Проза прочее

Как мало тех, с кем хочется проснуться, И утром расставаясь улыбнуться, И помахать рукой и улыбнуться, И целый день, волнуясь, ждать вестей. Как много тех, с кем можно просто жить, Пить кофе утром, говорить и спорить, С кем можно ездить отдыхать на море, И как положено, и в радости и в горе, Быть рядом. Но при этом не любить. – Асадов –великолепный поэт… Сколько стихов он написал, читая которые я словно гляжу в свое отражение. Столько красивых строк были…

–Я тебя тоже. –Ну всё. Пока! –Пока, – ответил Михаил уже закрытой двери. –Пап, а пап, – послышалось внизу. –Да, Серёжа. –Мама сказала, что сегодня заберёшь меня ты. –Это верно, – Михаил посмотрел вниз, – Ты уже собрался? –Да, папа. –Вот и хорошо. Слава! – позвал он. –Я уже готов, – ответили ему. –Не забудь захватить мусор. –Да, папа, – в прихожую вошёл Слава, – Я помню. –Уроки-то сделал? –Пап, – цыкнул он в ответ, – Ну сейчас-то уже поздно спрашивать. Сделал. Вчера, сразу…

Вот они: горец  – коренной житель Северного Кавказа, желавший сохранить свою свободу, независимость и традиционный образ жизни; горец на русской службе , в отличие от своего соотечественника, добровольно стал российским подданным, уверен в необходимости преобразования горских порядков и пытается этому способствовать; казак  – вольный человек, ставший частью военной машины Российской империи в противоборстве с горцами; «настоящий кавказец»  – русский солдат или офицер Отдельного Кавказского…

Впереди был длинный летний день, хотя народная мудрость и гласит: «Петр и Павел день на час убавил, а Илья пророк второй уволок», что означало сокращение продолжительности Ильина дня от летнего июньского солнцестояния на два часа. Солнечный луч, разбудивший Илью Николаевича, тем временем опустился на пол и медленно скользил по паркету в направлении окна, по мере того как солнце поднималось все выше и выше. Илья Николаевич взглянул на часы, что стояли над телевизором, в мебельной стенке напротив…

В зоопарке я задержался у клетки с приматами: белая посетительница сказала, что двухсоткилограммовый доминантный самец гориллы, который сидел на поваленном дереве, ревностно приглядывая за своим потомством, «похож на президента». Когда ее спутник, постукивая пальцем, указал на табличку «президентского» зверя с именем «Барака», девица громко расхохоталась, а потом испуганно умолкла, увидев рядом с собой меня – второго такого же двухсоткилограммового доминантного самца, сосущего огромный леденец «Чикита…

Знал бы тогда Олегыч, что шутки-то со смертью плохи. Да и грешно это всё же. Глава 2. Смерть. Олегыч направлялся по полупустой улице и одновременно ворчал на палящее солнце. – Дайте, пожалуйста, чего-нибудь от этого проклятого демона. - обратился Геннадий к мороженщику, указывая на солнце. Заплатив тридцать рублей, он пошёл дальше, рассуждая о том, как можно было бы ещё оправдать свою жизнь. – Нет, ну пятьдесят лет проработал на заводе. Сам Сталин грамоту подписал, прислал. В Крым ездил…

Я с облегчением вижу в иллюминаторе знакомую линию побережья и маленький аэропорт. Сразу после мягкой посадки пилот оборачивается ко мне: – Не попадайте туда больше, ладно? – Да уж, не собираюсь. Беру сумку и выхожу. Дверь самолета закрывается. Он разворачивается и снова идет на взлет. Я сажусь в кафе, заказываю горячий шоколад, отправляю Элис сообщение. Будний день, два часа; наверное, у нее совещания одно за другим. Так не хочется ее отрывать, но она очень нужна мне сейчас. Ответ…

– Ладно, – сказала я. – Манекен так манекен. – А я ничуть не похож на настоящего, – чуть слышно сказал Витаус. Мне стало так его жаль, что я чуть не расплакалась. Но я не смогла расплакаться. Меня сделали с улыбкой. Я простояла в углу три дня. От обеих Ай я узнала обо всех манекенах магазина. Тётушка Пюшо обучала меня манерам, без которых, сказала она, не может ни один приличный манекен. Больше других помог освоиться Витаус. Тати не снисходила до разговоров со мной. Когда её унесли, Витаус…

– Вероника Викторовна, можно вас на минутку? – с улыбкой обратился ко мне Битов. Начальник службы безопасности тут же, как по команде, отошел от нас, дотронувшись рукой до моего плеча, мол, увидимся. – Слушаю, Сергей Валерьевич, – посмотрела я на Битова. – Вы уже решили, что будете делать дальше? – спросил он. – Нет, пока нет, – ответила я. – В журналистику не собираетесь вернуться? – Точно – нет. Нынешняя журналистика меня совершенно не привлекает, тем более политическая, которой я раньше…

На всякий случай Кирилл попросил подругу проверить дату на своей маркировке. Лина дату прочитала, откровенно зевнула и предложила ему самому съездить в Центр замены левых рук. Тот факт, что рука, несмотря на крайне длительный срок использования, до сих пор исправно служила ее постдругу, не произвел на молодую зомби-девушку никакого впечатления. И она вскоре заснула. Сам Кирилл в ту ночь не спал вовсе. Предложение поехать и добровольно отдать свою старую левую руку в обмен на новую звучало более…

Сам я так не думал, но Пенни этого хотелось, а с Пенни было здорово делать все что угодно. Смотреть, как она расчесывает волосы. Завязывает ботинки. Выдувает пузырь жевательной резинки без сахара. Мне не надо было сидеть в лодке посреди какого-то искусственного пруда, чтобы чувствовать себя тепло и уютно рядом с Пенни. Я был не менее счастлив, когда сидел на заднем крыльце ее огромного дома и наблюдал за тем, как ее трехногий пес играет с мячом, или присматривал вместе с Пенни за ее толстым младшим…

Мишу я уже хорошо помню, как и запах теплой пыли на печке, где мы с ним возились. Помню и кошку-мурлыку, ее Миша пеленал, как ребенка, и, помирая от смеха, баюкая, носил по комнате. Кошка таращила зеленые глаза, мордочка с острыми ушками забавно торчала из одеяльца. Чем кормили меня в то время, не знаю. Должно быть, пичкали манной кашей, так как после я долго нос от нее воротил, ну и противная же! Когда мы переехали в Егорьевск, маленький, весь в лесах городок, я уже бодренько ходил, что-то соображал…

– Дружище, можно спросить? Нет, ты скажи, разъясни: в чём смысл жизни? Вопрос, конечно, интересный. Но… – Не знаю, – отвечаю, стараясь не вступать в долгие и откровенно (а зачем?) ненужные разговоры с посторонним, тем более нетрезвым. А тот сразу, сходу, как старый знакомец-приятель, пристально заглядывая в глаза: – Не выручишь? Всё понятно, откуда идут эти «философские искания». – Ах, пожалел?! Жаба, значит, давит… Быстро же смысл жизни приобрёл другие очертания! ЧИНЯТ – Меня…

Однажды отец чуть-чуть не добрался до Австралии – ему тогда было двадцать лет и он устроился певцом на круизный лайнер. Когда мы с братом были маленькие, перед сном он рассказывал нам о своих путешествиях, и его голос был мягким, как растопленный шоколад. Больше всего отец любил рассказывать про Джакарту. Погода выдалась грозовая, и круизный пароход только-только отчалил от порта, взяв курс на Австралию. Но тут отцу позвонили и сообщили, что родился мой брат Диллон. «Я был так ошашарен, что чуть…

– А чьей? Мы с тобою уже так давно дружим… Постой… Ты подумала, что я… Нет… Я совсем не хотел пока говорить о свадьбе… Но мы с тобою… Боже?! – Ну, ну договаривай, что же ты о свадьбе… начал говорить и… – она остановилась, взяла веточку берёзы и потянула её к себе. Она, молодая и упругая, хлестнула её по волосам и лицу и, покачиваясь, вернулась на своё место. – Но, прости меня, я хотел сказать, что мы может быть, ещё будем с тобою всю нашу жизнь – вместе?… – он нерешительно поглядывал на неё…

Валентину Чиркову, Татьяну Гонтареву, Олега Каракяна, Пашу Кузнецова, Дениса Демидова, Веру Жукову, Татьяну Кузьмину, Люду и Иру Пахоми, Макса Иванова, Олю Усачеву, Ирину Серкову, Славу Балышканова, Диму Шаповалова, Настю и Ваню Певцовых, Пашу Кукшталя, Колю Волченко, Сашу Цепягина, Алену и Андрея Кремлевых, Настю Шингареву, Тёму Стародубцева, Машу Каширину, Антоху Клапышева (отдельное спасибо за съёмку видео, ты лучший!), Максима Веренчука и всех «анонимных пользователей». Отдельная благодарность:…

О, Боже мой, дождь! Я промокну до нитки! Что же делать?!.. Катерина вышла из метро на улицу и в который раз осознала каждой клеточкой своего тела, как же ей все-таки не везет в последнее время! То у Вики в школе сломался замок у туфельки, то Вова потерял ключи, и, так как Оля была не дома, пришлось ей, бедняге, отпрашиваться на полдня с работы и бежать открывать им дверь… А теперь еще она промокнет под этим ливнем без зонта! Катя забежала под навес небольшого магазинчика и решила переждать там…

Амелия вежливо отклонила предложение о новой встрече. Услышав в трубке частое и прерывистое дыхание Бойда, она испугалась, как бы он не расплакался. – Тебе что, плохо? – спросила она. – Не надо меня опекать, – огрызнулся тот. Амелия понимала, что должна повесить трубку, но не сделала этого. Ее разбирало любопытство. Какой толк в неудачных свиданиях, если о них нечего рассказать друзьям? – Так чего же тебе надо? – поинтересовалась она. – Как видишь, я не сразу позвонил тебе, Амелия, –…

Кроме отцов моих сыновей здесь только один интересный мужчина. Я его не знаю. Я почти теряю сознание от жары и ужаса и все-таки сохраняю способность обращать внимание на привлекательных мужчин. Наверное, это инстинкт выживания. Интересно, существуют ли правила для флирта на кладбище? Подойдет ли он ко мне, чтобы выразить соболезнования? Наверное, не подойдет. Трус. Но красивый трус. Интересно, что делает трус на похоронах моей матери – самого смелого человека из всех, кого я знала? Интересно: девушка,…