Проза

«Боится, что выгоню, – с недоброй усмешкой подумала княгиня, глядя на закрывающуюся дверь, – не наворовался еще. Не все успел украсть, что можно. Ах, беда, беда… Да не то беда, что управляющий вор, других-то и в помине нет, порода такая. У всех моих знакомых управляющие воруют. А вот с Григорием и вправду беда. Не зря шельма Никитенко заволновался. Три письма мне написал, а теперь уж и сам явился из Вершинского, указания получить хотел, чтобы с себя ответственность сложить. А какие тут указания дашь?…

***** Не замечая шума улиц, Не замечая встречных лиц! Влюбленных время пролетало. Нашли, что в жизни не хватало! Улыбка на устах двоих, Пылает сердце и душа у них! Они вдруг друга влюблены, Одна счастливая гармония любви! ***** Разжигает боль в груди, Все осталось позади! Блеска нет в моих глазах, Отношения на ножах! Без тебя проходят дни, Изменилось все внутри! Позитив похож на лед, Расцарапал душу кот! Прохожу я мимо мест, Где когда-то был арест!…

Он, как Оскар Шиндлер, со своим списком ходит вдоль шеренги, выбирает, отворачивается от несчастных аксакалов. Приходится изображать агрессию, нервничать, материться, так легче погасить приступы сочувствия. Нужны двое. Остальным не повезет, пойдут на склады "фреш". О, они уже слышали фрэш-мэш! Мазги сыктым! Там весь день будешь носиться как ужаленный без перекура на обед, и ленивых бьют палками злые молдаване бригадиры. Сегодня последний день перед отпуском, в обед Антон получил два конверта с…

«Интересно, она хоть раз в хлеву бывала? Шутки шутками, а надо было, конечно, с кухни начать. Промашка вышла. Фотографии не напечатал, четыре пленки. Ведь обещал большие портреты сделать, старики изнылись. Целый день корячиться. Когда теперь этот день выкроишь? С ними разве что сделаешь? Ничего…» * * * Войдя в институт, Манецкий окинул взглядом крупные объявления: собрание первого курса – счастливые люди, все впереди; общее собрание преподавателей – обойдутся; отъезд студентов на картошку –…

Через некоторое время напряженного ожидания в морозной мгле зарождавшегося дня показались неясные контуры двух фигур. Впереди трусил их сопровождавший Николка, а за ним с достоинством шёл невысокий худощавый охотник, основная одежда которого состояла из оленьих шкур. – Тозе, Николка, – представил толмач своёго спутника, и зыряне что-то залопотали на своём языке, ожесточенно жестикулируя руками, а затем незнакомец робко посмотрел на Ваньку, очевидно, признав в нём старшего. – Она знает, где есть…

Вот о чем я думал: в последнее время меня стало тревожить, что мои чувства куда-то исчезают, я заметил, что они словно бы стираются. И тут я испытал чувство страха при мысли о том, что человеку не во что верить. Я подумал о том, какая это скверная шутка – прожить еще несколько десятков лет, ни во что не веря и ничего не чувствуя. Укладываюсь в постель и укрываюсь с головой. Только кончик носа оставляю снаружи. Чтобы дышать. Когда я в своей постели и под одеялом, мне не так страшно. Постарался…

Эльфрида Германовна вытерла набежавшую слезу, а потом добавила: – Давно это было, а сейчас моё счастье это вы! Многое в жизни случалось такого, что вспоминать не хочется: две смуты довелось пережить. Это когда не знаешь, что будет завтра и, вообще, будет ли оно. Четверых братьев потеряла… Все младше меня… Будь всё хорошо – могли бы сейчас с нами сидеть, а так сгинули, да так, что где косточки не знаю… Папу застрелили… Не дай Бог такое никому. Но, слава Богу, всё в прошлом… Вы у меня замечательные,…

Сентябрь 1931. Оргеев Оргеевского уезда. Бессарабия. Но самое главное – это вокзал! Вокзал – это ещё веселее, чем 3-й этаж. Смотреть, когда окаменеет воздух, упрутся животные облака и… трам-ту-тум… трам-ту-тум… der-reich einbahnen locomotiva «Яссы – Кишинёв» вырастет на глазах, как большое дерево из малой косточки, трам-ту-тум… трам-ту-тум… Когда-нибудь он увезёт меня в… ну нет, об этом рано. Ещё мне предложила дружбу Изабелла Броди , королева класса. Её дядя – тот самый шпендрик…

– Я налила? – Да, вы налили. – Что ты комедию ломаешь! Что, я сама его себе налила? – включается Мудренова. – А почему она моим светом пользовалась? – Каким светом?! У тебя что, дура, совсем крыша поехала?! – Мудренова, сядьте! Симакова, что вы хотите этим сказать? – Только то, что сказала. У нас семь семей. У каждого свой звонок, кухонный стол, счётчик. В туалете и на кухне у нас висят семь лампочек. Каждая из них связана со своим счётчиком. Я понятно объясняю? Я стою на кухне, включила…

Целая жизнь вдруг развеялась. Снова можно ехать на дачу, пилить старую яблоню. Только зачем это всё… без бурундука. Теперь, если спросить, как провёл выходные, абстрактный отец измождённо падает лицом в стол. И молчит. Он не умеет изъясняться так ёмко и многозначительно, как это делают женщины. * * * Зощенко писал, что голому человеку в бане некуда спрятать номерок. Это не совсем так. Для одного номерка всегда найдётся место. Не такой он крупный. Благодаря удачной форме номерок влезет…

А потом предлагаю перечитать письма более вдумчиво. Будет просто замечательно, если на каждое письмо ты выделишь целый день, в течение которого прочтёшь его несколько раз, прочувствуешь, осмыслишь и впитаешь в себя. В итоге на все семнадцать писем у тебя уйдёт около двух недель. Надеюсь, что эта книга станет твоей маленькой подругой, которую можно носить всегда с собой в сумке и которая будет поддерживать тебя в нужную минуту и напоминать о важных вещах, таких как счастье, здоровье, любовь, и о том,…

В этой книге я расскажу вам историю, которую нашептали мне деревья и ветер. Приятного прочтения! С любовью, Евгения Волк. Сайт: evgeniavolk.com In tagram: evgeniavolk_ http: facebook.com evgeniavolk Предисловие Да, да! Листья умеют слышать, видеть, чувствовать. Они такие, как мы, только разноцветные: зелёные, жёлтые, бурые, красные. Они рассудительны и всё время разговаривают между собой на такое великое множество тем, что человеческому уху лучше этого не слышать… Если бы люди понимали…

У Бурматкина вся жизнь состояла из текущих плановых надежд, начиная от квартальных и ближайшей пятилеткой. Собираясь на службу в Мэрию, Бурматкин думал также и о другой очередной надежде, которая заключалась в повышении в должности, если процесс о собственности города будет выигран в его пользу. Он давно метил на освободившееся место начальника отдела. А тут, к его счастью, начальник Петькин скоропостижно умер на рабочем месте от служебного инфаркта, после того, как очередной прорыв трубы произошел…

Кровь прилила к щекам. Храп, сморчки и кашель соседей по лавке отошли на задний план. Шея уже горела огнем, и Ричард прикладывал металлические и холодные наручные часы к шее. – Снизойдет благодать на каждого, кто оправится… – голос папы звенел, будто в пустом стакане. Он больше не терялся в общем шуме и не взывал под потолок. Он звучал прямо в голове. Ступни занялись зудом. Ричард почувствовал резкую необходимость движения. Он тер ноги руками, качался взад и вперед, и наконец сорвался с места.…

Мы пришли. Я и остальные. Их было немного, так как телефоны были мало у кого. Даже на работе. Из нашего 6-го «В» только я один и пришёл. Баба Катя, завхоз, дала тазик, тряпку и веник. И пока ставила задачу, выкурила две папиросы «Беломорканал». Она была маленькая, худая, коричневая, но не от летнего загара, а всегда. От старости, как я думал. Окурки раздавила на полу – «Подметёшь!» – и ушла. Работы было много. Я перевернул на бок все парты, поставил учительский стул на стол и приступил. Уже заканчивал…

– Хорошо, я согласна. Велимир перевёл дух. Давно так не волновался. Ведь не искал никаких квартирантов, даже и мысли такой не было. Понимая, что она сейчас уйдёт, сердце начинало протестующе биться, а мозг пронзительно вопил: «Не отпускай!» – Меня Велимиром зовут. – Таня. У тебя необычное имя. – Согласен. Но не я выбирал его. С того дня они были неразлучны. Татьяна поступила в институт своими силами на бюджетной основе. А он встречал её после учёбы. И часто долго гуляли по паркам и скверам,…

Наверное, тогда я понял про двери. Во дворе было несколько дверей, все с кодовыми замками. Очень странное ощущение – когда-то я буду работать почтальоном и поэтому я могу подобрать любой код с первого раза уже сейчас. Как лучник Дзен попадает не целясь. Я открыл дверь и вошел в подъезд. Было весьма засрано – сказывалась близость рынка. Я начал подниматься по лестнице – мимо дверей, выкрашенных в коричневый цвет – с замазанными табличками и звонками “прошу крутить”, мимо окон во двор, где темные личности…

Для чего священник организовал лекцию по основам психологии, было непонятно – в церкви отношение к ней скорее отрицательное, а в чём-то и конкурентное. Другое дело, что ищут спасения люди, хлебнувшие горя, и их в приходе хватает. Каяться на исповеди, будучи счастливым, – задача сложная, а вот в печали исповедь сама льётся из тебя слезами. Пусть в ней больше жалости к себе, чем покаяния, зато слёзы искренние. Шишликов предполагал, что отец Иоанн берёг вверенных ему прихожан от маргинализации, одобрял…

Серия: Антология Живой Литературы (АЖЛ) Серия основана в 2013 году Том 14 Редактор-составитель НАРИ АДИ-КАРАНА Все тексты печатаются в авторской редакции. Издательство приглашает авторов к участию в конкурсе на публикацию в серии АЖЛ. Заявки на конкурс принимаются по адресу электронной почты: kifiabook@mail.ru . Подробности условий конкурса можно прочитать на сайте издательства: www. kifiabook.ru . Предисловие Мы отражаем мир – мир отражает нас, как два зеркала,…

Камера медленно движется вдоль столов, у которых копошится несколько женщин. Запыхавшийся голос за кадром поясняет: – Мы видим, как участницы при помощи маркеров разрисовывают воздушные шары. Зрелище могло бы показаться праздничным, если бы не печальная тематика мероприятия. На шариках женщины изображают своих нерожденных детей: кто-то рисует плод в утробе, кто-то новорожденного младенца или даже ребенка постарше – таким, каким мама представляла своего малыша, вынашивая его. На некоторых шарах…