Жена или смерть (сборник)

Я решил, что готов, взял бутылку, отвинтил колпачок и, повернувшись, подал его женщине.

–  Выпейте-ка лучше.

В машину проникало довольно света, чтобы я мог видеть ее лицо. Она задумчиво рассматривала меня, потом сказала:

–  Спасибо, мне не хочется.

–  Все-таки глотните.

–  Зачем?
– Она подвинулась на край сиденья и наклонилась вперед. Лицо ее было совсем близко.

–  Я должен вам что-то сказать.

Она сдвинула тонкие брови.

–  Не понимаю…

Вздохнув, я завинтил бутылку. Смягчить таким образом известие не удалось.

–  Элвин Бэйн мертв, - сказал я.

Глава 11

Она смотрела на меня без всякого выражения, будто не слышала моих слов. Я встревоженно наблюдал за ней. Наконец она тихо спросила:

–  Что вы сказали?

Я повторил. Мне показалось, что по лицу ее пробежала едва заметная дрожь.

–  Но я видела его сегодня днем, - сказала она так же тихо.

–  Мне очень жаль, - произнес я мягко.
– Он просил меня приехать к нему домой вечером. Я нашел его в ванной. Его застрелили.

Она закрыла глаза. Ее губы шевелились. Я подумал, что она молча молится, чтобы сказанное мной оказалось неправдой. Я ничего не мог сделать для нее.

–  Извините, - сказала она, поджав под себя ноги и съежившись. Ни рыданий, ни криков. Я восхищался ею. Ее плечи вздрагивали, словно она плакала, но это было все. Горе оставалось спрятанным глубоко внутри. Ее юбка высоко задралась, обнажая белые бедра над чулками. Я отвернулся и некоторое время сидел, глядя вниз, в долину, на освещенные луной деревья и дом Джона Дэймона. В одном из окон по-прежнему горел свет. Ни одна машина не показалась на дороге, и было очень тихо.

–  Вы так далеко, - наконец сказала она.
– Сядьте, пожалуйста, поближе.

Я вышел и открыл заднюю дверцу. Она освободила для меня место, и я сел рядом с ней.

–  Обнимите меня, - сказала она.

Я обнял ее одной рукой за плечи, и она прильнула ко мне.

–  Кроме вас, у меня никого не осталось, - сказала она, прижавшись щекой к моей груди.

Я промолчал, не поняв ее слов. Платье съехало у нее с плеча, и кожа под моей рукой была гладкой и прохладной. Я старался не смотреть на ее ноги. От нее пахло виски, сигаретами и духами. Я думал над тем, что она сказала, и вдруг понял. Она любила женатого мужчину - непозволительная связь в глазах общества. Теперь мужчина умер, и некому было утешить ее в горе, потому что связь была тайной и никто ничего не знает. На сегодня у нее был один я. Вот что она имела в виду.

И поэтому я обнимал ее, мечтая оказаться подальше и от нее, и от того, что ждало меня внизу, в долине. Но нельзя просто объявить о смерти любимого и уйти. Нужно сочувствовать, каковы бы ни были обстоятельства. Я должен был сделать хоть эту малость, даже не испытывая к ней настоящей симпатии. Возможно, она и в самом деле любила Бэйна, возможно, ее интересовали только деньги, которыми он мог ее обеспечить. Это не имело для меня значения. Если она дала ему хоть немного счастья - это уже хорошо, независимо от ее мотивов.

Мне казалось, что мы уже долго сидим рядом. Все ярче светила луна, и неподалеку щебетала ночная птица. Трещали цикады, предвестницы осени. Несколько сухих листьев прошуршали через дорогу, увлекаемые прохладным ночным ветерком, и это тоже было знаком умирающего года. Она так притихла, что, казалось, уснула. Потом пошевелилась и отодвинулась от меня.

–  Спасибо, - сказала она.
– Сейчас все в порядке. Я не сделаю никаких глупостей.

–  Мне очень жаль, - я говорил это во второй раз.

Она натянула юбку на колени и села прямо.

–  Расскажите, как это случилось.

–  Потом. Я должен заняться делом.

–  Теперь это не имеет для меня значения.
– Ее голос был нетвердым.
– Но так хотел Элвин, и ради него надо довести это до конца. Он… - Она начала судорожно рыдать, больше не сдерживаясь. Я снова обнял ее, и, когда приступ слез кончился, она вытерла глаза и сказала: - Я действительно любила его. Правда…

–  Конечно. Я вам верю.

Она выскользнула из-под моей руки и повернулась ко мне лицом.

–  Ну вот, все прошло.
– В окно машины светила луна, и я видел ее очень отчетливо.
– Кто его убил?

–  Не знаю. Вероятно, Дэймон или, скорее всего, один из его людей. Они инсценировали ограбление, но миссис Бэйн, несомненно, предупредила Дэймона о намерениях мужа.

–  Может быть, они задумали это вместе?

–  Откуда мне знать?
– сказал я, собираясь выйти из машины.

Она удержала меня за руку, и я обернулся.

–  Я не знаю миссис Бэйн и на что она способна, но знаю Джона Дэймона, - сказала она.

–  Он мог его убить или подстроить это убийство?

–  Да. Он убивал и из-за меньшего. Я стала бояться его. Именно поэтому я больше не хотела иметь с ним ничего общего.

Я сказал:

–  По-моему, было так. Миссис Бэйн сообщила Дэймону о намерениях мужа развестись с ней и указала на меня, потому что подслушала мой телефонный разговор с Элвином. Дэймон решил убрать нас с дороги обоих - и Элвина, и меня. Тогда я не смогу поднять шум, миссис Бэйн завладеет состоянием Элвина, поскольку он не успел пока изменить завещания и она считается его женой в момент его смерти. И они с Дэймоном жили бы долго и счастливо.

–  И если бы Джонни женился на ней, - сказала она негромко, - он получил бы ее деньги.

Я покачал головой.

–  Нет. Я считаю, что Дэймона в основном беспокоило наше вмешательство. Он попал бы снова на первые страницы газет, а для него слишком рискованно привлекать к себе внимание еще одной скандальной историей. И это не все. Помните убийство Ферфакса?

Она сдержанно кивнула.

–  Да. Джонни приказал его убить. Я знаю.

–  Полиция тоже, но нет доказательств. Может быть, кто-то, хотя бы мистер Бэйн, грозил ему разоблачением. Может быть, у Дэймона не оставалось выхода. Я не думаю, что это из-за денег Элвина.
– Я кивком указал на дом в долине.
– Дэймон наверняка не бедняк. Этот дом стоил ему не меньше шестидесяти тысяч.

–  Он игрок, - сказала она.
– У него то густо, то пусто. Сегодня он без гроша, завтра при деньгах, но всегда в них нуждается. Я знаю.

–  Значит, если миссис Бэйн получит деньги Элвина, Дэймону это будет небезразлично. Он рассчитывает завладеть женщиной и деньгами в придачу.

–  Ну и пусть забирает ее, - сказала она зло.

В моем мозгу заплясал маленький чертик подозрения.

–  Уж не ревнуете ли вы, а?

–  Конечно, нет, - сказала она резко.
– Он для меня теперь ничто.