Проза

— Вот! — крикнул Сапожников Панфилову. — Значит, ты кроме частиц и вакуума ищешь еще каких-то злоумышленников и праведников в этом вакууме! Откуда? Пришельцы? Инопланетяне? — О господи! — сказал Панфилов. — Опять эти инопланетяне!.. Почему все уперлись в одну проблему — одиноки мы во вселенной или нет — и ждут пришельцев… И никто не задается вопросом — а что было ДО этой вашей вселенной? — То есть? — спросил Сапожников. — Если даже допустить, что…

Пессимизм Майльстоуна оказался обоснованным. Владелец «Колумбии» Кон, прочитав сценарий, сказал: «Слишком много социального и слишком мало сексуального. Не такое теперь время, чтобы швырять деньги на ветер…» Майльстоун был, разумеется, огорчен: он потерял на этом около года, но добился, чтобы «Колумбия» уплатила гонорары Альтману и мне. (Незадолго до второй мировой войны я видел в Париже Майльстоуна. Он не похудел, но помрачнел. В годы войны он сделал в Голливуде фильм о советских людях: хотел,…

Пирожкова жила уединённо. Ей было за 60, её лучшие годы были давно позади, она и прежде не жила никогда так бурно, не устраивала роскошных празднеств, не давала банкетов, не угощала щедро друзей, как было принято у Рудольфа Нуреева. Её жизнь была скромной, подчинена дисциплине, словно простой ритуал, и Обломов с течением лет тоже чувствовал себя здесь, если быть откровенным, лучше, чем тогда, во время шумных, диких пиршеств в квартире Нуреева, когда молодые красивые мужчины наливали ему в миску шампанское…

JOSE SARAMAGO О ANO DA MORTE DЕ RICARDO REIS Мудр поистине тот, кто как зрелище мир принимает. Рикардо Рейс Поиски способов бездействия всегда составляли смысл и содержание моей жизни. Бернардо Соарес А если мне скажут, что абсурдно так говорить о человеке, никогда не существовавшем, отвечу, что нет никаких доказательств того, что когда-либо существовал город Лиссабон, или что я пишу, или чего-либо другого — чего угодно. Фернандо Пессоа Предисловие «Я…

И вышла из комнаты, даже не взглянув на ту, которую только что обряжала так заботливо, можно сказать, по-матерински. – Маша, – чуть слышно шепнула невеста, хватая подругу за руку, – мне страшно! Она нам не простит, никогда не простит! – Перес-с-стань! – прошипела фрейлина Шкурина. – Потерпи еще чуть-чуть. Обвенчаетесь – и с нынешнего дня ждет вас только счастье! Фрейлина ошиблась. Молодые никогда, ни-ког-да не будут счастливы! * * * Закатилось солнце – любимый Сашенька Ланской умер! Одолели…

И опять все смеется, глядит. Глаза тусклые, почти мертвые, а как будто луч какой-то из них светит теплый. — Бабушка, хочешь, возьми у меня пятачок, купи себе булочку, — и подаю я ей этот пятачок. — Чтой-то ты мне пятачок? Что ж, спасибо, я и возьму твой пятачок. — Так на, бабушка, не взыщи. — Она взяла. Видно, что не просит, не доведена до того, но взяла она у меня так хорошо, совсем не как милостыню, а так, как будто из вежливости, или из доброты своего сердца. А впрочем, может, ей и очень понравилось…

Мне было не по себе наблюдать за последними минутами угасающей жизни. Я хотел встать и уйти к своим солдатам, но что-то удерживало меня на месте. Каких-то пятнадцать минут назад солдат был цел и невредим: стрелял, переползал, перебегал, меняя позиции. А теперь он лежал на брезентовых носилках, весь искромсанный осколками противотанковой гранаты. Я с несколькими разведчиками прикрывал отход второй группы, которая, покинув свой огневой рубеж, была в, казалось бы, безопасном укрытии, когда разорвалась…

Но, по-моему, все эти люди ошибаются: и учителя моего сына, и мой отец, и каждый, кто считает, будто первая женитьба должна быть какой-то особенной, а последняя — нет. …И не возвышу никого другого над тобой… Что может быть плохого в том, чтобы попробовать поставить одного человека выше другого? Как может быть неправильной еще одна попытка, если при этом ты искренне стремишься все исправить?.. Нет, если, конечно, вы считаете себя Элизабет Тейлор, то тут дело другое. Тогда вам действительно все…

В наше время роль исповедника выполняют друзья и знакомые. Я, скажем, раскрываю свою душу Подруге. Она на другой день рассказывает мои тайны Другой Подруге. Другая Подруга — Своей Подруге, и вот уже пошла по городу гулять моя жизнь, обрастая, и видоизменяясь, и превращаясь в сплетню, пущенную тобою же. А если не быть откровенным — как очистить душу? И вообще какой смысл тогда в общении, если не быть откровенным?.. Я кончаю краситься и смотрю на результат своего труда. Моя мама в этом случае сказала…

Был бы его соперник каким-нибудь уродом, жилось бы значительно легче. Чтобы отвлечься от воспоминаний, майор стал думать об апельсине. Он сам не покупал цитрусовых, от них у него чесались щеки. Значит, его выронил кто-то другой. Кого он подвозил за последние два дня? Элла, Петрович, Карамов, и Шамрук. Точно! Это Шамрук. Он тащил в пакете апельсины. Он даже предложил ему пару. Вот тогда и выронил. Вспомнив Шамрука, Полупан неожиданно догадался, почему у него плохое настроение. В тот день Шамрук сказал,…

Я собирался на ней жениться через два года после окончания института. Сейчас жениться никак не мог; родители у меня были бедные, я жил почти на одну стипендию. При всей влюбленности у меня срабатывали и совершенно прозаические соображения. Я думал: овладеть такой хорошенькой девушкой и предоставить ее самой себе на два года — опасно. Я считал, что ее невинность будет гарантией верности. У нее была очаровательная привычка. Что ни попадет под руку, все пытается прижать к груди. Наберет букетик альпийских…

Наша лифтерша, заметив меня, спросила глазами: не поздно ли вернусь? Я мотнул рукой, сжимающей папку, показывая, что с такой штукой надолго не разгуляешься. Я миновал переулок и вышел на нашу узкую, но бойкую улицу. С машиной мне сразу не повезло. Все такси оказывались заняты, а леваки почему-то не брали. Впереди, шагах в двадцати от меня, стояла компания из четырех человек. Они тоже, ожидая попутной машины, голосовали, но и их никто не брал. Вдруг я поймал радостный взгляд человека, идущего…

— Бип. — Значит, система. — Бип. — Ага. Один бип. А, помню-помню. Ты репортеров еще встретил всякими звуками. Я, кажется, улавливаю: у тебя голос пропал. И один бип — это, видимо, вместо да. — Бип. — А два вместо нет. — Бип. — Прости, Джордж, я ведь понятия не имел. Это навсегда, что ли. — Бип. — Паршиво, да. А каково твоей жене и детям. Говорят, ты женился. Не знаю только вот насчет детей. На Ширл. Какая девушка. На меня и не взглянула ни разу. Помнишь те вечера, мы еще пили чай и танцевали.…

«Клуб принцессы Тэкской призван оказывать материальное вспомоществование и обеспечивать социальную защиту девушкам из хороших семей, со скромными средствами к существованию, не старше тридцати лет, которые, поступив на службу в Лондоне, вынуждены жить отдельно от семьи». Все они сознавали, каждая по-своему, что никто из ныне живущих не может сравниться с ними: ведь самые очаровательные, изобретательные и трогательные, а порой и самые неукротимые на свете – они, девушки со скромными средствами.…

Не существует способа спрятаться, но это я усвоила только сейчас. Номер 411. Отель «Националь» . Рим. За окном, распахнутым над площадью Монтечиторио, безлюдной в этот ночной час, за исключением вооружённых карабинеров — охраны Парламента и нескольких случайных прохожих, в основном поддатых туристов, сияет холодная луна. Февральская луна. Я здесь, и я жду тебя. Моё тело состоит из костей. Мускулов. Сухожилий. Голубые вены — сеть речушек, пронизывающих всю меня. Таинственный гобелен, который…

— Еще три точки закроют… — После Нового года? — Нет, до. Отчитаться им в нашей трезвости надо. Так что с наступающим вас, как говорится… Иван Степанович эти слухи игнорировал. Во-первых, он привык все приветствовать, а во-вторых, к выпивке относился с полным равнодушием. Детей у него было трое, а потому даже дешевое вино было всегда не то чтобы не по карману — в обрез. И Костыревы на это денег не тратили. По возможности, конечно, потому что все мы живем «по возможности» и навсегда приучены жить…

— Еще раз! Свет снова гаснет, и группенфюрер СС, в прошлом артиллерист, открывает огонь по цели. И конечно попадает точно в яблочко, а фюрер тем временем поудобнее разваливается в кресле. 20 июля 1944 года группа лучших офицеров вермахта, армии Третьего рейха, при поддержке нескольких десятков гражданских лиц, попыталась убить Гитлера, когда тот проводил рабочее совещание в своей резиденции в Растенбурге, в шестистах километрах от Берлина. Молодой полковник граф Клаус Шенк фон Штауффенберг пронес…

«Отступись, — сказал себе Том, — хотя бы на сегодня, но отступись!» А ему так хотелось, чтобы эти два дня — вчерашний и сегодняшний — прошли с максимальной пользой! Он привел в порядок письменный стол, выкинул все ненужные бумаги, подмел в оранжерее, написал несколько деловых писем. Среди прочих — одно важное, которое он просил по прочтении уничтожить, — в Лондон, на домашний адрес Джеффа. Том давно собирался ему написать, да все откладывал и вот наконец-то заставил себя это сделать. В письме он…

Работы, мне казалось, я не боялся никакой. Коллектив, мне казалось, никакой не страшен. И я даже хотел влиться в некий трудовой коллектив и поработать, делая что-то простое, понятное, очевидное и созидательное, чтобы виден был результат труда в чём-то мною построенном и в виде денег, которые мне за это заплатят. И я, не помню как, да это и неважно, устроился в бригаду сезонных рабочих, их тогда называли «шабашники», и поехал в маленький районный центр родной кемеровской области, ремонтировать и строить…

Выражение ее лица – особенно конфигурация бровей и рта —говорило о том, что она внимательно слушает. – Понимаю, для вас это звучит неубедительно. Вы-то уж точно не из породы сторонних наблюдателей… Ее худые, узловатые руки не находили себе места на жаростойком прилавке кофейни. В настоящий момент они теребили пакетик с сахаром. – Почему вы так думаете? – Видно, что вы на этом собаку съели… Или… изучаете юриспруденцию? – Я? Нет, конечно. – И она, сделав пару глотков кофе, постаралась развеять…