Проза

Осталось чуть больше трёх недель до очередного "самого важного дня её жизни", а она так и не сознается кто станет "счастливчиком". Единственное, что поняла из расспросов – мы знакомы. И единственное, что знаю – он богат. В противном случае охотница за миллионнами Полина Савельевна Раевская ни за что б не согласилась пойти под венец. Но поскольку кандидатура четвертого мужа матушки не сильно меня волнует, я иду по городу, любуюсь цветением каштанов и ем вкуснейшее сливочное лакомство. От жары оно…

И всё-таки взгляд у него непривычный. Растерянный немного, но пронзительный чуть ли не гипнотизирующе. – Замятина… Какой сюрприз, – вкрадчиво проговаривает Артём. Я была готова к его выпадам, но от этого тона в животе скручивает внутренности в тугую спираль. С трудом держусь, никак не выдавая волнения или смятения. – Мы можем поговорить? – серьёзно спрашиваю, оглядываясь по сторонам. Как и думала, некоторые уже с интересом следят за ситуацией. Ну ещё бы, первокурсница, которую уже успели прозвать…

(K): Ты учишься в школе? (S): Кажется, я тебе об этом уже говорила:) (K): Так, за время нашего общения мы выяснили, что живем в одном городе. Может, еще и в одной школе учимся? Меня моя тоже угнетает… (S): Все может быть;) (K): Интересно, встречались ли мы в реальной жизни? (S): Даже если не встречались, то обязательно встретимся… (K): Иногда мне кажется, что я тебя уже люблю! (S): А я люблю в кофе чайную ложку пломбира добавлять! (K): Спокойной ночи! Не грусти, моя Сайонарочка!)))…

Как оказалось, совсем немного. Чтобы земля была не такая круглая. Стас открывает передо мной дверь, пропуская вперёд. – Отец, здравствуй. Мы пришли, – сообщает мужчине, который стоит к нам спиной, – Это Диана. Я рассказывал тебе о ней. Хозяин кабинета медленно поворачивается к нам. С улыбкой, протягиваю руку, чтобы поздороваться и… Улыбка сползает с моего лица. Рука повисает в воздухе. Мужчина внимательно рассматривает меня. Молча. Прищуривается, словно сканирует. А я не могу и звука издать.…

– Ну и взяла бы… – отозвался дядя Юра. – А я бы в военный санаторий поехал. – Ага, и запил бы! – Ну, Валюш! – Да ну тебя к черту, Башашкин! Знаю, что говорю! Дядя Юра, страстный футбольный болельщик, получил свое прозвище из-за преклонения перед знаменитым центральным защитником ЦСКА Анатолием Башашкиным, прославившимся своими длинными пасами. Потом опять потянулся дикий берег с выброшенными штормом корягами и черными пятнами кострищ. Вдоль воды, с опаской поглядывая на грохочущие вагоны,…

Именно поэтому она сейчас и отмокала под душем, с радостью сознавая, что у неё выходные! «Ну, ура! – Нет, честно, что может быть лучше после напряжённых рабочих дней, а особенно сегодняшних "радований"? – Выходныыые! Завтра спать буду весь день, а потом… потом что-нибудь придумаю». Вот уж можно было бы и не напрягаться, ибо за неё уже всё придумали и распланировали! Стоило только выйти из ванной и расслабленно расположиться на кухонном диванчике, как откуда-то материализовался рыжий кот Терентий,…

Так получилось, что я вмазалась в подрезавшего меня хама-таксиста. Побоялась в потоке маневрировать право-лево и по старому совету папы «если столкновение неизбежно – смело бей виновный автомобиль» на тормозах въехала в чужую машину. Прямо в его гнилую задницу! Скрежет металла, удар, рывок ремня безопасности, резкая боль в плече и рёбрах, всё сразу в доли секунды. Зажмурилась от страха и боли, ещё не понимая, насколько серьёзно наше столкновение, пытаясь заново начать дышать. Стараясь понять,…

Умываюсь, вид в зеркале меня ужасает. Дорогущему макияжу конец. И причёска истрепалась. Я не знаю, как теперь быть. – Варя, ты тут? – стук в дверь и голос Инги. – Выхожу. Выглядываю из-за двери. Инга манерно спрашивает: – Ты чего-о, подруга? Пора свадебный то-орт резать, а ты в туалете закрылась. Я уж думала, тебя украли не по плану раньше времени. Что-о случилось? Я мотаю головой. У нас на свадьбе двести гостей. И что сейчас объявлять, что празднику конец? – Всё, тогда идём, а то…

Эйфория неофитов Черников Закрывались лагерные ворота за Черниковым в одной стране, открылись в другой. В той, которая канула в прошлое и которую он хорошо знал и помнил, остались, помимо комсомольской азартной молодости, жажды действия и клейма диссидента, и «самый справедливый» суд, который вдруг из фарса превратился в его, Черникова, личную драму, и друзья, обернувшиеся в одночасье врагами, и не осуществленные, теперь, похоже, навсегда, планы. Семь лет он ел лагерные харчи, способствующие…

Книга первая Глава 1 Советский Союз, 1950 г. Лето обещало быть жарким… Ирина Акимчева радовалась наступившему теплу и долгим светлым ночам. Да и как не радоваться, если тебе восемнадцать лет, тебя только что приняли на работу в детский сад, и ты живешь в лучшем городе мира? Ирина шла по московским улочкам и улыбалась прохожим. Настроение было великолепным. Она мысленно представила, как мама обрадуется новости, что Ирину приняли на работу. Две недели назад она ещё была выпускницей…

Таня Кутельман родилась в Ленинграде 20 октября 1966 года. Лева Резник родился тремя месяцами раньше, 16 июля. Из роддома Леву и Таню принесли домой, на Рубинштейна, 15, в Толстовский дом. Толстовский дом, один из самых знаменитых домов в Петербурге, – северный модерн, три соединенных ренессансными арками проходных двора, первый двор выходит на Рубинштейна, третий на Фонтанку… в третьем дворе у нас зимой стоит елка… во дворах фонари, эркеры, галереи, во всем сдержанная буржуазная изысканность декора.…

Но меня никогда не покидало чувство, что слова «лететь» и «разбиться» были в некотором роде синонимами. Теперь, спустя годы, я встречалась – с самыми серьезными намерениями – с парнем, который со дня на день должен был получить лицензию пилота. Наши отношения были настолько серьезными, что в эту конкретную субботу, когда мы собирались отпраздновать мое почти официальное поступление на работу моей мечты, я не могла отделаться от предчувствия, что мне сделают предложение. В любую минуту. Именно…

– Это я Пушкина цитировал, – пояснил я. – Там про другой пальчик было. Обычный. – А… Пушкина зимой застрелили как раз… – вспомнил спортсмен ни к селу, ни к городу. Я покорно выдержал этот внезапный всплеск эрудиции. – Может, всё-таки, отложим до лета? – попробовал я пойти ва-банк. Спортсмен аж подпрыгнул: – Отличная идея! Летом – велопробег! – и глаза у него блеснули как у питона Каа. – Велопробег, это замечательно, но только я на рикше поеду. Можно же рикш в список участников вносить?…

– Только вы мне дверь придержите. – Конечно! – засуетилась я. Взбежала на крыльцо и распахнула перед Василевским тяжелую дверь. – Спасибо! – Напоследок Марк снова так обаятельно улыбнулся, что я едва не растаяла. С задумчивым видом спустилась с крыльца. В школу возвращаться не хотелось. Сегодня нам с Ирой разрешили прогулять алгебру с условием, что мы принесем учебники из соседнего корпуса, где учатся младшеклассники. Что ж, Василевский сам вызвался помочь, а наша миссия выполнена. Теперь со…

– Ну же, девочка моя… Жесткая рука легла на её плечо. Не принимая любовной игры, Ирина выскользнула из постели, накинула халат и направилась к дверям. У выхода обернулась, взглянула в его хмурое лицо. – Марк, ну, не сердись, ладно? Я невыносима, да, но у меня все мысли о предстоящей встрече, – она с силой сцепила руки в замок. – Спускайся завтракать. Разбитая тарелка, любимая, с фиалками по краям – маленькая плата за её волнение. За стеклянным столиком маленькой кухни, обжигаясь, Ирина одна…

На следующий день мы опять совершенно случайно, мистика какая-то, встретились по дороге на пляж закрытого санатория «Россия», ведомственного дома отдыха ЦК КПСС. Там отдыхали одни партийные шишки, и было все культур-мультур и тихо. У моих ресторанных друзей-музыкантов были обширные связи по всей Ялте, постоянная клиентура кабаков, народец деловой, вот кто-то из них и подогнал спецпропуск на пляж мечты советской номенклатуры. Она была одна. Все такое же спокойное, приветливое и открытое лицо без…

Часто я видел это место в своих младенческих снах. Часто это место просто являлось в моем сознании – без приглашения, скромно и дерзко обнажая свою непостижимую и ничем не заполненную тайну. И каждый раз, находя в себе этот обрыв за гороховым полем, я испытывал пронзительное и непонятное наслаждение, нечто совершенно экстремальное – подобное, наверное, испытывает обожатель парашютной эйфории, вываливаясь из своего самолета. Это переживание можно обозначить двумя встречными формулами: «тайна как…

Наконец дела остались позади, и я смогла залезть под душ. Отражение в зеркале в душевой кабине не радовало. До появления дочери у меня живота вообще не было – только бёдра крупноваты, но Васе это нравилось. А теперь… Вздохнув, я вышла из душа и укуталась полотенцем. Но ведь и хуже бывает! Вася уже лежал в постели. Бросив халат на кресло, я забралась под одеяло. Шёлковая сорочка едва прикрывала ягодицы – купила её уже давно, для какого-нибудь особенного случая. Хотела на день всех влюблённых надеть,…

Восемь лет и два месяца он вел эту бесплодную битву, а потом умер. Солнечным воскресным утром в июне 1938 года, держа в правой руке портрет Гитлера, а в левой – зонтик, он прыгнул с крыши «Эмпайр-Стейт-Билдинг». Его смерть, равно как и жизнь, особых разговоров не вызвала. Первая книга Хартфилвда попала мне в руки случайно – они не переиздавались. Я заканчивал тогда среднюю школу и страдал от кожной болезни в паху. Книгу мне подарил дядя, а через три года он заболел раком кишечника. Его искромсали…

Александр Исаевич Солженицын родился в 1918 году в Кисловодске. Родители его (оба – из крестьян, первые в своих семьях получившие образование) венчались в августе 1917 на фронте, где отец служил подпоручиком в Гренадерской артиллерийской бригаде. В 1914 году добровольцем уйдя на германскую войну из Московского университета, провоевав три с половиной года и вернувшись на Кубань в начале 1918, – отец погиб от несчастного случая на охоте за полгода до рождения сына. Мать растила мальчика одна, они бедствовали,…