Жестокеры

– Почему она гуляет либо одна, либо с матерью? Почему она живет не так, как все? Почему она до сих пор не замужем?

Тогда «лавочки» оскорблялись видом нашей чистой, детской любви. Тогда, по их мнению, все случилось слишком рано. Теперь, когда мой возраст по их подсчетам уже давно перевалил за двадцать пять, а я все еще – о ужас! – была не замужем, даже не так, смела быть не замужем, они готовы были меня заклевать:

– Какая странная! Всегда все делает не вовремя! Малолеткой прыгнула к парню в койку, зато сейчас, когда пришло время, ходит одна. Кто-нибудь видел, чтобы она с кем-нибудь встречалась?

Все, все хотели они знать обо мне, все самые интимные подробности! Они всласть перемывали мне косточки, обсасывая каждый мой позвонок. Они осуждали меня за то, что я столько лет потеряла впустую. Но что я могу поделать с тем, что хронология моей жизни не такая, как у всех «нормальных людей»? Разве виновата я в том, что любовь – единственная в моей жизни – случилась со мной в четырнадцать? Что эта любовь сокрушила меня, совсем девчонку? Что я была опрокинута ею? Что я встретила любимого человека, единственного за всю мою жизнь, и потеряла его, потому что встретила слишком рано, а не тогда, когда по меркам общества было «уже пора»? И что, когда я выросла и наступило это «уже пора», я больше никого так и не встретила?

– О чем только думает? Почему она никого себе не найдет? Принца что ли ждет? Принцев-то ведь не бывает! А бабий век короток. Что будет делать потом? Будет выть, да поздно.

Я лишь презрительно улыбалась. Подобное отношение к женщине – как к товару с определенным сроком годности – я всегда считала омерзительным. Но это был лишь один предрассудок в бесконечном ряду нелепых предрассудков нашего странного времени, особенно в маленьких городах. Ограниченность. Узость. Поверхностные суждения… Мне хотелось обернуться и крикнуть им: а как же моя душа? Мои чувства, мечты и устремления? Все то, что я пережила? Разве не это определяет меня? Но нет! Ничего не бралось в расчет кроме исключительно внешней, формальной стороны жизни, которая у меня была исключительно неправильная, не такая, как у всех. За это меня презирали. Люди вообще не любят признавать, что кто-то достоин симпатии и уважения. Они используют любую зацепку, чтобы отказать тебе в этом.

***

Настал мой очередной день рождения. Я не следила за тем, сколько мне исполнялось лет. Это они – вездесущие «лавочки» – непрестанно мне об этом напоминали, словно отсчитывая прожитые мной годы гигантским метрономом. Меня же это давно перестало волновать. Я поняла, что возраст относителен. Возраст – это то, чего нет. Он иллюзорен, как иллюзорно и течение времени: оно не всегда и не для всех проходит одинаково. Иногда оно застывает, в какой-то одной точке.

В моем случае оно застыло в той точке, в которой я когда-то осталась одна. Я хотела выйти из этой точки. Но я не могла. Став взрослой, я столкнулась с тем, как это сложно, как это невероятно сложно – встретить того, с кем хочется быть. Я не понимала: это было сложно всегда или стало сложно только сейчас? Кажется, раньше, в годы моей юности, это как будто было легче… Сейчас, когда все стали поверхностными, грубыми и циничными, какими-то ненастоящими, найти второго такого же, как Дим, не представлялось возможным.

Каждый раз после неудачных и разочаровывающих попыток новых отношений с кем-то, кто не был Димом, кто даже отдаленно его не напоминал, я снова вспоминала нашу несостоявшуюся историю, которую нам не дали прожить. Я поняла: мой единственный вариант не остаться одной – найти самого Дима. Я решила отыскать его – что бы с ним ни стало, каким бы он сейчас ни был.

Я ездила в его родной городок, но вместо бабушки-соседки в квартире напротив теперь жили совсем другие люди. При упоминании его имени они удивленно вытянули лица и озадаченно почесали затылки.

«Он был с побережья, – вспомнила я. – Может, они с матерью вернулись туда? Да, кажется, именно об этом тогда говорила его старая соседка».

Но наверняка я этого не знала, а прибрежных городков так много! Где искать?

Я вспомнила и про наш Дом Молодежи. Но никого из тех музыкантов, с которыми занимался Дим, я не знала. Вот так штука: оказалось, что у нас с ним не было общих знакомых, у которых я могла бы хоть что-то о нем разузнать. Мы были настолько захвачены чувствами и друг другом, что почти не общались тогда с внешним миром. Нам никто не нужен был, кроме нас самих.

У кого еще я могла бы спросить о Диме, я не знала. Но мне в голову пришла блестящая мысль:

«А может, он прославился и стал знаменитым рокером, как и мечтал? Такой человек, как мой Дим, просто не мог не прославиться».

Воодушевленная этой внезапной догадкой, я включила музыкальный канал, который не смотрела уже много лет. Я принялась изучать, кто сейчас на сцене. Но уже через десять минут, разочарованная, выключила телевизор.

«Нет, Дим никогда не стал бы петь такие глупые и пошлые песни!»

Значит, его место – в андеграунде! Я принялась просматривать записи с выступлениями малоизвестных, нераскрученных музыкальных групп, но нигде мне не попадалось знакомое лицо.

«Но ведь не может в наше время человек потеряться, как иголка в стоге сена! Тем более, такой человек, как Дим».

Как это страшно – ничего не знать о том, кого ты когда-то любила! Кого все еще любишь. Я и раньше пыталась искать Отчаянного Гонщика, еще живя в городе …sk, – на просторах всемирной сети. Теперь я решила попробовать еще раз. Каждый раз я просиживала до утра, упрямо вбивая в поисковую строку любимые фамилию и имя, но ничего не находилось в ответ.

***

Ты никогда не застрянешь в Прошлом без причин. Ты можешь в нем застрять, только если в настоящем у тебя нет ничего столь же светлого и радостного. Если все слишком безрадостно. Сладкие воспоминания об ушедшем счастье и сплошные неудачи в моем «сегодня» сделали свое дело: я прочно поселилась в Прошлом. Я жила воспоминаниями.

Жить в Прошлом – как это сладко! По своей воле никогда не прекратишь! И если не происходит в твоей жизни никаких новых событий, которые бы этому поспособствовали… Так получилось, что в моей жизни таких событий не было. Мой мир словно застыл в той точке, в которой мы с Димом расстались. Он периодически застывает, мой мир – это с ним всегда так. Я сама не умею приводить его в движение. Мне жизненно нужен такой человек, как Дим. Который может заставить события, которые тянутся как в замедленной съемке, сменять друг друга быстрее. Который учащает мой пульс. Ускоряет ток крови по моим венам, заставляя меня чувствовать себя живой. Но такого человека больше в моей жизни не было. И, наверно, уже не будет.

Выбираться из скорлупы под названием «Воспоминания о Диме» мне действительно было нелегко – да я и не хотела. Приближалось время ежегодного потока Персеид – красивейшего звездопада. Дим так ждал его… Теперь я одна отсчитывала дни до его приближения.

Мать все видела и догадывалась, что со мной.

– Не понимаю я этого: как можно целыми днями сидеть мечтать, подперев щеку! Или слоняться вот так по дому. Надо действовать! Выйди хоть на улицу, познакомься с кем-нибудь.

– Я не хочу.

– Ты просто теряешь время, живешь бесцельно.

«Живешь бесцельно» – коронная фраза моей матери. Она, как и «лавочки», считала, что я просто теряю время. Этого она допустить не могла. Мать решила действовать радикально.

– Он женился.

Я как раз лежала и читала книгу. Когда я это услышала, я почувствовала себя так, как будто меня пригвоздили к кровати. Как будто меня на ней распяли. Мать продолжила меня терзать, при этом стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно.

– Да, одна знакомая мне сказала. Она знает его.