Проза

Мне тревожно и холодно. Я грею себя изнутри, перебирая, словно жемчужины на нитке, прежние воспоминания. «Представляешь, Лунтик, Витька из нашей группы сказал, что меня любит, и когда мы вырастем, то обязательно поженимся! А ещё он поцеловал меня, вот сюда!» - тонкий пальчик с обгрызенным ногтем касается ямочки на щеке. На нём колечко из конфетной фольги, подарок незнакомого мне мальчишки. В комнату никто не заходит. Я терпеливо жду. Вот, наконец, в коридоре раздаётся звук шагов. Я оживляюсь…

      Наконец оба меча в руках мужчины замерли над головой, лезвиями друг к другу, потом одним движением повернулись и руки пошли вниз, грозя разрубить тело, а точнее — две узкие полоски ткани на бедрах танцора…  — Всем стоять! Городская стража! — все обитатели трактира перевели взгляд на сказавшего. И здоровенный мужик сделал шаг назад, в глазах людей горела месть за сорванную надежду… Я смотрел на Яра. Он едва заметно усмехнулся. Так вот ты кого ждал, на самом деле, ручная тварь Артар…

–  Я хочу видеть всё! Я хочу жить этой жизнью! Хочу! Хочу! Хочу! – отчаянно кричал мальчик… 2. Очередь Густая толпа людей вытянулась в виде бесконечно длинной очереди; куда и за чем очередь – этого не видать. Народ в очереди разный – белый, черный, желтый, разноязыкий. С видимого нам края очередь эта состоит только из очень молодых людей – юношей и девушек. Вот к краю очереди подходит красивая девушка, спрашивает крайнего; за нею – красивый юноша. – «Ты крайняя?» – «Я»  – «А у меня какой номер…

Рей шел вдоль береговой линии и думал. Я, если честно, совершенно не знаю о чем, но по лицу можно было судить, что о чем-то приятном. На этой улице, кстати, как могло бы показаться обычному человеку, не было больше никого, кроме Рея. Но поверьте, за ним шли еще две девушки. Шли они под руку и о чем-то беседовали. Если не ошибаюсь, то о розах, которые наполняли улицу прекрасным запахом и атмосферой безмятежности. Возможно, что именно этот запах и был одним из ингредиентов того самого чая. …

За прилавком стоял сам хозяин, седоголовый господин по имени Рон, с которым мы познакомились, разговорились и он нам дал много полезных советов по поездке. Перед тем, как уйти, я показал на фотографию и спросил его, по какому поводу в гитарном магазине висит фотография Эйнштейна, хотя он, как известно, играл на скрипке, а не на гитаре? Рон усмехнулся и сказал, что вот этот господин в костюме и галстуке есть его родной дедушка Дэвид. В конце тридцатых годов дедушка дружил с Эйнштейном, который несколько…

Хан передал ярлык на великое княжение брату князя Александра – Ярославу Ярославовичу Тверскому. Ярослав был младше своего брата Андрея Ярославовича Городецкого. Кто знает, зачем хан так поступил. Одни говорили, что Андрей Городецкий может возглавить восстание против Орды, другие считали, что таким образом хан показывал, что он хозяин земель русских. Заговор Новгород Великий почти не коснулось страшное нашествие татар под предводительством Батыя. Конечно, пострадали торговые интересы, но люди…

Хорошая история должна кончаться. Хорошую книгу нужно уметь оставлять. Все продолжения, написанные авторами — лишь жалкие попытки вернуться в оставленную реальность. Все будет уже не так. Скучно, убито, холодно. Не плачь, что твой Книжный герой сегодня горит. Не надо грусти, если ты видишь его с другим человеком. Не надо отчаяния, если его тело покоится в земле. Твой Книжный Герой создал из тебя того, кем ты сейчас являешься. И лишь поблагодари его за этого, когда будешь бежать по огромной…

Сегодня во время праздного часа Федор Макарыч Костричкин тоже наведывался в зал. Он сердито скосил глаза в сторону Нины Сергеевны, которая довязывала рукав будущей кофты, со значением покашлял, когда проходил мимо дремавшей в кресле Раи Савельевой, но открыто вступать в стычку с мастерами не стал. Может, и во второй его приход все бы кончилось миром, если б Катя послушала Нину Сергеевну и вовремя села в кресло. Но воробей, как назло, не улетал со своего пляжа, и Катя все стояла и стояла у окна, словно…

Я открыла глаза. Бабушка на цыпочках, вооруженная заляпанной ягодной кровью поварешкой, пересекала мою комнату. Большая, как гора, она ступала совершенно бесшумно, думая, что я сплю, несмотря на грохот ее кухонной артиллерии. – Я не сплю, ба. – А че так? Поди жарко? Мож окно открыть? – очередью выпалила она и, взяв ориентир на окно, продолжила красться. – Да, жарко, – выдохнула я. Бабушка открыла окно, и занавеска с головы до ног захлестнула ее своей тюлевой пеной. Выпутавшись, она широким…

– Какие плакаты? – Ну, эти… с этим… – Да ладно, не суетитесь. Все уже давно знают, что за плакаты вы заготовили. – Так я ж… это моё убеждение, имею право! – Ну, насчёт прав вы как-нибудь поскромней, поосторожней, что ли. А то, что убеждения – это хорошо. А какие это у вас такие особые убеждения? У нас в Партии демократический централизм, так что и убеждения у всех одни, согласованные с генеральной линией, централизованные, так сказать. При этом говорящий многозначительно ткнул указательным…

Я съеживаюсь – Кейси, когда входит в раж, патронов не жалеет. И хотя я привыкла к этому с детства, мне от этого не легче. – Думаю, рано или поздно ты сломаешься и набросишься на меня, как Амелия Дайер. – Кто это? – хмуро интересуюсь я и слизываю последние крошки с нёба. Сестра небрежно отмахивается. – Ну, та женщина из Лондона, которая прикончила уйму младенцев… – Кейси! – возмущенно обрываю ее. Она закатывает глаза и бормочет: – Ладно, дело не в этом. Дело в том, что Штейнер согласился…

Коренное население Хламии – хламы и иностранец Шампанский, который, хотя и родился в Стране Хламов, является, однако, владельцем заграничного паспорта. О том, что происходило в стране, начиная от первого легендарного государя Висуса Пропащего до нынешнего правителя Бифа Водаёта, можно узнать из шестнадцатитомной “Истории Государства Хламского”, выпущенной недавно историческим факультетом ФКПИ. Но, к сожалению, многие исторические события в этой “Истории” изображены не так, как это было в действительности,…

Написание семейной хроники не состоялось. Прапрадед был человеком замечательным во многих отношениях. Будучи вторым ребенком в многодетной офицерской семье, где помимо него было еще 17 человек детей, он оказался в 17 лет на военной службе, приняв участие в подавлении польского мятежа. Затем – долгие годы службы, участие в Венгерской кампании 1848 года, первый орден Св. Анны 3-й степени, полученный за участие в ней… Бытовала в нашем семействе и некая «династическая тайна», относившаяся к истории одного…