Золотые земли. Птицы Великого леса

Чародеи.

– Почему нельзя пользоваться обычным ходом?

– Чародеи не должны ступать по храмовой земле. Это святотатство.

Сзади зашипел Синир:

– Мне это не нравится. Почему жрецы просто не привели чародеев сразу на корабли?

Вячко промолчал. Что он мог ответить? У него у самого холодело в груди.

Сток становился всё у'же и у'же. Вторак пригнулся, он шёл быстро, теснота и мрак его не пугали. Вячко с каждым шагом было всё тяжелее дышать, грудь сдавливало. В Златоборске не было таких подземелий. Страшно представить, сколько сил ушло на их строительство. Да и как в голову людям пришло проложить под землёй такие ходы? Только крысам, тараканам и мертвецам есть место под землёй.

Шаг за шагом. Всё дальше и глубже они спускались по стоку. Всё чаще Вячко наступал в глубокие лужи, сапоги его набрали воды. Пламенник зачадил, и чёрный дым полетел в глаза Вячко, он попытался прикрыть лицо рукой, но всё было бесполезно.

Топот их ног слился в тяжёлый гул. Проход сужался всё сильнее.

Пламенник в руках Вторака почти потух, когда спереди подул ветер.

– Почти на месте, – сообщил колдун.

– Синир! – Вячко оглянулся, но с трудом разглядел белёсые волосы товарища.

– Что?

– Что бы ни случилось, береги Вторака. Он нам нужен.

– Ясно. Кстати, Вячко, спасибо… что не бросил меня.

– И в мыслях не было, – он отвернулся, чувствуя, как грызла душу совесть.

Наверное, и не стоило ему становиться князем. Не заслужил этого Вячко. Отец, очевидно, давно разглядел его слабость, потому и не спешил посадить на княжение.

Впереди показалась дверь.

Вторак остановился, поднял обрубленную руку, подавая знак остальным. Пламенник упал в воду, зашипел и погас. Дым повалил ещё сильнее, дышать стало нечем. В кромешной тьме Вячко услышал, как трижды постучали по дереву, а после ещё два раза и один.

Дверь открыли.

На входе стоял Жаба, он недоверчиво оглядел Вторака и вдруг воскликнул:

– Ты?!

– Вы знакомы?

– Увы, – Вторак поднялся по двум невысоким ступенькам и зашёл внутрь.

Жаба всё не мог оправиться от встречи, когда следом за колдуном и княжичем вошёл сначала Синир, а после все остальные.

– Кто это? – Жаба закрутил головой, пытаясь пересчитать воинов. – Мы так не договаривались, слышишь, княжич? Ты кого привёл с собой?

– Подмогу.

Осквернённый в бешенстве выпучил глаза.

– Мы по-тихому всё хотели сделать, княжич. Посылай своих людей обратно, или конец нашему договору.

– У нас с тобой договора не было, это Чичак обещала действовать по-тихому, – хмуро сказал Вячко. – А я без этих людей никуда не пойду.

Жаба склонил голову набок, всё так же пуча глаза.

– Будь по-твоему, – процедил он. – Но не могу обещать, что такая толпа пройдёт незамеченной.

– А куда ты нас собрался вести? – насторожился Вячко. – Разве ты не обещал сам привести чародеев?

– Не вышло.

Синир встал позади Вячко, так, чтобы прошептать ему на ухо:

– Кажется, это он напоил меня тогда.

– Уверен? – тихо спросил Вячко.

– Похож. Я помню, что у жреца был огромный рот.

Мог ли Жаба помочь Синиру? Ведь если бы жрецы не приняли его за слабоумного, то пытали бы, или выдали Шибану.

– Значит, он на нашей стороне?

– Не уверен, – Синир отошёл к противоположной стене, так, чтобы оказаться за спиной Жабы.

– Где рабы? – спросил Вячко. – Почему ты нарушил договор?

Он увидел краем глаза, как Синир достал лойтурский нож.

– В городе беспорядки. Напали на ханский дворец. Один отряд осквернённых пришлось отправить на подмогу. В подземельях сейчас неспокойно, слишком людно.

– Тогда как ты нас проведёшь?

Жаба скрестил руки на груди и недовольно скривил рот.

– Я бы послал большую часть из вас обратно, но опасаюсь, что этим ходом чародеи и вернутся. Придётся идти через кухни, как я и задумывал. Там до самого утра никого нет. Вторак, как долго ты сможешь скрывать от чужих глаз десять человек?

– Нисколько, – Вторак показал обрубленную руку.

Жаба присвистнул.

– Хах, вот, значит, как. И это помогло тебе не вернуться?

– С меня сняли заклятие подчинения.

Некрасивое насмешливое лицо Жабы вытянулось от удивления. Он открыл свой огромный рот, но не смог издать ни звука, и только в его глазах промелькнуло нечто, от чего даже Вячко испытал к нему жалость.

– Так ты… совсем свободен? – недоверчиво спросил Жаба.

– Да.

Если Жаба и хотел что-то ещё сказать, то промолчал, но щека у него дёрнулась, и огромный рот скривился в уродливой грустной улыбке. Он быстро взял себя в руки.

– Княжич, твои люди понимают по-ратиславски?

– Только двое, – Вячко показал на Синира и Вторака.

– Тем лучше. Вели им ждать здесь.

– Но мы же…

– Не вернёмся. Если повезёт, они уйдут по стоку обратно, если нет, их найдут чародеи. Зато без них пройдём незамеченными, на вас троих у меня хватит сил для заклятия.

Людей хана Барджиля Вячко не знал, а Турара и вовсе недолюбливал. Но не настолько, чтобы оставить на верную смерть.

– Ну же, княжич, они не знают ратиславского. Никто из них не понимает, о чём мы говорим, – уговаривал Жаба. – Скажи им, что мы вернёмся с осквернёнными. Давай, поторопись.

Вторак молчал. Медленно Синир обошёл Жабу и снова зашептал на ухо Вячко:

– Если он обманывает и всё это ловушка, то мы останемся без подмоги.

По старой привычке Вячко погладил рукоять меча, пытаясь успокоиться. Турар бы ничего не понял. Получилось бы легко отомстить ему за всё.

– Ну?!

– Они пойдут со мной.

– Совсем ты, что ли, княжич? – возмутился Жаба. – Я на такое не соглашался…

– А я не соглашался, что мне придётся бродить по этим проклятым подземельям. Ты должен был привести чародеев сюда.

– Чтоб тебя, – Жаба плюнул себе под ноги. – Пошли. Можете сразу доставать оружие. Будем резать, будем бить.

Вячко на этот раз не стал спорить и оголил меч.

– Они в спальнях? – спросил Вторак.

Жаба кивнул, разминая пальцы. Его лоб испещрили морщины.

– Не думал, что умру сегодня, – пробормотал он. – А может… Вторак, скажи, как там?

– Дома?

– На воле.

– Хорошо.

В подземельях поначалу было пусто и темно. Только вдалеке на углу горел свет. Вторак шёл следом за Жабой, хотя Вячко пытался прикрыть его собой. Колдун молча помотал головой и показал пальцами на глаза.