Проза прочее

– Как вы думаете, вот эти валуны на что-нибудь сгодятся? – спросил седой, рассеянно проведя рукой в воздухе. – Или эти глыбы придется скатывать? – Можно скатить, – пожал плечами Сергей, – а если хотите, можно пустить на фундамент. – Хочу ли я? – в раздумье произнес седой. – Да как вам сказать? –…

– Итак, вспомним материал прошлого года. Реши-ка вот это… Ну, уж и задачка. Для меня-то Рената Матвеевна могла подобрать что-нибудь и посложнее. Ведь хорошо же знает, на что я способен. Конечно, я расправился с этим заданием в два счета. – Садись, Андрюша, – улыбнулась она, – как всегда, молодец.…

На кухне, я обнаружила ожидаемую картину. Инга, в редких случаях Анатольевна, извергала из своей пасти проклятия в пустоту, то есть в Матрёну Николаевну. – Нет, ты только глянь, что эта старая коза выдумала! – обрадовалась Инга слушателю. – Говорит типа я эти проклятые банки ворую! Типа они мне они…

И всё же, умирать мне не хотелось – хотя бы потому, что я знал: двух близких мне людей это бы очень расстроило. Один из них ждал меня на кухне и, судя по запаху, жарил тосты с сыром. Я машинально взглянул в зеркало: оттуда встревоженными тёмными глазами на меня смотрел кто-то лохматый и бледный. Наверное,…

«Все на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загордиться человек, чтобы человек был грустен и растерян» (с) В. Ерофеев. Сначала, мозг дал команду правому веку открыть глаз, тёмная пелена с глаза спала. «Так, хорошо, теперь также не спеша, надо открыть другой глаз», процедура…

– Ну, чо стоять? Похряли в вагон! Поди-ко до печёнки холодрыгой пробрало? – по доброму говорю я, и думаю: ну, хохменный чмырь! – А… проводник? Его робость забавляет меня и я выкомуриваюсь по полному этикету маньеризма, ни дать, ни взять – Граф Монте-Кристо: – Монсиньор, если вы не настаиваете,…

Но свято место пусто не бывает. На живописном месте у реки вскоре появились два новеньких сосновых сруба без крыш, плюс палатка с двумя первопроходцами, уставшими от городской суеты и решившими, хотя бы на время, поменять Воронеж-град на речку с тем же названием. Еще через год в Борках под могучей горой…

Минут пять я стоял на крыльце, с интересом наблюдая эту дворовую жизнь. У самого крыльца в цветах копошились деловые пчелки. В глубине двора над лопухами причудливо моталось в своем хаотическом танце сразу несколько бабочек-капустниц. Курицы глупо и тупо прохаживались, ковырялись в земле, время от времени…

Кто виноват, что выключили свет, когда еще столько оставалось? Кто виноват и что делать? Это два основных вопроса русской интеллигенции. Интеллигенция задает вопросы, а Тедиумм отвечает. Доказывает правоту делом. – Пошли третьи сутки трудовой ударной вахты, – сказал Комбрат и кашлянул. – Не стихает…

Максим прошелся вдоль берега и остановился. Море страшило и притягивало одновременно. Ни одного пловца! Ветер дул в лицо, вода заливала ноги по щиколотки. При таком волнении невозможно было бы даже спустить на воду спасательную лодку: такой накат вышвырнет ее не берег при первой же попытке, да и окажись…

Сложно было предугадать такую резкую перемену погоды, тем более что с утра в новостях не говорили ни слова даже о вероятности дождя. А дождь тем не менее шел стеной, он был настолько сильный, что никто из жителей дома номер восемь не разглядел бы спокойно сидящего в конце двора высокого странного человека…

Сергей Сергеевич Волков, человек современный и деятельный, с крепкой и ловкой деловой хваткой, убедил всех, кого надо из важных людей, в нужности футбольной команды для города и завода, даже для простых, далёких от футбола и вообще всякого спорта неживцев. Причём команды не любительской и заурядной,…

– Что случилось, Саша? – спросила Марья, протягивая подруге свежесваренный кофе с аппетитной кремовой пенкой. – Опять Димасик загулял? – Нет, всё на самом деле в порядке. Во всяком случае, как всегда – ни лучше, ни хуже. – Санечка, ну я же вижу, что ты сама не своя. Улыбаешься через силу и раздражаешься…

– Петя, что я в постели хороша, об этом уже весь посёлок знает. Но почему ты скромно помалкиваешь о других моих выдающихся качествах? О моём долготерпении, например? Припомни-ка, дружок, сколько мне пришлось ждать, пока ты в своих штанах что-то нашёл? А как долго мне пришлось ждать, чтобы это «что-то»…

– Сносно. Два огнестрела, трое с проломленными черепками… – Логично. День ВДВ все-таки. – Я тоже так думаю и посему не ропщу. Максим зашел в ординаторскую, чтобы переодеться и отправиться домой после ночного дежурства. Но по всей видимости звезды в этот день сложились не в той пропорции не только…

Папа приезжал с работы, с порога окидывал вопрошающим взглядом домашних, и только потом шёл в переднюю комнату. О чём он говорил с мамой – Христя не знает. Она лишь видела, как папа каждый раз опускался на колени перед кроватью, облокачивался на постель, касался головой маминого тела, и долго-долго стоял…

– Никогда, – сказала я, – лучше прикажи меня расстрелять. – Никогда не говори никогда Мари, – ему больно было слышать эти слова. Кларисс, которая тоже была в лазарете, сжала свои кулаки от злости. – Ты только зря мучаешь себя, – сказал Тобиас. Он хотел погладить меня по щеке, но я отдернула от его…

«Она красивая», – решил я. Даже бледная кожа не портила впечатления. Внешность ее, вроде, обычна, но было что-то еще, неуловимое. Мне пришло на ум сравнение с нежным растением, которое покачивается на ветерке. Но больше всего я удивился себе. Ведь никогда такого не случалось. Ловя каждое мгновение,…

Пошла Таня на целительный сеанс Манефы во Дворце культуры. Погас свет, на сцену упал луч прожектора, и в освещенном круге появилась Манефа. Платок черный по-монашески завязан, а из-под него волосы длинные по голым плечам, как у ведьмы. – Посмотрите мне в глаза, – говорит, – поверьте в мою целительную…

Он встал, подошел к ней, положил руки на плечи, заглянул в черные, как смородинки, глаза, прижал к себе и нежно прикоснулся губами к ее теплому лбу. – Милая, не будем пока об этом. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Анатолий стал осыпать ее поцелуями. – Подожди, не торопись, – прошептала она. – Натали,…