Проза

Якуб Колас Страказа Калi абмiнуць малапатрэбныя або зусiм непатрэбныя словы (а iх, на жаль, вельмi многа), дык можна проста сказаць: такое прыгожае возера, з такiмi прывабнымi берагамi - то высокiмi, то адхоннымi з купчастымi дубамi i соснамi па краях возера, рэдка сустрэнеш. Надзвычай ясная, спакойная ранiца выдалася ў гэты дзень. Возера лагодна пакалыхвала свае хвалi, i, каб пачуць iх шум, трэба было дужа ўважлiва прыслухоўвацца да гамонкi дробных хваляў, што, як срэбра, пералiвалiся на…

- Так, так! - падхапiлi лес, луг i поле. З гэтага часу i пайшла спрэчка - усе супраць Дзеда. - Ах вы, свавольнiкi, свавольнiкi! - узлаваўся Дзед. - Я ваш гаспадар, i будзе так, як хачу я. Прайшло яшчэ колькi часу. Дзед рабiў тамаванне, узмацняў берагi Азярка. Але надышла навальнiца i паддала Азярку сiлы, усе Дзедавы ўмацаваннi былi знесены, i яго самога панесла вада. Збеглi з неба хмары з сваiмi перунамi, зноў глядзела сонца на зямлю, лашчыла пакрыўджаных навальнiцаю. Пазiраючы, як куляўся…

- На сэрцы робiцца лягчэй, калi хоць слоўкам перамовiшся, - казала старая. - I чаму не ўсе роўныя на свеце: i ты, дожджык, - вада, i там вада... А вазьмi ж ты... - I я - тая самая вада, што ў вадаспадзе; яшчэ тыдзень таму я грымеў там разам з мiльёнамi iншых кропелек, - з гордасцю прамовiў ён тысячамi дажджынак. У гэты момант хмары разарвалiся, сонейка зiрнула на зямлю блiскучымi стрэламi яркiх праменняў, i дрыготнымi зоркамi заварушылiся, заззялi дажджавыя кроплi на старой алешыне. …

Калi такiм парадкам усё было падрыхтавана, лясун надзяваў на сябе адзежу, сатканую з лiсця i з танюсенькiх нiтак, што пралi русалкi з кудзелi-моху, а на галаву ўскладаў карону, перавiтую гiрляндамi дзеразы з блуклiвымi агеньчыкамi, i выходзiў на горку. У руках яго была блiскучая палка, зробленая невядомымi майстрамi з гнiлушак, i гэтаю палкаю ён праводзiў па струнах арфаў, што развешвалi павукi ад дрэва да дрэва. Струны дрыгацелi i поўнiлi ўвесь лес акордамi музыкi, нячутнай для чалавечага вуха.…

Якуб Колас Зло - не заўсёды зло Цэлае лета вiсеў Жолуд на старым дубе. Невядома, як далей, а пакуль ён быў малы, вялiкага гора зазнаць яму не прыйшлося. Праўда, на яго тады нiхто не зварачаў i ўвагi: як бы яго i на свеце не было. Толькi сонейка, выглянуўшы з-за лесу, узiралася ў яго i пеставала сваiм цяплом, бы тая мацi. А калi, бывала, яно прыпякала надта горача - любоў часта пераходзiць свае гранiцы - маленькi Жалудок хаваўся ў цяньку густых лiстоў, як пан пад парасонам, i яму заўсёды…

И вот однажды поднялся такой сильный ветер и дул так долго, что сдвинул любимую Гору Песка и рассеял её по пустыне. Песок удивленно смотрел вслед Горе, которая уменьшалась у него на глазах, а потом вдруг взвился вверх и устремился к другой дальней горе, которую ветру не под силу было разметать - такой она была большой и тяжелой. О Пальме он просто забыл, хотя она шумом своих листьев изо всех сил пыталась звать его, до последней минуты надеясь, что он вернется к ней. А он улетал все дальше. Пальма…

Нахов, не задавая вопросов, быстро зашагал в Васильево. - И еще, граждане. Сейчас Максим Семенович принесет фотографии двух людей. Внимательно посмотрите, не встречали ли их здесь, в Васильеве, или, может, в городе. Семеныч принес фото Громова и Беляева. Лисинцы, усевшись кто на скамейке. Кто на бревнах, добросовестно вглядывались в лица разыскиваемых. Качали головами: "Нет, не знаю", и передавали соседу. Когда осмотр закончился, Галина Нахова раздумчиво произнесла: - Если б разрез глаз…

Больше нечего рассказать о начинаниях Софы Кречет. Ее первый любовник, конечно, умер (как говорят) от сердечного приступа, и умер, из скромности напишем слитно, вовремя. Она переехала в Голландию, в Амстердам, где проживает, for bu ine ake, под именем Евдоксии, русской инокини. Ее предсказания популярны. Зал, хотя и малый, был переполнен под люстры; давали "Коппелию". Только цветочница, выпорхнув из-за куклы, на тридцать втором фуэте стукнула ножкой, раздался публичный шквал, а Энгель…

Любая цыганка - или, хотя бы, ваша родная тетка скажет, что по этой карте загадывают "предмет любовный". В уголке карты сердце, коронка и имя - Юдит - которым с изобретения "французских карт" называют червоную королеву. Та самая Юдифь, обольстившая и обезглавившая ассирийского Олоферна - и ведь это ее портрет, вывешенный плакатом в Летнем саду, завлек меня во весь этот паноптикум. Я попытался понять, что чувствовал тот художник, который первым увидел в благочестивой Юдифи такое…

Жак Риго, не писавший романа, но завязавший его, уехал в Нью-Йорк пакетботом, женился там на американской миллионерше, спустя три года, покинутый ей и привыкший к героину, застрелился в парижской клинике. Рональд Фирбенк, не собиравшийся в Америку, умер в Риме, не закончив романа о неразделенной (это можно предполагать по его вкусам) любви американской миллионерши. Юрий Иванович Юркун, петербургский мечтатель, узнал ее в лицо и, может быть, вспомнил его перед своим расстрелом. Когда-нибудь "Американская…

1993.

Но ведь год прошел. Год! 365 дней! А много ли их осталось - не лет, что там лет - дней? Все мы смертны, и у каждого на роду написано... Не верю в Бога, но на роду, пожалуй, у всех у нас написано. И не знаем, что, как и когда будет. Впрочем, что - знаем. Как и когда - не давалось еще ни одному разуму. Совсем недавно приснилось мне перед утром, что я в Москве, на своей улице Левитана, так не похожей на московскую - широкой, в тенистых тихих деревьях, без базарного многолюдства, какое теперь…

Летом 81-го я окончательно перебрался из Белоруссии в Ленинград, а точнее в Выборг, где и решился на отчаянный по тем временам шаг - отказ от советского гражданства по политическим причинам. С предупреждением по "190-й прим." терять мне было уже нечего. Следующее предупреждение могло быть только по "70-й". Письмо в Верховный Совет с приложенным к нему паспортом, кстати, юридически очень грамотное, составленное на основе духа и буквы Закона о гражданстве СССР, я отправил заказной…

И вот тогда Совет мудрейших решил запретить раз и навсегда дружбу с людьми. А тот, кто отважился нарушить этот закон подвергался жестокому наказанию отречению (у вас это называется высшей мерой). И уже не одну сотню лет наш народ подчиняется этому запрету. А всякие гномы, лешие, кикиморы и прочая живность, живущая в ваших сказках - это лишь смутные воспоминания о той поре, когда мы дружили друг с другом... Так вот, сидим мы как-то на берегу, а Капитан и говорит. - Слушай, Непоседа, а как ты…

- Где же они взяли столько денег? - удивился дон Альтамирано. Ведь эта сеньорита, наверное, стоит миллион? Хакоб, ты все знаешь, скажи, в Советском Союзе есть дети-богачи? На курсах ликвидации неграмотности преподавал молодой сандинист из Манагуа. Он учился в СССР и много рассказывал об этой стране. - Деньги на подарки советские дети заработали сами, - объяснил Хакоб. - А я слышала, что в Советской стране дети могут есть сахара, сколько захотят, - прозвенел голос Панчиты. - Еще там всем…

Во 2-м балагурском наслеге, считающем Омоллона своим родоначальником, верстах в пятнадцати от Батурусской иногородней управы, есть исторический памятник, имеющий некоторую косвенную связь с памятью Омоллона. Это старая деревянная башня, изображенная на одном из моих рисунков. Стоит она среди обширной равнины (аласа); с одной стороны от лиственничной тайги, подходящей к ней довольно близко, ее отделяет высохшее болото. Якуты называют эту башню "кыргыгы-амабар", что значит "военный амбар".…

- За что? - Да ты эту историю-то не слыхал, видно. Погоди, я расскажу тебе. - Раньше вся эта сторона якутская была. Дыкан был у них царь. Росту ба-альшого, между плечей печатная сажень, а с лица нашему царю как есть родной брат. Жил этот Дыкан - где ныне якутской город. Вот раз пришли к нему трое русских и стали жить в работниках. Живут, а сами все смотрят и на бересте пишут: планты, значит. Вот раз ушли они в тайгу и две недели не приходили. Потом вернулись. Дыкан спрашивает: где, мол, были?…

- Все, хватит, Шушарин. Пойдем отсюда, - говорю я ему.- Выросли мы из этих штанишек... старушек. Беру за рукав Мишку, и мы покидаем наши качели. Через какое-то время, когда мы пересекаем дорогу и выходим на другую улицу, Шушарин говорит: - А помнишь, такая ситуация уже была. Только давно это было. Мы вот так же с тобой отливали в одном из двориков. Дело еще около церкви было. Помнишь? - Не помню, - отвечаю. - Мимо проходила старуха, только тогда они посмелее были, - продолжает он, - и,…