Драматургия

Он не был специалистом по профилированию, ждал заключения доктора Марка Карлина, чтобы получить предположения относительно психологического портрета убийцы. Но одно он знал точно. В городе снова орудовал маньяк. И он снова нападал на детей. Аксель прошел в свой кабинет, куда его переселили чуть меньше…

— Да я всегда такая! — ответила по-прежнему обнажённая девушка. Заметив мой взгляд, она игриво улыбнулась: — В случае нападения я десять раз успею переодеться. — А если нам сразу пробьют обшивку и произойдёт разгерметизация? — Тогда скафандр точно не поможет, лишь продлит агонию. Что мы сделаем целому…

А даже если меня и не пристрелят, то возьмут в плен. Опять бросят в холодный зиндан и будут морить голодом, жаждой, пытать, заставят работать изнурительным трудом… Что с раненого взять? Во всем этом вообще сложно найти что-то хорошее, как ни посмотри. Но погибать сейчас я не собирался. Даже мысли не…

«Скучно», – прочитал он в моем взгляде. «Хорошо, душевно. И скучно». «Не будь к нему так… жестока», – это он про Роба. Я и не думала. Просто негоже подгибать себя под любую замочную скважину, куда фигурная резьба твоего собственного ключа без скрежета не проходит. И все же хороший вечер. Вольные…

Краем глаза заметил троицу странновато одетых подростков. Нахмурился: от них за версту тянуло сивушным духом и табаком. Противно гоготала размалеванная девица по поводу и без. Короткое до безобразного платье, жиденькие косички… — Глядите-ка. — Она вдруг обратила на меня внимание. Люди, терпеливо ждавшие…

Паршивее всего не принимать личного участия в делах, которые касаются в первую очередь тебя. А нападения на предприятия рода и попытка вывести из строя наши силы самообороны, в первую очередь касалась именно меня, как князя и главу рода. Вот только за пять минут до начала атаки нам официально объявили…

— Скажу, но вы уговорите Петра Алексеевича отпустить японца домой. Если подумать, мысль была дельная. Снять с себя всю ответственность за взаимодействие с императором, а самому пожинать плоды комбинации. — Хорошо, — как-то уж слишком быстро согласился Борис Сергеевич, — когда тебя ждать? — Сутки…

Ну и в-третьих — смерть княжича очень напоминала гибель тех наёмников, что напали недавно на меня, и князя Антипова. Что наталкивало на определённые размышления. — Мне очень жаль, ваша светлость, — произнёс я и Муравьёв замер на месте. А потом медленно поднялся и уставился на меня полыхающим взглядом,…

В каком году — рассчитывай, В какой земле — угадывай, На столбовой дороженьке Сошлись семь мужиков: Семь временнообязанных, Подтянутой губернии, Уезда Терпигорева, Пустопорожней волости, Из смежных деревень: Заплатова, Дырявина, Разутова, Знобишина, Горелова, Неелова - Неурожайка…

Знать бы ещё, что это за город такой — Хопёрск. Правда, если там есть хоть какие-то зачатки медицины, без хлеба я не останусь. — В Хопёрске я смогу устроиться лекарем? — я решил прощупать почву. Отец грустно усмехнулся. — Сможешь, если унаследовал хотя бы долю моей лекарской магии, — кивнул он.…

По платформе торопливо, держась за руки, пробежала пара – долговязый шатен лет двадцати с растрёпанной причёской и девушка лет восемнадцати, с красными и розовыми прядями в белокуром каре до плеч. Они запрыгнули в поезд так, будто опаздывали на него, хотя до отправления всё ещё остаётся больше десяти…

— Сука, Вещий! — визжит Воронов, глядя на обломки камней. — Ты еще и каменщик?! Что за херня?! Он формирует из Тьмы клинок и отражает мой выпад. Ну хотя «отражает» громко сказано. Наваха разрезает его поделку надвое. Метеоритному железу нипочем магические заслонки. Эдуард с удивлением смотрит, как…

Эх, вот бы получить пятый ранг призыва! * * * Размечтался! Спустя четыре часа я сидел возле двери приёмной комиссии, и едва сдерживался, чтобы не сгрызть все ногти. Спать по-прежнему не хотелось, но усталость всё-таки давала о себе знать, слегка затормаживая мою реакцию. Дверь открылась и оттуда…

Тетушка Тильда верила в волшебство, в чудеса, а я? Ну а я верила в нее. И пока моя старшая сестра Эммабелль гонялась за белками, играла с мальчишками в футбол и лазала по деревьям, мы с тетушкой Тильдой любовались небом. – Ты подашь мне знак? – не отступала я. – Что ты там, на небе? Пошлешь молнию?…