Проза

Я отвлёкся. А говорил о том, что шарлатанам все стали доверять. Думаю, стану-ка и я одним из них. Тем более что шарлатан я с большим стажем. Пошёл в банк, попросил кредит. Многие просили и политиканы, и фермеры, и изобретатели, среди них многие известные люди, но никому не дали. А меня выслушали, сказали «этот вернёт», и дали беспроцентный. Рассказал им всё прямо, как есть, что буду ворожить, буду колдовать, нужна охрана, помещение с железными дверями, нужна всякая полынь трава, хрустальный шар,…

И неизвестно, чтобы со мною стало, куда бы завела эта пагубная страсть, если бы государство не отрезвило. Давно это было. Обо всём этом я успел забыть, и не вспомнил бы никогда, если бы совершенно случайно не подслушал разговор двух подруг. Не услышал бы объяснение в любви к монете, доносящееся из уст одной из них. «Влюблённая», видимо, ругая сына, говорила: - Деньги, они ведь живые. Имеют чувства. Любят, когда их берегут. А, тот, кто их тратит, им ненавистен. Они от такого бегут, прячутся.…

И я ходил в эти кружки, не обращая внимания на колкие шутки друзей и приятелей. До сих пор у меня осталась прихватка для сковороды, сделанная в виде кошачьей мордочки. И, собственно, сам кот в сапогах, мягкая игрушка. Излишне говорить, что всё это сделала Роза, хотя выдавалось это как продукция учеников. И кот, и прихватка, с моим именем, долгие месяцы пылились на стенде-витрине наших кружков, зазывая новых членов. А потом, когда стали делать ремонт в помещении Творческого Центра, то Роза отдала…

Молодой её муж отошёл с брезгливой гримасой в сторону. 28.01.1996 г.

- А у меня и там ничего нет, - говорит ему Ленка и, смеясь, задирает юбку. Ну, мы хохотали тогда до слез. Что же ты хочешь - молодость. 1995 г.

Домой возвращался, воспользовавшись метрополитеном. В вагоне напротив меня сидела толстенькая, некрасивая женщина с чёрными усиками, а рядом с ней потешный на вид старичок. Он объяснялся ей в любви, говорил, что одинок и что она ему очень нравится. Женщине были приятны его признания, видимо не так часто приходилось выслушивать. Немного смущало её то, что они делались прилюдно, но вскоре она перестала обращать на это внимание. Старичок прямо в вагоне, попросил у неё руку и сердце. - У меня сложная…

— Вы же видите, что там достаточно народу и без вас; к тому же вы не колодезный мастер. — Захочу, так буду. Раз я землекоп, я всю эту штуку знаю. Минуты две он дал волю своему гневу. Под влиянием винных паров слова у него вылетали несуразно. Наконец, он успокоился и мрачно произнес: — Его смерть будет на вашей совести. Толпа росла, как-то незаметно и призрачно. Это была толпа нестройная, хаотичная, шумная, порывисто волнующаяся, минутами бунтующая. Ее подавляли сумерки,…

ОН молча слушал своего командира. Знал, что возражать бесполезно. Решение принято, и его аргументы сочтут неубедительными. ОН всегда ходил по краю. Рисковал, может быть даже тогда, когда в этом не было острой необходимости. Но его риск всегда приносил плоды. В виде трофеев, пленных, карт и схем. ОН слушал своего командира, но думал совсем не о том. Уже в который раз ОН ловил себя на мысли, что ему очень спокойно и комфортно рядом с этим человеком. И раз начальник штаба говорит, что пора половить…

Чертов мост перестраивался, переименовывался в "мост Красных коммунаров" и обратно, но в народе всегда был известен как место, где можно быстро и без проблем утопиться. Вокруг ни души, внизу глубокая, холодная река, чуть ниже по течению водоворот. Около десяти вечера солнце опустилось за горизонт, а свет от него остался. Так как географическая широта местности никаких "белых ночей" не предполагает, то данное событие без всякого преувеличения можно назвать странным. Здесь нужно отметить, что, несмотря…

…В одном из дворянских особняков по Михайловской улице Тифлиса, снятом для подпольной работы членами боевого отряда Камо Бачуа Куприашвили и Вано Каландадзе, спорили Камо и Шаумян. Шаумян: — Нет, тысячу раз нет! Революция — это вооружение трудящихся масс, организация их сплоченной борьбы! Камо: — Не поймешь тебя: вчера ты говорил «да», сегодня — «нет». Послушай, Степан, не принимаешь же ты меня за сумасшедшего? Пусть будет вооружение. Но чем, чем ты их вооружишь? Степан, дорогой, неужели ты принимаешь…

лавочки стоят одна напротив другой, спрятанные в тени взрослых каштанов. Напротив сидела николаевская девушка. Обыкновенной николаевской красоты, доступной и недоступной одновременно. - Полно-те, сударь, я знаю вас, - сказала, грустно глядя на писателя. Ответом был его вопросительный взгляд. - Вы депутат Верховной Рады, - утвердительно сказала, но уже без грусти. - Я писатель, - молвил робко в ответ. - Вы депута-а-а-т, - ласково и мечтательно произнесла она. …

«Усилить бой бестрепетных сердец…» Проза поэта всегда несет на себе отпечаток особого лирического восприятия мира. Не исключение и проза Афанасия Фета. Все его художественные произведения автобиографичны: сюжеты повестей, рассказов, очерков — это эпизоды и события из жизни самого поэта, его родственников или знакомых. Повествование от первого лица — не литературный прием, а указание на действительное участие автора. Так, события, положенные в основу повести «Семейство Гольц», произошли во время…

За что тот немедленно пробил великолепный штрафной удар. Но в горке песку, мелкого, как мука, был припрятан сюрприз — камень величиной с картофелину. Сначала, когда что-то тихонько хрустнуло и сустав большого пальца стал медленно сворачиваться набок, было совсем не больно. Но в прохладном коридоре, до которого Лео допрыгал на одной ноге, боль и ярость выжали соленую воду из его глаз. Он держал ногу правой рукой, сидя в полутьме на ступеньках, а большим пальцем левой чертил узор, повторявший белые…

Неповторимые. Появлялись они на разных этапах, и в разные периоды,  но знаете, есть кое-что, что  их объединяло, это любовь к КОФЕ. Это удивительно, но это так. Каждая пила именно этот ароматный напиток. Я как, картину, высеченную на сердце, помню каждую с чашечкой в руке. Хотя, и здесь есть небольшие отличия, каждая любила кафе в другом виде, что, несомненно, подтверждает, их индивидуальность,  и непосредственность. Пожалуй, настало время поведать истории о каждой из них. …

I Я стою на склоне горы. Мне все здесь знакомо и дорого, как может быть дорога человеку земля, на которой он прожил многие годы и состарился. Стою и смотрю на восток. Я привык бывать здесь, отсюда, с горы, открывалась мне сама жизнь. Деревни и пашни простираются предо мной как живое раненое существо. Далекий горизонт пробуждает в душе воспоминания и воссоздает картины недавнего прошлого — того мира, в котором я жил. Я оставил Зейнаб и троих детей в каменном доме. Его стены, сложенные из…

Заметив мой взгляд, она равнодушно отвернулась. Пожав плечами, я направился на базар. Рынок меня не вдохновил. Побродив какое-то время между рядами, я купил что-то по-мелочи. Потом вспомнил, что мой знакомый рассказывал, что водка в Польше страшно дорогая, и если взять пару бутылок и блок хороших сигарет (сколько позволяют провезти таможенные правила), можно немного подзаработать. Рассудив, что в дороге деньги лишними не бывают, я решил купить и то и другое, тем более, что ехал я в эту страну в первый…