Жестокое наследие

— Разумно. Чему мы обязаны таким ранним визитом? Я думал, мы договорились встретиться в обед?

Сал раздраженно пожал плечами.

— Это и есть обед. Я больше ни черта не могу спать. Если не из-за болей, то из-за гребаного мочевого пузыря. Не смейся, это не смешно. Однажды это случится и с тобой, если тебе повезет дожить до моего возраста.

Ренато стер улыбку с лица и изобразил сочувствие.

— Конечно. Прости, но я не хочу будить Чарли так рано. Ей нужно выспаться.

Сал пренебрежительно махнул рукой.

— Не хвастайся своей молодой женой и всеми теми развлечениями, которые тебя, несомненно, ждут. Мы снова встретимся позже. Я хочу увидеть женщину, которая приручила великого Ренато Де Санктиса.

Я сдержал ухмылку, услышав его слова.

— Очень смешно, — сказал Ренато с раздражением в голосе.

Сал указал на меня.

— Он оценил. В любом случае, это не светский визит. Мне нужно было встретиться с вами, мальчики. — Он повернул голову к охранникам, стоящим по периметру комнаты.

Они быстро направились к двери. Я подошел ближе, зная, что не был включен в молчаливый приказ убираться к черту. Если речь шла о важном деле, связанном с Де Санктисами, значит, я был там. После событий в Неаполе, и кошмара, который тогда развернулся, моя сестра и я вошли в ближний круг Де Санктисов, и они стали нам гораздо ближе, чем когда-либо была наша собственная семья. Я сел на диван напротив Сала. В комнате нас осталось трое, и Сал подождал еще несколько минут, после того как дверь закрылась, прежде чем почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы заговорить.

— У нас возникла небольшая проблема. — Zio достал из кармана сигару и закурил. — Один старый приятель, возможно, вы помните его с тех времен, когда были моложе. Он наконец-то попался на взятках и, кто знает, на чем еще… Ему не выпутаться, и ходят слухи, что он может запеть, чтобы пойти на сделку и смягчить приговор. — Он махнул сигарой, и зажженный кончик описал круги в воздухе.

Меня охватило напряжение. Одно из умений, которое я развил, пытаясь выжить в свои двадцать с небольшим, — это отличная интуиция. Я всегда чувствовал, когда приближалась беда. До того, как раздастся взрыв; до того, как миссия пойдет под откос; до того, как прозвучит выстрел. Я просто знал.

Следующие слова Zio Сала, словно пуля, выпущенная затаившимся снайпером, пронзили мою пустую грудь.

Он тяжело вздохнул.

— Это прокурор Беллисарио.

Я практически почувствовал, как имя, которое я не слышал более десяти лет, прогремело в моем теле. Моя холодная, безразличная маска содрогнулась от этого звука.

Рен посмотрел в мою сторону, а затем перевел взгляд на дядю.

— У него есть что-нибудь на нас?

— На меня – всё. Этот старый volpe³ в течении двадцати лет закрывал глаза на мои махинации. Он может нас потопить этой информацией.

— Значит, убьем его до того, как он раскроет рот.

— Подожди… все не так просто. Альфредо, furbo⁴ старый лис, все просчитал заранее. Он утверждает, что уже передал информацию… и она будет обнародована в случае его преждевременной смерти.

Ренато фыркнул.

— Он блефует.

— Возможно, но ты не знаешь его так, как я. Он умнее, чем кажется. Все было бы проще, если бы он работал только на нас. Говорят, семья Равелли тоже пострадает, если он начнет говорить. Они хотят его убрать… и теперь он просит нас о защите.

Равелли? Фамилия показалась знакомой, но я не мог вспомнить, откуда.

Ренато недоверчиво приподнял бровь.

— Ты издеваешься? Он шантажирует нас, чтобы мы его защитили?

— Я же говорил, он умнее, чем кажется. Более того, он просит защиту для своей дочери.

Эти слова разбились о крепость вокруг моего сердца.

— Его дочери? — Ренато фыркнул. — Пусть их обоих прикончат, а мы потом разберемся с любыми уликами, которые всплывут. Готов поспорить, что он передал всю информацию ей. Убьем двух зайцев одним выстрелом.

— Basta, Ренато. Я не хочу этого. Это унизительно. Я стар, и скоро меня не станет. Не хочу, чтобы меня таскали по допросам или, что еще хуже, сажали в камеру перед смертью. Позволь мне умереть с достоинством… в моем загородном поместье.

Ренато спрятал теплую улыбку. В прошлом сварливый старик был опасным убийцей, но сейчас, с его сутулой осанкой и слабостью, в это трудно было поверить.

— Certo, zio⁵. Так что ты предлагаешь?

Сал махнул рукой.

— Это тебе решать. Я не знаю. Я стар, и хочу вернуться в постель. Сделай так, чтобы проблема исчезла.

— Ho capito⁶. Отдыхай, а я дам тебе знать, когда все будет решено.

Мы вышли из отеля и стояли на ступенях, наблюдая, как Zio Сал идет к машине.

— Как думаешь, что мне делать с Альфредо Беллисарио и его дочерью? — спросил Рен, глядя на полоску раннего утреннего неба, видневшуюся между старыми зданиями.

Я пожал плечами, скрывая реакцию под маской.

— Что хочешь. Не моя забота.

— Неужели? Мне казалось, что никто не заботит тебя больше, чем она, — задумчиво произнес Рен.

Я промолчал, избегая его испытующего взгляда, а он продолжил:

— Если убийство исключается, то самый очевидный шаг — выдать дочь замуж, конечно, за человека из семьи Де Санктис. Она — наша гарантия, что прокурор не выдаст всю правду о махинациях с Сальваторе, чтобы уменьшить свой срок. Он явно переживает за благополучие дочери… так что она становится Де Санктис, и пока он ведет себя хорошо, девушка остается живой.

— Ты забыл, что она уже замужем, — напомнил я Ренато, прежде чем он успел увлечься своей нелепой идеей. Zio Сал остановился и бросил на меня странный взгляд, как будто наличие мужа не может быть препятствием для того, чтобы она стала членом семьи Де Санктис. — А как насчет угрозы со стороны Равелли? — продолжил я, пытаясь заставить его взглянуть на ситуацию трезво.

— Защита отца в тюрьме — не проблема, половина охраны и заключенных — наши люди. А защита дочери ляжет на плечи ее нового мужа... цена за такую жену, как Джорджия Беллисарио. Как только Альфредо умрет, он может делать с ней что все, что захочет.