Поэзия

Голгофа На Голгофу вели Христа, В лицах, душах – испуг и смятенье… Только совесть Иуды чиста, Он в толпе стоит скорбной тенью. Из двенадцати он один Знал, что делал и видел дальше Своей совести: «Господин Мой! Ты верил фальши Тех, кто истово лез в глаза, Славословил Тебя и Бога! Не спасет их Твоя слеза, Не научит Твоя дорога!» Сын пред казнью о чаше молил. Смерть манила вечною славой. Никого ни о чем не просил Взявший грех на себя кровавый. Он стоял в толпе бесноватой…

В мастерской Здесь мастерская: на столе разложен В порядке здравом каждый инструмент. Вошли, таясь. И солнечною кожей Ты обняла и подарила свет. Ты хмурилась, опилки целовала. В ладошку посадила две занозы. Я пил, как воду, твой сосновый воздух, Ты, постепенно, страхи забывала. Меж наших губ – тягучая смола, Меж наших тел – оливковое масло. И взгляда молоко я, словно кот, лакал, Смущение и грусть упрятав в ласки. День к нам вошел сквозь узкое окно: То волос вспыхнет, то блеснет…

«Ты теряешь меня, не успеешь…» Ты теряешь меня, не успеешь Свою преданность мне предложить. Я любовь свою спрятать сумею, Ну а ты будешь счастливо жить. А сама я хоть что-то успела? Нет, не буду себя убивать. Вместе с бурей теперь улетела И любовь, и тебя забывать. Не везёт же тебе, мой любимый, Ну а мне не везёт вдвойне. Всё же я человек ранимый, Буду мучаться, как на войне. Я тебе не скажу ни слова. Не покорно мне сердце вновь. Снова страх убивает, снова… Нет, не верит в меня…

Рок Во мраке душном безвременья Идем, не ведая куда. И ждем всевышнего знаменья На бесконечной тропе в никуда. Идем, сбивая ноги в кровь, Во тьме пути не разбирая. Мы больно бьемся вновь и вновь,

«В кромешной темени светла…» Тане В кромешной темени светла, во сне потягиваясь сладко, ты прошептала-обожгла: «Я – оловянная солдатка…» Очнись, опомнись и найди для жизни мирные пароли! Пусть оловянные дожди лудят изношенные кровли. Пусть проводившая меня калитка стонет тихо-тихо и посреди большого дня рыдает старая пластинка, свою сжигая колею… Любовью, ревностью ли мучась, благословляю я твою непредсказуемую участь. «Сырой земли…» Сырой земли ветвиста память,…

«выбита…» выбита из колеи сломаные замки растеряные друзья opu  тела                 я «замурована…» замурована в собственном                  теле не взлететь придавила                 масса неизбежности и сожалений о мечтах            на ветвях деревьев «это страшное слово…» это страшное слово                     «ждать» это значит находиться в невесомости это значит     пустое безмолвие бездыханно       сквозь морозные                    …

Что ты князь княжище Что ты, князь княжище смотришь за реку`? Татарин  что ль там рыщет? – Да вроде.. не пойму! Верный конь твой рыжий даже не фырчит, мордою бестыжей лишь чуть чуть хрипит, замер, ждёт посыла: к реке, к траве, домой. «Что за степью было, то ли грохот бой?» — не шелохнётся княже: вдруг забрезжат войска и на степь гулко ляжет золотая орда! Тишина за рекою, пахнет ветром сырым и с глубокой тоской разорвёт грозовым: ай стеною как встанет дождь дождище…

Оазис В пустыне песчаной, Огромной, как море, Иссякли все воды, Засохло живое. Палит зной безбожно, Не зная прохлады, Мираж виден ложный Без всякой преграды. В пустыне увядшей, На солнечном пекле Есть место живое, Где в зелени ветви. Где есть ручеёк И цветов вдохновение, Где можно почувствовать Верх наслаждения. Корабли Идут на север корабли В приморский город неприступный, Гудят и празднуют они Приход тепла и час безлюдный. Плывут – им дует в паруса Попутный…

Вот и зима. Бездомные мерзнут собаки. И, как собаки, мерзнут к лету привыкшие люди; Знали же, знали, что так и будет, Но не ждали такой внезапной атаки. Под тонкими шкурками теплые души Корчатся в пальцах холодного ветра; Ртуть опустилась на три миллиметра, И за ночь в лед обратились вчерашние лужи. От зимы никому не удастся сбежать, Не веришь, тогда просто выйди за дверь, — Как прекрасный, но насмерть подстреленный зверь, Снег пришел,                       и упал,              …

Подъезд без Wi-Fi Я жду от вас письма-признанья Но вы молчите в наказанье. Катаетесь себе в разъездах, А я пишу стихи в подъездах. Холодных, тёмных и сырых Свидетелях печали Я захожу в один из них И там не сплю ночами. Но не один, со мной луна И радуюсь: быть может И вам видна порой она И вы грустите тоже. Романтический инцидент с компьютером 5238 Я ни о чём пишу Вам строки И ожидаю лишь упрёки Но Вы прочтёте всё равно (Да, так бывает. Как в кино.) Уж третий год…

«Она ослепила его бусами, что на юных ключицах…» Она ослепила его бусами, что на юных ключицах, Она вязала на спицах тафту его сладких снов. Намеком своей улыбки она повергала отряды Красивых, богатых удачливых… А он один обладал ей – вот задача! Как же ему удалось? Он шел вслед за нею ослепший — Питался ее сиянием, Как будто гармониус Воннегута. Никто их не понимал — Что же держит их вместе? Весь мир рядом с ней померкнул — И не могло ни одно зеркало Ее отразить во всем великолепии.…

Не завидуй… Не завидуй, не прибавит зависть Ни богатства, ни здоровья, ни любви. Не возьмешь себе чужого счастья Никогда. Пусть даже и взаймы. Не завидуй, ведь не знаешь точно, Чем другим пожертвовать пришлось. И какие беды и несчастья Испытать им в жизни довелось. Когда придет уныния час… Когда придет уныния час, Не торопись ругать судьбу. Не говори: «Все против нас». Что у нее мы все в плену. Получше к миру присмотрись, По сторонам еще взгляни. Не злись,…

Одного дня коли гоп купець ходив по міському базарі, трапилось йому купити значну купу кришталю. Він добив торгу, бо був корисний. Кілька день по тому він довідався, що один задовжений продавець пахощів як остатню запомогу має на продаж іще лише рожеву воду. Скористав, отже, з нещастя того бідолахи і купив у нього всю його рожеву воду за половину вартості. Сей блискучий інтерес впровадив його в дуже добрий настрій. Та замість, звичаєм східних купців, ушанувати корисний інтерес гостиною, він надумав…

Как Емеля на воздушном шаре летал Ну дык, слухайте сюды: (рассказывать два раза не буду) возвернулся Емеля не из за моря-воды, а откуда то там оттуда.. Собрал всё село и гутарит очень строго да по не русски: – Видел я во Франции шар высокий, но и не узкий, очень большой — колеса поболе, и летячий — по небу плывёт на воле. И надо бы нам, содруги, (от зависти, а не от скуки) такую же смастерить шарину. Ну, смогём головою двинуть? Несите льняную тканю- бабы сошьют полотняну…

«Мчат года неумолимо…» Мчат года неумолимо, нам напоминая вновь: всё проходит… неделимы жизнь, надежда и любовь. Догорают в хороводе листья октября. Всё проходит, всё проходит, всё проходит для тебя. Не проходит только мимо о годах ушедших боль. Всё проходит… неделимы жизнь, надежда и любовь. Первый снег и в небе солнце, и года, и дни, и миг всё на свете остаётся, остаётся для других. Остаётся, слава Богу! И к другим вернутся вновь и печали, и тревоги, жизнь, надежда…

Но даже с такою закваской лихою Готовой взорваться, пылать.. С аварией есть всегда свои счеты И их ты готов подсчитать. Оружием станет Сила и Воля Умение Опыт и Пыл. В борьбе со стихией в шахтовых условиях С ней ты один на один. И вот опрокинут пламени всполох И перемычку закрыв. Осиновым колом аварии в жерло обильно азотом пролив. С Крылатой Победой венчаемой Славой Идешь ты из недр земли. Из устья ствола засверкают мелькая На касках огней фонари. Горноспасатели Честь Вам…