ещё наш, каким бы потерянным ни был.

Аид кивнул, хотя в глубине души сомневался, что обойдётся без насилия. Ксандер провёл два века в ненависти и одиночестве. Переговоры с ним могли оказаться невозможными.

Но он должен был попытаться. Это было частью его нового пути — всегда искать возможность искупления, даже для самых падших.

— Я попытаюсь его спасти, — пообещал Аид. — Но если выбор будет между ним и невинными...

— Мы понимаем, — печально кивнул жрец. — Иди. Времени мало.

***

Аид провёл следующие несколько часов в глубинах кристалла памяти, ныряя всё глубже в воспоминания о Ксандере. Жрецы предупреждали его об опасности — слишком долгое погружение в чужую память могло привести к потере собственной идентичности. Но у него не было выбора. Чтобы найти и остановить Ксандера, он должен был понять его.

Постепенно образ изгнанника становился яснее. Ксандер не был злодеем в классическом понимании — он был идеалистом, чьи убеждения довели его до крайности. Он искренне верил, что коллективное сознание кристаллических существ было формой рабства, что истинная свобода приходит только с индивидуальностью.

В более поздних воспоминаниях Аид увидел результаты "освобождения". Кристаллические существа, лишённые связи с коллективом, действительно становились индивидуальными — но какой ценой! Они теряли способность к эмпатии, их кристаллические тела тускнели, а души наполнялись горечью и одиночеством.

— Это же ужасно, — прошептал один из жрецов, наблюдавших за исследованием Аида. — Они стали как... как мёртвые звёзды. Холодными и тёмными.

— Но живыми, — возразил Аид. — Индивидуально живыми. В этом весь трагизм Ксандера — он не полностью неправ.

Жрец удивлённо вспыхнул.

— Как ты можешь так говорить? Ты видел, что он наделал!

— Я видел и его мотивы, — ответил Аид. — Коллективное сознание прекрасно, но оно подавляет некоторые аспекты личности. Возможно, существует способ сохранить и гармонию, и индивидуальность.

Он продолжил изучение памяти, концентрируясь на последних событиях. В глубинах кристалла он нашёл отголоски недавних похищений — остаточные эмоции жертв в момент их захвата.

Страх. Замешательство. Но также... любопытство? Некоторые из похищенных не сопротивлялись. Они шли с Ксандером добровольно, привлечённые обещанием увидеть мир с другой перспективы.

— Он не просто похищает их, — понял Аид. — Он убеждает. Показывает им недостатки коллективного сознания, соблазняет обещаниями свободы.

Последние воспоминания были самыми важными. Через них Аид увидел местоположение Ксандера — крепость в Расколотых Землях, построенную из искажённых кристаллов. Место, где диссонанс правил вместо гармонии.

Но самое тревожное открытие касалось планов Ксандера. Он готовился к финальному удару — масштабному диссонансному импульсу во время Фестиваля Гармонии, когда все кристаллические существа мира будут соединены в единой мелодии. Один такой импульс мог "освободить" весь народ разом.

— Фестиваль нужно отменить, — сказал Аид, выныривая из кристалла памяти.

— Невозможно, — покачал головой главный жрец. — Фестиваль Гармонии проводится раз в десятилетие. Это основа нашего существования, момент, когда все голоса нашего народа сливаются в единую песню. Без него мы начнём терять связь друг с другом.

— А с ним вы потеряете эту связь навсегда, — возразил Аид. — Ксандер рассчитывает именно на фестиваль.

— Тогда останови его до фестиваля, — просто сказал жрец.

Аид кивнул. У него было два дня, чтобы найти Ксандера в Расколотых Землях и либо убедить его отказаться от плана, либо остановить силой.

— Мне понадобится помощь, — сказал он. — Кто-то, кто знает дорогу в Расколотые Земли.

— Никто из нас не может туда идти, — ответил жрец. — Диссонанс в тех землях смертелен для нашего народа. Мы теряем там рассудок.

— Тогда я пойду один.

— Не один, — раздался новый голос.

В храм вошёл кристаллический житель, но не такой, как остальные. Его тело было покрыто трещинами, а свет внутри мерцал неровно, как разбитая лампа.

— Я — Расколотый Резонанс, — представился он. — Один из тех, кого Ксандер "освободил" двести лет назад. Я выжил в Расколотых Землях и знаю дорогу.

Жрецы отшатнулись от него, их свет стал тревожно-красным. Расколотый Резонанс был для них как прокажённый — живым напоминанием о том, что может случиться с их народом.

— Почему ты хочешь помочь? — спросил Аид.

— Потому что я видел, во что превратился Ксандер, — ответил изгнанник. — Он больше не тот идеалист, которого я помню. Он стал одержим местью. Нужно его остановить.

Аид изучил искажённое существо. В его треснутом кристаллическом теле была своя печальная красота — красота разбитого, но не сломленного.

— Ведёшь? — спросил он.

— Веду, — кивнул Расколотый Резонанс. — Но предупреждаю — путь опасен. Расколотые Земли полны ловушек, созданных диссонансом. Один неосторожный шаг, и ты можешь потерять рассудок.