Золотые мятежники

— Возможно. — Флоренс наклонилась вперед и легонько поцеловала Шаннру в щеку. — Я вернусь, как только смогу. Присмотри за всем вместо меня.

Шаннра лишь кивнула, когда Флоренс двинулась к двери. Но прежде чем она успела дойти до нее, Шаннра заговорила.

— Флор, когда все это закончится, как насчет того, чтобы снять небольшую квартирку в Новом Дортаме, прямо у здания гильдии?

Мысли Флоренс тут же вернулись к дому, который она делила с Ари в Старом Дортаме, и меланхоличная боль наполнила ее грудь.

— Зала гильдии нет, — пробормотала она.

— Они отстроят его заново. — Шаннра наконец повернула голову, ее глаза искали, умоляли. — Что ты думаешь об этой идее?

— Думаю, мне нравится делить с тобой свои дни.

Флоренс ушла, не успев прочувствовать реакцию Шаннры и подтвердить свои подозрения, что ответ был не таким, как ожидала ее возлюбленная. Сейчас Флоренс могла думать только о том, чтобы Лум пережил еще один день.

Через черный ход в узком переулке Флоренс в мгновение ока оказалась над землей и спустилась вниз через решетку, похожую на открытую канализационную трубу. Она вывела ее в туннель, прямо к одному из все еще открытых проходов в то место, которое стало неофициальной столицей Лума.

Она обнаружила всех Наместников, собравшихся в импровизированной приемной Этель, рядом со спальной комнатой Наместника- Алхимика.

— А, Флоренс, спасибо, что пришла. — Пауэлл первым обратил на нее внимание.

— Револьвер всегда прислушивается к призыву своего Наместника. — Флоренс не была уверена, к кому обращается Грегори — к ней или к Пауэллу.

— Я слышала, было письмо? — Она сразу перешла к делу.

— Да, вот. — Пауэлл подвинулся и передал тщательно запечатанный конверт. По толщине он больше напоминал фолиант, чем письмо, и Флоренс разглядела любопытную пометку на его лицевой стороне.

Для Флоренс

От Арианны

— Наместник Грегори предложил вскрыть его, но поскольку он адресован именно тебе, я хотел убедиться, что он попадет в твои руки в первую очередь.

— Благодарю тебя, Наместник Пауэлл. — Флоренс чувствовала, как любопытство сжигает Грегори до такой степени, что в комнате поднялась температура.

Не теряя времени, она сломала печать и вынула бумаги.

Каждый лист был испещрен многочисленными пометками. Слои текста свидетельствовали о многолетней работе разных рук. Некоторые Флоренс узнала как каракули Арианны. Другие были ей незнакомы.

— Не держи нас в таком напряжении, — практически зевнул Наместник Дав.

Флоренс дважды перечитала записи. Она и без поспешных объяснений Арианны знала, на что смотрит.

— Это схема пистолета… который может стрелять через корону.

— Неужели Арианна теперь считает себя оружейником? — Грегори казался удивленным и пренебрежительным.

Флоренс даже не потрудилась нахмуриться.

— Учитывая, чего она добилась на сегодняшний день, я бы не стала ей перечить. Более того, похоже, что работу начала не она, а покойный Мастер Оливер и Наместник Револьверов, которого, как я полагаю, ты заменил.

Грегори явно был недоволен ее тоном.

— Покажите мне их, — потребовал он.

Флоренс не оставалось ничего другого, как передать их.

Он прочел бумаги раз, два. Все в комнате были внимательны, ожидая его оценки.

— Этель, можно мне воспользоваться карандашом? — Грегори опустился на землю, счищая камешки и пыль, чтобы разложить схемы на том, что теперь стало его рабочей поверхностью. Наместник Алхимиков достал требуемый инструмент и принялся торопливо выводить кляксы и линии на записях.

— Может ли такое оружие существовать на самом деле? — Пауэлл был единственным, кто рискнул нарушить молчание.

— Еще несколько минут назад я бы ответил отрицательно. Но это… это должно сработать.

Флоренс подошла к нему и посмотрела на набросанные Грегори расчеты. Она следила за его поправками, за учетом дополнительной отдачи магии, за использованием канистры для заправки… Ее взгляд остановился на одной строчке, которую он вычеркнул.

— Думаю, я смогу переделать то, что у меня сейчас есть. Это сделает пистолет довольно большим, но мне не понадобится ничего особенного.

— Но это… как же… — Флоренс попыталась указать на место, на котором она застряла.

— Спасибо, Флоренс, — отрывисто сказал Грегори. — В будущем, пожалуйста, сообщи Арианне, чтобы она присылала такие вещи непосредственно мне, как Наместнику. А сейчас нам нужно, чтобы ты вернулась на свое место.

Флоренс смотрела на Грегори три долгих вдоха. Она думала о том, чтобы высказаться. Она подумала, не стоит ли попытаться заставить его выслушать. Но это был Лум, где все неудачи — твои собственные, и ты несешь за них бремя.

— Если кому-то из Наместников понадобится что-то еще, вы знаете, где меня найти.

Флоренс откинула шляпу и вышла из комнаты, ничего не сказав о критической ошибке, которую она заметила в расчетах Грегори.

31. Кварех

Что-то в этой женщине изменило его. Когда она была рядом, в мире все было хорошо, но она заставляла его желать изменить все к лучшему.

Арианна пришла на Нову за ним. Его смелость не оттолкнула ее, а наоборот, привела к нему. Кварех вцепился в перья своего боко и, устремив взгляд к горизонту, помчался обратно к Храму Агенди.

Он был нужен ей как Оджи, чтобы выполнить обещания Петры. Память Петры нуждалась в нем, чтобы защитить Дом Син. Он был нужен всему Син, чтобы работать с Лумом. Столько всего лежало на его плечах, и пора было приниматься за работу, начав с организации транспортировки оставшихся цветов на участок семьи Довин.

Он не потратил на это даже половины дня, но когда спустя много часов вернулся в Поместье Син, ему показалось, что он отсутствовал целую вечность. Он оттерся от крови у Довин, но ему все равно казалось, что он чувствует на своей коже запах крови Рок и Лума.

Странно, но Кварех было трудно выразить беспокойство по этому поводу. Пусть Финнир и Фейи почувствуют запах своих павших сородичей и Лума, поднимающегося, чтобы победить их, опасно прошептал его разум.

Как только он приземлился на боко, слуга бросился его приветствовать.

— Кварех… — После его имени последовала долгая пауза, свидетельствующая о том, что мужчина явно не знал, как к нему обратиться.

— В чем дело? — Отсутствие формальностей вдруг показалось более очевидным, чем раньше, — дело давно пора было уладить.