Жена для непокорного и мама в придачу

В голове у Эмилии перепуталось все: рассказы о страшных мкрутах, стычках и драках, испорченных пшеничных полях и то, что она видела и слышала сейчас.

– Этого не может быть! Мы всегда воевали с мкрутами. Вы пришли из другого мира, чтобы завоевать нас, а смелые горгульи защищают наши поля от вашего нашествия.

Илларион и Варфоломей засмеялись, тут же замолчали под строгим взглядом матери. Роза лишь улыбнулась.

– Все совсем не так, как ты себе представляешь.

Глава 12

– Мы должны ее искать! – Мари собиралась бежать хоть за Дохан, хоть в другое царство прямо сейчас. Но твердая рука Кхиля остановила ее.

– Сейчас ночь.

Мари непонимающе уставилась на него.

– Это когда-то мешало горгульям? Кажется, это ты кичился тем, что фениксы не могут видеть в темноте. Так чем тебе ночь не угодила?!

Она дернулась, но Кхиль крепко держал ее за плечо. Он молча показал на рану на ноге.

– Гробыри прошли в Дохан. Если они уже на улицах города, за его пределами может быть очень опасно.

– Серьезно? – Мари проворно вывернулась, применив свой любимый удар по ноге. – Не знаю, как там трусливые горгульи, а я иду за Эмилией.

– Куда? – крикнул ей вслед Кхиль, когда Мари просочилась мимо него к двери. – Ты даже не знаешь, в какую сторону ее отправили.

Мари остановилась. Да, это была проблема. Но не слишком серьезная. Она повернулась и улыбнулась так, что даже Таморе стало не по себе.

– У меня есть одно великолепное средство для ночных жителей.

Выскочив в коридор, она метнулась в свою комнату. Когтиль мирно спал на подушке, свернувшись клубочком. Она опустилась рядом с ним, тот сонно поднял мордочку и вопросительно взглянул.

– Мне нужна твоя помощь, малыш. Наша Эмилия пропала, и только ты можешь заставить этих рукокрылых заговорить.

Котенок будто понял, что хотела сказать Мари, потянулся и сел на подушке. Мари подняла его на руки и посадила на плечо. Когтиль уютно устроился, чуть выпустив коготки, чтобы держаться. Пройдя по коридору, она дошла до комнат, где жили невесты. Там ее уже ждал Кхиль.

– Мать уже собирает отряд на поиски твоей сестры.

– Я понимаю. – Кивнула Мари. – Что бы ни было, смерть невесты, находящейся под защитой собора, была бы неуместна.

– Вот все ты с ног на голову переворачиваешь! Мать не такая стерва, какой ты хочешь ее видеть!

– Она хороший политик! – выпалила Мари. – Но и она не знает, в какую сторону отправлять поисковые отряды. Так что не мешай.

Мари открыла дверь, вошла в комнату и встала в центре ее. Из широкой центральной комнаты вело множество дверей: для каждой невесты предназначалась отдельная спальня. Но вот центральная комната была для отдыха всех, и на счастье Мари, все невесты были в сборе.

– Служанкам не разрешено входить сюда! – зашипела нетопыриха, но, заметив за спиной Мари Кхиля, замолчала.

Мари молча опустила на пол Когтиля. Кхиль сделал шаг назад, а невесты и вовсе вжались в свои стулья.

– Убери эту тварь отсюда!

– Тварь?

Мари с умилением посмотрела на Когтиля, который уже вовсю осваивал новые территории. Как только котенок ступил лапками на пол, он начал обнюхивать ближайший стул, потом двинулся к девушкам. Те повскакивали со своих мест, забившись в дальний угол. Когтиль явно не понял такого отношения, поэтому решил выяснить причину такого поведения и двинулся к ним. Девушки завизжали.

– Это же только котенок.

Мари искренне не понимала такой реакции на маленький, пушистый комок.

Нетопыриха схватила стакан со стола и швырнула в котенка. Мари не успела перехватить или как-то защитить котенка, но тот справился с опасностью своими силами. За мгновенье он вырос раз в десять, оказавшись размером с большую собаку.

– Это же вальгус клыкастый!

Девицы заверещали еще сильнее, а за спиной Мари почувствовала тяжелые шаги Кхиля. Нет, про огромных степных котов она слышала, и про их невероятную возможность увеличиваться в размерах, пробегать сотни километров на одном дыхании. Про когти и их смертельную опасность Мари не хотела вспоминать.

Что-то сверкнуло, и Кхиль выставил перед ней кочергу из камина. Та еще поблескивала и шипела, недовольная тем, что ее вынули из пламени.

– Нет! – Она выскочила вперед, загораживая собой Когтиля. – Это же котенок!

Кхиль сморщился.

– Ты сама в это веришь? За твоей спиной огромный, дикий кот, способный разорвать всех в этой комнате.

– А не надо было кидать в него ничем! Здесь любой бы испугался.

Кхиль недовольно фыркнул и сделал шаг в сторону, пытаясь обойти кота со стороны.

– Считаешь, он выглядит испуганным?

Мари повторила за ним, продолжая загораживать животное.

– Или обиделся, – не сдавалась она. – Знаешь, если не обижать и раздражать маленьких и пустых, они не будут превращаться в больших и кусачих.

– Отойди в сторону! – рявкнул Кхиль так, что все невесты присели и инстинктивно сделали шаг в сторону.

– Нет! – Мари обхватила руками шею Когтиля и стала гладить по загивку.

– Когтиль, миленький, сделайся опять обычным. Ты же хороший котенок, покажи этому дяде, что ты можешь быть маленьким и тихим.

Когтилю это предложение явно не нравилось. В своих мыслях он уже давно играл с этими наряженными куклами, гонял их по углам, а в моменты, когда вспоминал про разбившийся стакан у его лап, хватал бы каждую за шкирку, как делала его мама в детстве, и тряс изо всех сил. Но оттолкнуть или ослушаться Мари, которая подобрала его, потерявшегося, а потом схваченного кухарками для ловли крыс, он не мог.

– Мяу, – совсем по-детски пролепетал он и стал уменьшаться.

Кхиль опустил кочергу, а невесты выдохнули, но ненадолго. Мари подняла котенка и поставил перед ними на стол.

– Теперь будем говорить? – рявкнула она так, что сам Кхиль чуть не выронил кочергу.

***

– Бешеная! – завопила нетопыриха, но не сдвинулась с места.

Когтиль зашипел, распушая шерстку и становясь чуть больше. Подействовало моментально, и девчонки заверещали пуще прежнего.

– Что ты хочешь?

Нетопыриха сверкнула глазами в их сторону, но сказала это уже более спокойно.

– Где Эмилия? – с таким же спокойствием проговорила Мари. Казалось, что все безумие, страх остальных и удивление Кхиля их двоих не касается. Только две силы: темная и ослепительно яркая. В груди Мари поднималось то чувство, которое должна была испытывать Эмилия, когда в ярости превращалась в феникса.