Историческая проза

– Человек в полной мере счастливейший, не так ли? – Вы ошиблись. Фаворит уподоблен рогам могучего быка: на вид очень грозные, они изнутри пустые… Фаворитизм – явление для монархии закономерное, особенно в такие моменты истории, когда престол занимала женщина, да еще не в меру темпераментная. Во все времена и во всех государствах фаворитизм извечно произрастал, как шампиньоны на кучах навоза. Россия не избежала общей участи. Но пожалуй, только Екатерина II превратила фаворитизм из явления постыдного,…

Дремлюга – тррр – мундир расстегнув, бумажками зашуршал. – Ну и дела! – сказал весело. – А еще дворянин! У вас все такие дворяне в Тамбове? Чем занимаетесь?.. Иконников хвастанул вам, как другу, что свидание с губернаторшей будет иметь, и вы – предали! Узнали, что Борисяк в Запереченске, – вот он, доносец! Место, где скрывается Борисяк, – пожалуйста, вот ваше нижайшее доношение! Как же дальше-то будет, Вадим Аркадьевич? Или прямо вас в корпус его величества жандармов зачислить? – Дайте сюда, –…

Эта книга возникла из работ, написанных в начале 90-х годов. Признаемся, что попытка публикации их вызвала сопротивление в редакциях исторических журналов. Сомневаясь в правильности выводов, мы попросили прочесть нашу работу профессора Н.Ф. Демидову, профессора А.И. Юхта и профессора А.Б. Каменского, которые в основном поддержали наши догадки и предположения. А.Б. Каменский рекомендовал упомянутую работу на конференцию, посвященную 200-летию со дня смерти Екатерины II (Петербург, 1996 год). Автор…

По сути дела, историк поставил перед собой задачу разобраться в том, имела ли под собой эта легенда хоть какое-либо основание, откуда она появилась, как распространялась и какое значение имела в борьбе политических сил накануне Февраля. Начинает он с «пробных шаров немцев», которые действительно с 1915 года, понимая всю сложность дальнейшей борьбы на два фронта, хотели с помощью закулисных переговоров добиться выхода России из войны. И совершенно естественно, что они были первыми, кому было выгодно…

Адель Ивановна стала яркой представительницей женской исторической прозы. Для стиля ее произведений характерно сочетание художественности с цитатами из документальных первоисточников, непосредственно отражающих факты и события русской истории. Главными героями ее прозы стали Шереметевы. Это Наталья Шереметева-Долгорукая, совершившая подвиг любви и верности («Кольцо графини Шереметевой»); Василий Шереметев, который 20 лет провел в крымском плену; два брата Шеремета, вступившие в спор с Иваном Грозным;…

Так ли объясняла повариха, а может, и нет, Васька не запоминал. Запомнил другое, что она разрешила ему собрать картофельные очистки и поскребыш из мусорного ведра. И пока она рассказывала ему сказки о грибах, Васька живо, будто фокусник, слепил из очисток комок, сунул в духовку и через пару минут ел его обжигаясь, слезы текли из глаз. Знал, что у дверей дежурят шакалы. В детдоме шакалами зовут тех, кто вечно торчит у дверей кухни, просит, ноет, ждет кусочка. Увидят съедобное, изо рта вырвут. Васька…

Почему она не съезжала на берег, почему никто не допускался на яхту, почему, наконец, у знатной леди не оказалось никого знакомых даже в английском посольстве? Ведь если бы у нее там были знакомые, она бы, конечно, поехала туда с визитом. Общество терялось в догадках. Не знали даже, какова собою эта леди: молода она или стара, красива или нет? Любопытные ездили на лодках к яхте, оглядывали ее, рассматривали герб на корме и носовую фигуру сирены, дивились на золоченые узоры и красивую, нежную…

Зато более оригинально другое – смерть здесь связана с известными трудностями. Впрочем, трудность – это не то слово, правильнее было бы сказать некомфортабельность. Болеть всегда неприятно, но существуют города и страны, которые поддерживают вас во время недуга и где в известном смысле можно позволить себе роскошь поболеть. Больной нуждается в ласке, ему хочется на что-то опереться, это вполне естественно. Но в Оране все требует крепкого здоровья: и капризы климата, и размах деловой жизни, серость…

–  Г. Сенкевич несправедливо звеличує державний лад Речі Посполитої XVII ст., який ґрунтувався на абсолютному підкоренні всього народу привілейованому класові, а також виправдовує жорстокість у придушенні будь-якого спротиву цьому ладові. –  Абсолютно хибно автор роману представив Польщу XVII ст. символом цивілізації, а Русь – представником дикунства. Він безпідставно приписує першій цивілізаторську місію на українських землях, адже саме шляхта, яка наклала руку на всю земельну власність, принесла…

– А-а-х-х, – изо всех сил кричит горло, проглотив сухой комок пустоты, а уши слышат только тихий хрип выходящего воздуха. И ещё чей-то голос. – Лаций? Ты слышишь, Лаций? Ты жив? Кто это? Чей это голос? Он произносит знакомое имя. – А-а-х-х, – новый крик разрывает грудь. Это голова попыталась повернуться в сторону, и всё тело ответило резкой ноющей болью. Нет, этого не может быть… Это – боль. Ужасная боль. Везде. Один сплошной комок боли, как будто нет ни рук, ни ног, а только огромный шар страдания.…

– Чудо! – Девочка раскрыла ладошку, показала перстом. – Вот сюда слеза с неба упала. А ты погляди в окно – ни облачка! Чья это слеза? Птиц я тоже не видела. – Дождинка ли, слезинка – это тебе знак радости! – Старец принял ладошку девочки в свои ладони. – Апостол Павел так сказал: «Сколько различных слов в мире, и ни одного из них нет без значения». А чтобы слова эти были нам духовными водителями, верховный апостол учил молиться о даре истолкования. Не станем, Федосьюшка, искать причины, чего ради…

Предисловие автора «Легенда о княгине Ольге», как она сформировалась в литературе в течение веков, включает два основных момента, два слагаемых исторического сюжета, которые сделали эту женщину знаменитой: месть за Игоря и крещение. Первая часть легенды была мной освещена в книге «Ольга, княгиня русской дружины». Пришла пора приступать ко второй. Действие романа происходит перед поездкой княгини Ольги в Константинополь, которая по основной версии исследователей относится к лету – осени 957 года.…

Третье объяснение с читателем Иудей не мыслил своего существования вне общества, вне общины 5 , вне храма. Ежедневное исполнение правил заставляло его быть всегда начеку: молится, не оскверняться, изучать, соблюдать, не грешить, приносить, наблюдать за рукой, за ногой, за соседом и т. д. На этом было построена вся жизнь. Иудей верил в единого Бога Творца – и с этой мыслью жил. Жил, грешил, впадал в непокорство, каялся, приносил жертву – и вновь жил, грешил и так до смерти. Жил ожиданием урожая,…

Вышел во двор, сразу жаром дохнуло – солнце в самой вышине. У собора нового на лесах тишина, не кричит никто. У известковой ямы ведра стоят полные, а мужиков нет, зато на дворе губернаторском суета – ворота настежь распахнуты, караульные из будок вышли, а люди все, как сговорились, бегут к Пречистенским воротам из крепости, на Большую. Не пожар ли, не приведи Господь? Прошлый год горели, так и не все еще дома новые поставили, головешек полно по слободам. Такого огня, как в том году, давно в Астрахани…

Видимо, в какой-то момент количество обретенных знаний начало творчески перерабатываться и складываться в сюжет. Точнее, в образ. Ибо важнее всего в этом романе было придумать героя. А когда он родился, стало гораздо понятнее, какой должна быть его жизнь. Правда, в какой-то момент мой персонаж, похоже, вышел из-под контроля и стал сам диктовать правила. Но я не жалуюсь – так даже интереснее. В этой работе для меня очень важно было гармонично соединить исторические реалии, библейские свидетельства…

Екатерина встретила отшельника строго: – Наконец-то я вижу вас снова… Из подпоручиков жалую в поручики гвардии! Кажется, ничего более я не должна вам. … Правил он в полку должность казначейскую, надзирал в швальнях за шитьем солдатских мундиров. Писал стихи. Писал и рвал их. Сочинял музыку к стихам разодранным, и она мягко растворялась в его одиночестве, никого не взволновав, никому не нужная. А в трактире Гейденрейха, где всегда были свежие газеты из Европы, случайно повстречал он Дениса…

– Ренольди меня осматривал, но я… – Ясно, – сказал офицер полевой жандармерии, и на его груди качнулась большая бляха с № 3307. – Отойдите. – В сторону… быстро! – заорали жандармы. Только теперь капитан все понял, и улыбка блаженства сменила серая, как гипс, маска ужаса. – Не надо… прошу вас, – бормотал он, становясь жалким. – Клянусь… у меня жена… трое детей! Вот они… Он загораживался фотографией трех кудрявых детишек. Его расстреляли под «брюхом» самолета, который медленно докручивал…

Шел теплый дождь, и от земли поднимался свежий аромат. Взяв лопату, Цзинь Пак повел всех в кусты. Пун Хорошая Погода светил фонариком, а Цзинь Пак, Чэнь Собачье Ухо и Рябой Цзинь искали. Найти точное место в темноте оказалось непросто. Они дважды начинали копать, и только потом Цзинь Пак вспомнил, что отец пометил место захоронения камнем в форме полумесяца. Промокнув до нитки и переругавшись, они в конце концов нашли камень и снова взялись копать. Под верхним слоем земля была сухая. Спустя какое-то…

– Честь имею, – сказал он. – Действительный статский советник и солист его императорского величества… Это был Николай Николаевич Фигнер, краса и гордость русской оперной сцены, бывший офицер флота. После трагического, небывало обостренного разрыва с певицей Медеей Фигнер он блуждал по городам России как импресарио со своей собственной труппой. К этому хочу добавить, что избалованный славой артист, будучи братом знаменитой революционерки, оставался в душе монархистом и был вхож в царскую семью……

Спутником его был Яков Лаврентьевич Узелков, племянник его по сестре, симпатичный юноша, только что выпущенный в свет с чином поручика, а следовательно, и с надеждой на фельдмаршальский жезл. Отлагая к будущему погоню за жезлом, ради которого нужно многое совершить, Узелков отдался мирному созерцанию развернувшейся перед ним картины. Она была величественна до того, что, поравнявшись со стенами монастыря, восторженный поручик приветствовал его ариею Вани – «Монастырь крепко спит… Отворите!». …