Поэзия

И размахивая белым флагом, можно оказаться в плену несбыточных надежд. Наверстать упущенное можно только в утробе матери. Впадая в детство, безнадежно отстаешь от жизни. Не пеняй на рожу перед кривым зеркалом! От судьбы не залететь, от беды не закосить. Ложкой дегтя на мед не заманишь! Хочу подняться, да грехи не позволяют. Береженую честь в потемки не пускают. Дурная слава границ не знает. Каждый зверь выбирает себе жертву по зубам. Для кого логово, а кому берлога! Привычка…

Только чаще побеждает проза, Словно дунет ветер хмурых дней. Ведь шумит такая же береза Над могилой матери моей. На войне отца убила пуля, А у нас в деревне у оград С ветром и дождем шумел, как улей, Вот такой же желтый листопад... Русь моя, люблю твои березы! С первых лет я с ними жил и рос. Потому и набегают слезы На глаза, отвыкшие от слез... 1957 Русская советская поэзия. Под ред. Л.П.Кременцова. Ленинград: Просвещение, 1988. * * * По мокрым скверам проходит осень, Лицо нахмуря! На громких…

Так в молодой, Весенний ветерок Надуется белеющий Барашек; Так над водой пустилась в ветерок Летенница растерянных букашек... Душа, Ты ? свет. Другие ?(нет и нет!)? В стихиях лет: Поминовенья света... Другие ? нет... Потерянный поэт, Найди Ее, потерянную где-то. За призраками лет ? Непризрачна межа; На ней ? душа, Потерянная где-то... Тебя, себя я обниму, дрожа, В дрожаниях растерянного света. Февраль 1922 Берлин МАЛЕНЬКИЙ БАЛАГАН НА МАЛЕНЬКОЙ ПЛАНЕТЕ "ЗЕМЛЯ" Выкрикивается в берлинскую…

И солнце дивное из дали к нам проглянет, Стенанья радости на запад полетят, И крест, поверженный, торжественно восстанет, И гимн, под гром небес, перед востоком грянет, И херувимы к нам слетят. Пред миллионами коленопреклоненных Покажется Христос из туч воспламененных. Июль 1897, Даниловка ПОДРАЖАНИЕ ГЕЙНЕ Таинственною, чудною сказкой Над прудом стояла луна. Вся в розах, с томительной лаской Его целовала она. Лучи золотые дрожали На легкой, чуть слышной волне. Огромные сосны дремали, Кивая…

Напрасно взоры ныли: приголубь... И охлаждал поклонников шедевра Сарказм ее сиятельства из сэвра. 1910. Январь Гурманка Сонет Ты ласточек рисуешь на меню, Взбивая сливки к тертому каштану. За это я тебе не изменю И никогда любить не перестану. Все жирное, что угрожает стану, В загоне у тебя. Я не виню, Что петуха ты знаешь по Ростану И ворсе ты не знаешь про свинью. Зато когда твой фаворит-арабчик Подаст с икрою паюсною рябчик, Кувшин Шабли и стерлядь из Шексны, Пикантно сжав утонченные…

Пускай их Шаликов поет, Любезный баловень природы. А напечатав это стихотворение, в письме к П. А. Вяземскому обращает его внимание на эти строки: "Ты увидишь в "Разговоре поэта и книгопродавца" мадригал князю Шаликову. Он милый поэт, человек, достойный уважения, и надеюсь, что искренняя и полная похвала с моей стороны не будет ему неприятна". Умер Шаликов в 1852 году. Его дочь также стала писательницей, под псевдонимом Е. Нарекая она печатала в "Современнике" и других журналах 1850-1870-х годов…

2 мая 1915, Петербург  * * * Как безропотно вянет цветок Там, где тень — ледяная могила, Пусть любви моей гибнет росток, Чтоб она твои дни не мрачила. И стерплю я гнетущую боль, Улыбаясь улыбкою ясной: Мрак мой скрыть мне сегодня позволь, Скрыть хочу я, что сердце несчастно. Чтобы к жизни прекрасной спеша, Ты рыданий моих не слыхала, Чтоб твоя молодая душа Беспредельную радость познала. Ваан Терьян, пер. А. Ахматовой, 1905 * * * …

«После ветра и мороза было…» После ветра и мороза было Любо мне погреться у огня. Там за сердцем я не уследила, И его украли у меня. Новогодний праздник длится пышно, Влажны стебли новогодних роз, А в груди моей уже не слышно Трепетания стрекоз. Ах! не трудно угадать мне вора, Я его узнала по глазам. Только страшно так, что скоро, скоро Он вернет свою добычу сам. 1914 Вечером Звенела музыка в саду Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем На…

Над мостами фонарные клюквины по фонарному лику мохнатому, поцелуи вороньи из Бруклина по челу по крылу да к Манхаттaну. ВЫХОДЯ ИЗ БАРА ВЕЧЕРОМ Недопитое пиво мы оставили там лесбиянкам пугливым их бродячим рукам. Там барменша устало протирает стакан, там за стойкой остался хмельной старикан. Там за столиком слева у холодной стены наше счастье в наследство оставили мы. ЗАКАТ НА БЕРЕГУ БЛЭКСТОУН-РИВЕР В ПРОВИДЕНСЕ, ШТАТ РОД АЙЛЕНД Белые лебеди плыли. Дым,…

Душа людская - это содержимое Солдатского кармана, где всегда Одно и то же: письмецо (любимая!), Тридцатка (деньги!) и труха-руда Пыль неопределенного состава. Табак? Песок? Крошеный рафинад? Вы, кажется, не верите? Но, право Поройтесь же в карманах у солдат! Не слишком ли досрочно я узнал, Усвоил эти старческие истины? Сегодня вновь я вглядываюсь пристально В карман солдата, где любовь, казна, Война и голод оставляли крохи, Где все истерлось в бурый порошок И то, чем человеку хорошо,…

Я ходил напролом. Я не слыл недотрогой. Если ранят меня в справедливых боях, забинтуйте мне голову горной дорогой и укройте меня одеялом в осенних цветах. Порошков или капель - не надо. Пусть в стакане сияют лучи. Жаркий ветер пустынь, серебро водопада Вот чем стоит лечить. От морей и от гор так и веет веками, как посмотришь, почувствуешь: вечно живем. Не облатками белыми путь мой усеян, а облаками. Не больничным от вас ухожу коридором, а Млечным Путем. 1940 Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е.…

Но времена менялись. Иногда мне кажется, что это вовсе не заслуга людей. В 1955 году Ким Цын Сон с семьей получил разрешение вернуться на Дальний Восток. Он, не колеблясь, выбрал Южно-Сахалинск. "Как тогда я взволнован, о море! Тридцать лет для тебя, что за срок? Только вот... Кожу сморщило время, валуны превратило в песок..." В Южно-Сахалинске Ким Цын Сон работал заместителем главного редактора корейской газеты "По ленинскому пути". В 1968 году в Южно-Сахалинске по приказу первого секретаря…

Сафар-бек. Давайте и мы поедем за серебром. Молла-Салман. Наличных денег у нас нет, но у меня есть друг Хаджи-Рахим, богач. Если вы не против уплатить десять-двенадцать процентов годовых и дадите залог, я могу у него взять — и для вас и для себя — какую угодно сумму. Мешади-Джаббар. Молла, у меня деньги есть, но я их все отдал взаймы, срочно их получить трудновато. Если можно, возьми для меня у Хаджи-Рахима тысячу рублей. А две мои лавки пусть останутся ему в залог. Хаджи-Керим. И…

Открывается дверь, входит Шахрабану-ханум. Шахрабану-ханум. Зачем ты толкнула девочку? С ног ее сбила! Шарафниса-ханум. Провалиться бы ей сквозь землю! Ни минуты не сидит спокойно. С самого утра не дала мне расчесать и двух клоков шерсти. Все время балуется, то шерсть выхватит из рук, то платок с головы сорвет. Мне надоело, я и толкнула ее легонько. А она побежала к тебе с ревом. Можно подумать, она в кровь разбилась. Гюльчохра. Ей-богу, мама, неправду она говорит. И вовсе она не…

Мне шепчет, шепчет рок, твердит неумолимо: "Боль сердца твоего, увы, неисцелима. Ты на земле - чужой. На душу спроса нет, И, хоть алмазом будь, пройдет прохожий мимо". 25 О, сколько ты сердец ограбил, точно тать, И кровью их багришь, и грабишь их опять! Но сочтено не все, что ты во зло содеял, И что не сочтено, считать - не сосчитать. 30 О сердце, ты всегда в крови, крови, крови, Томишься вновь и вновь от вечных мук любви. Опять, опять, опять ты розу увидало И снова мне твердишь: сорви, сорви,…

Николай Семенович Тихонов - Баллада о гвоздях - Баллада о синем пакете - Вот птица - нет ее свежей... - Гулливер играет в карты - Другу - И сказал женщине суд... - Инд - Искатели воды - Как след от весла, от берега ушедший... - Киров с нами - Когда уйду - совсем согнется мать... - Крутой тропою - не ленись... - Ленинград - Могила красноармейцев - Мы разучились нищим подавать... - На могиле матери - Наш век пройдет. Откроются архивы... - Не заглушить, не вытоптать года... - Ночь - Огонь, веревка,…

Я мимо шел, а кто-то тихо плакал, На помощь звал, но только не меня... С покосых крыш осенний день закапал, Тепло друзей в морозы хороня. Я мимо шел, забыв других печали, Швыряя чувства как никчемный хлам. Вдогонку что-то важное кричали, Не то про смерть, не то про чистоган. Я мимо шел и как-то незаметно Мир потерял, оставшись на один С самим собой. Признаюсь, было лестно Вот так стоять среди пустых равнин , Где жизнь казалась шуткой бесконечной Где звездный…

Ему казалось невозможным, чтобы та же комната заключала его и первого поэта времен новейших, чтобы рука, написавшая величайшие произведения ума человеческого, жала его руку. Это чувство понятно не для многих, но оно сильно в тех душах, которые алкают пищи и вдруг видят перед собой расточителя небесной манны. О, если бы великие люди всегда чувствовали свою силу, когда бы они знали, что слово их - слово творческое, что оно велит быть свету, и свет будет: они, верно бы, никогда не отказывали чистому…

И нас приветствует живихельной улыбкой. Здесь снег, как легкий пух, повис на ели гибкой; Там, темный изумруд посыпав серебром, На мрачной сосне он разрисовал узоры. Рассеялись пары, и ааглрркадд-горы, И солпца шар вспылал на своде голубом. Волшебницей зимой весь мир преобразован; Цепями льдистыми покорный пруд окован И синим зеркалом сравнялся в берегах. Забавы ожили; пренебрегая страх, Сбежались смельчаки с брегов толпой игривой И, празднуя зимы ожиданный возврат, По льду свистящему кружатся…

КОНЬ КАЛИГУЛЫ Калигула, твой конь в сенате Не мог сиять, сияя в злате; Сияют добрые дела. Так поиграл в слова Державин, Негодованием объят. А мне сдается (виноват!), Что тем Калигула и славен, Что вздумал лошадь, говорят, Послать присутствовать в сенат. Я помню: в юности пленяла Его ирония меня; И мысль моя живописала В стенах священных трибунала, Среди сановников, коня. Что ж, разве там он был некстати? По мне - в парадном чепраке Зачем не быть коню в сенате, Когда сидеть бы людям знати…