Проза прочее

Тавров на мой скепсис отвечает: посмотри насколько мир вещественен, многопредметен, тут и улитки, и кирпичи, и деревья, и волны морские, и культурные образы. Почему Бог создал человека так избыточно, так изобильно сложно? Смотри сколько органов восприятия, нюансов, возможностей. Зачем-то ведь это было надо. И несмотря на все это чудовищное разнообразие – во всем целостность, Единство; метафора и существует, чтобы еще раз эту целостность подчеркнуть, соединить. – Поэзия это – орудие познания? В сравнении…

Эта жестокая несправедливость не давала покоя, мешала спать ночами. Когда за стеной она слышала разговоры Саши с женой, видела его нежные заигрывания с ней и веселые кувыркания с сыном, наблюдала, как он укачивает на руках дочь, в душе у нее все переворачивалось. Стоило ей закрыть глаза, как в ушах гремели выстрелы, лицо обдувал ночной влажный ветер, принося с собой запах свежевскопанной земли, сквозь которую отчетливо пробивался другой, с нотками ржавчины и железа. Откуда он взялся? Все из той же…

Мицелий «…Небо – старинный глобус Планиды Argentum-сочащей, Вывернутый наизнанку?..» — Вопрошает прохладный Ящер, Шершавой лапой Самопоглаживаясь. — «…а если колония душ <древнеэльфийских> Уйдя из Архонтова Царства, Образует Хризоризому В слое Нижнего Криптопространства? — Удастся ли Нитям её фосфенным Добраться до сердца Рецепиента? — Распространив Мицелий (Как Цель Или Средство?)..» — На этот вопрос и другой — Голь: Argentum-сочащий ноль. 20.12.13 …

Начало Рассудок укорачивая лбом, я мимо этой выпивки не промах: мохито – сплав Титаника со льдом — хранит весна во всех своих объемах. Разбитый тротуар – массаж стопы, вот плавленный сырок и водка с перцем. Кошачий вой – порнуха для слепых, а запах – невозможно притерпеться. По клавишам берёзовой коры струится сок порока и желанья: пора на кий нанизывать шары, чтоб вайкуле не морщилась от лайма. …смотрю, вскипевшей нежностью смущён, уже и сам добрее добермана, как тянет малыша…

«Лечит ветер…» Лечит ветер. В горле шумит прибой. Морем лицо умой! Если кратчайший путь по прямой — нет между нами прямой. Щиплет море, искрится зеленый свет. По проводам простор. На перемотке бежит огонь – с вет- ки на ветку с гор. Белой дорожкой плит, колонн, замшелых аркад. Море кипит, палит солнце. Рассыплется виноград. Время – что конокрад. «Любя или ругаясь с родиной…» Любя или ругаясь с родиной, зря говоря: «Высоко… ваш… выс-с-с-благородие, всё зря,…

Восточнославянская языческая мифология – в отличие от кельтской или древнегерманской мифологии – сохранилась лишь малыми обрывками. Былины о Святогоре – чудом уцелевшие обломки прадревних славянских мифов «титанического» периода; Святогор – бесспорный родственник античных титанов. Его происхождение темно. В.В. Иванов и В.Н. Топоров полагают, что Святогор-веретенник – прижившееся на славянской почве иранское божество Веретрагна, одна из инкарнаций которого – сокол. А что, всё сходится: Святогор—сокол—Соколкин……

*** Каких-то минут сорок тому назад, я уже разгрузился. Развернулся, на ходу опуская кузов самосвала и вырулил на просторную площадку, перед входом в зимник, на базу. И тут мотор неожиданно забунил, теряя обороты и заглох: – Клянц. – для дизелей типичный звук в конце, после ровной работы, когда мотор останавливается. Только и успел, на инерции, еле выворачивая рулевое колесо, подать машину немного вправо – другим не мешать. Несколько секунд сидел ошарашенный. И чего? Смотреть надо. Вылез наружу.…

Помню, как пришло твёрдое решение насладиться своим поражением. Командировка затягивалась, приходило понимание того, что есть граница, за которой деньги уже никак не могут компенсировать месяцев, навсегда вычеркнутых из жизни, месяцев, отданных работе, стране, собственным амбициям… И вот это произошло. После несложных (а также недолгих и вряд ли сильно обдуманных) математических расчётов решение купить шубу, как компенсация за судьбу постоянно ждущей мужа из командировки жены, было принято. Самое…

Солнце там никогда не заходит за горизонт в мае. Было ещё холодно, но природа уже ожила. Вся наша комната была в чудесном свете, и мы всегда хорошо видели друг друга. Иногда после работы она встречала меня в парке. Или на остановке троллейбуса, или на площади Пяти углов. Мы гуляли допоздна, и всегда было светло, но Алиса как-то пожаловалась, что хотела бы увидеть Северное сияние. Я улыбнулся. Я сам уже несколько лет не видел его тут. Мы шли по бульвару, и она курила, но от неё никогда не пахло…

– Как Вы себя чувствуете? – спросил мужчина, похожий на врача. – Не знаю, – ответила я осторожно. – Ну, вот и хорошо, – ответил он. – Я вас оставлю, если что, обращайтесь к дежурной сестре. Эта реплика адресовалась второму мужчине. Тот кивнул головой, за доктором закрылась дверь и я осталась в палате наедине с незнакомцем. Его внешность показалась мне странной. В ней будто слились европейские черты с азиатскими… Глаза узкие, миндалевидные, но светлые. Волосы (тоже светлые) убраны на затылке…

Транспарант «Billigbe tatter» 2 красуется едва ли не на фронтоне одного из вокзалов германской столицы. Странно, почему до сих пор не догадались использовать для этой информации афишные тумбы? Референций много. Поневоле вспомнишь и Дюма, и Ильфа, и Целана, и memento mori. И все же даже Берлин, то сумасшедший, то вот такой, почти макабрический, расхолаживает: население движется прогулочным шагом. «Въезжая в эту страну, словно влезаешь в домашние шлепанцы», – сказал однажды рижский радиожурналист…

«Цитрусовые восходы. Яблочные закаты…» Цитрусовые восходы. Яблочные закаты. Мир мой стал одинаков. Коды вечерних улиц. Капли дождей печальных. Мы уже не вернулись. Маковые рулеты. Вкус утренней сигареты. Если тепло, то лето. Каменные скамейки. Глиняные дороги. Пруд. Бегут водомерки. Вдаль перестуком пальцев льется вчерашний поезд. В городе постояльцев солнце давно погасло. Я бы и сам остался там, где еще тепло есть, да пожелтевших прошлых перегорело масло. «Последнее…

«Приблизившись, дурнеет долгожданный…» Приблизившись, дурнеет долгожданный,           теряет очертания, ветшает                  день праздника.            В стакане многогранный       отец хлопочет, сам себе мешает,       и комнатой обёрнуты блестящей      шары, шары, на каждом – голубое                    клеймо окна,               и бабушки сидящей         коричневое зеркало вмещает       рембрандтовскую оторопь. Рябое    в серванте – ёлка, висельница, юрта?      Цветная драка?…

…Одна американская славистка недавно пыталась доказать нам с Андреем Тавровым, что стихотворение Пушкина «Пророк» – сатанинское. Аргументированно. С цитатами из Библии. Спорить не стали. Зачем спорить? Это основы нашей культуры, отпечаток темперамента, архетип. «И внял я неба содроганье и горний ангелов полёт». Такое вот стремление, судьба, участь… В адим Месяц, руководитель издательского проекта «Русский Гулливер» * * * Трагические стихи Дмитрия Силкана неразрывно связаны с «непостижимостью»…

«О вещая моя душа, о сердце, полное тревоги, о, как ты бьешься на пороге как бы двойного бытия!» Симпатичная антитеза между «заботами суетного света» и «широкошумными дубровами», куда бежит поэт, «и звуков, и смятенья полн», с тех пор досконально освоена и обрела черты, которые, может быть, и удивили бы наших классиков. Да, поэт всё безнадежнее раздваивается между временным и вечным – однако сами эти понятия изменились и даже, страшно сказать, началось их взаимопроникновение. Лет пятнадцать тому…

Гиж Сако был высок, сутул, худ и в любое время года носил черный берет a-la Че Гевара (правда, без красной звездочки). Курить Гиж Сако тоже не курил, в отличие от знаменитого команданте, зато выпивал иногда, когда везло, и его куда-то приглашали, или он сам находил пустые бутылки, сдавал их и на вырученные деньги покупал дешевую водку. Жизнь его, как нетрудно догадаться, была нищенской – ведь очень часто пенсии хватало лишь на то, чтоб купить чего-нибудь Парону. Кто-то ему посоветовал продать двухкомнатную…

О любвеобилии, смиренномудрии и прочих благочестивых украшениях, уснащающих всякую из последующих страниц, я уж умолчу. Препоручая наконец сию книжицу благосклонному вниманию почтеннейшей публики, чаю сорадования, по слову апостола Павла: «О сем самом и вы радуйтесь и сорадуйтесь мне» (Фил 2,18). Писал окаянный раб Божий Тимофей ХВОСТОВ в лето от сотв. мира семь тысяч с хвостиком «подумалось…» подумалось а не написать стих левой ногой или другой ногой правой но чтобы…

Об авторе Бирюков Сергей Евгеньевич родился в 1950 г . в Тамбовской области . Окончил филологический факультет Тамбовского пединститута . Канд . филол . наук, доктор культурологии . Преподавал в Тамбовском государственном университете им . Г . Р . Державина . В настоящее время преподает в Германии, России и других странах . Известен как теоретик и практик литературного авангарда, исследователь русской поэзии XVII–XXI вв . Автор многих книг . В том числе: «Муза зауми»…

Тем не менее, он прекрасен. Его легкие наполняют пары бензина, вонь кошачьих испражнений, запах пудры и нечистых подмышек, частички угля и плесени. Но при сжатии грудной клетки из них вырывается чистое дыхание Риги – города с ресницами женщины и сердцем мужчины. Многие поэты попались в тенета Чака. «Эй, где мое сладкое, официант, ты не принес до сих пор. И музыка скорби „черт бы побрал“ в корчме, похожей на морг», – писал по-латышски рижанин Рокпелнис. «Между Псом и Екабом, под каменной занавеской…

«О жизнь моя, междометие…» О жизнь моя, междометие, о нечленораздельная, о смерть моя незаметная осеннего растения. Что, дорывалась распятия? Что, добивалась плахи? Оборванная и смятая нитка из рук у пряхи. О пряжа Господа Бога, священная паутинка, растоптана и убога, на подошве чьего ботинка? О жизнь моя – не выговорить! О смерть моя – ну и что? А вы говорите, это вы говорите, что ничто ни из чего и в ничто… «От возраста дошкольного…» От возраста дошкольного…