Проза

1 марта 1961 года директором «Сулукольского» назначен Танько Иван Михайлович. Крутой нрав, человек жесткий, властный, целеустремленный. Тверд, суров, молчалив, – именно таким он казался сулукольцам в первые дни. Профессионал. За год наладил расшатанную донельзя дисциплину в коллективе – жесткий спрос с рабочих, специалистов за вверенные участки, контроль за исполнением своих поручений, внезапные проверки цехов, отделений, строжайший спрос со всех, без исключения, за исполнение своих приказов.…

Яна Варшавская Поэтесса, писатель и художник. Образование высшее. Имеет ряд научных статей и патентов на изобретения. В настоящее время проживает в Санкт-Петербурге. Член Российского и Интернационального союзов писателей, а также литературного клуба «Творчество и потенциал». Член-корреспондент Международной академии наук и искусств. Лауреат II национальной литературной премии «Писатель года» (2013). Автор восьми книг и соавтор в более чем восьми десятках авторских сборников. …

– Не переживай, – сказал Всевед. Мы учимся круглый год. У нас кварталы по четыре месяца. Потом экзамены. Между кварталами отдых десять дней. Летом я выберу время, день и телепортируюсь к тебе. А потом вместе очутимся, где захотим. Мишка озабоченно почесал затылок. Это было заманчиво. – Всевед, а как сокращенно твое имя? Можно называть тебя Вед или Ведя. Это как – то по – нашему и быстро. – Можно, меня так дома зовут, – сказал Ведя. – Слушай, Вед, а можно устроить, чтобы родители не узнали,…

Вторая половина мозга, та, что отвечала за порядок в семье, за высшие цели, за соблюдение традиций, в последние годы будто ослабла, потеряла интерес и теперь только стояла и смотрела со стороны с укоризной. Пользы от неё не было никакой, так что всецело Бибинур положилась на первую половину сознания, с трудом снося внутреннее необъяснимое раздвоение. Пальцы продолжали бегать по подолу платья, задирали его, суетливо ощупывая вздутые вены на ногах под коленками. Они всюду искали признаки вшей, гнид…

– Понятно, бабка тоже ку-ку. До конца лета новых контактов с соседями не случилось, так и ушли зимовать. С самых первых теплых днеи Борис Палыч рвался на дачу. И, как только установилась регулярная теплая погода, Борис Палыч уже копался в грядках. К началу лета соседскии ревень опять пустил несколько стрел в сторону Борис Палыча. И только сеичас он увидел, что помимо злосчастного ревеня и яблони через забор по всеи стороне с дедом лезет безумная трава и сорняки. – Вот же старыи! Новое мне…

– Черт! – воскликнула она, пытаясь понять, как могла накопиться такая сумма. Ее тариф на интернет и звонки составлял пятьдесят пять евро. Несколько раз она звонила друзьям в Лондон и еще один раз в Марракеш, но говорила недолго и никак не думала, что набежит такая сумма. Возмущенная Нагоре готова была прямо сейчас позвонить в телефонную компанию, но знала, что ей ответит робот или оператор на другом конце света и это только ухудшит ее настроение. Она положила телефон на столик, обняла колени…

«Как же здесь, в Сонном царстве, красиво, – подумал малыш, – и почему это я раньше не замечал, как приятно полежать с закрытыми глазками!» Потом мальчик вспомнил, зачем он пришёл в Сонное царство и начал громко кричать: – Сон! Сон, ты где? Вернись ко мне, пожалуйста, я больше не буду тебя обижать! Давай мириться! А Сон появился, откуда не возьмись, взял Толю за руку и сказал: – Хорошо, я очень рад, что ты всё понял! Потом мальчик и Сон вместе пошли по извилистой дорожке. Они слушали пение…

Домашний круг или салон: С друзьями встречи под вино, И рыба с соусом тартар. Орлиный профиль, нежность рук, Двойной эспрессо поутру. И звук шагов сводил с ума. Теперь же не возникнет цель Лететь в Париж или в Марсель Промчаться по стопам Дюма. Что скажут люди, mon ami, Милее кресло и камин. Уюта вечные рабы. Домашний милый парадиз Иль обезжиренная жизнь Без приключений и борьбы? Банально жизнь прошла. И вот – Уж шестьдесят.…

У меня нет цели, мой дорогой читатель, дать тебе совет покинуть родную страну или, наоборот, в ней остаться. Я не пишу рецептов счастья. Я лишь расскажу о моем опыте и переживаниях. Поделюсь, как я укрепила самую важную в жизни каждого человека опору – себя. Как, отправившись в путь со всеми своими лишними килограммами, комплексами и теневыми субличностями, без остатка их полюбила и приняла. Как мой недобитый самозванец измельчал и незаметно для меня потерялся в пути. И как претерпевающий качественные…

Часто люди скрывали свою истинную мотивацию. Общественное мнение навязывало им какую-то общую мифическую картину нужности и ценности. И все как будто соглашались, и все становились как будто единым целым. Временами это создавало сложности в установлении истинного доверия между путешественниками. Доверия как такового не было. Все носили социальные маски, стыдливо прикрывая свои низменные мотивы. Улыбаясь, здороваясь. Все же атмосфера легкого вайба присутствовала. К моменту старта экспедиции…

Другим загадочным элементом является "Тайромаг", который появляется в моменты абсолютного тишины, сконденсировавшись из невидимых звуковых волн. Он обладает способностью поглощать информацию и эмоции, создавая чистую композицию мозаичного взаимодействия в обществе. В этом измерении встречаются души разных эпох, танцующие в бесконечном ритме, где ни одно действие не остается без последствий. Хаусплекс – это царство постоянного становления, игровой площадкой для существ, стремящихся познать глубины…

– Я не хочу кашу, – сказала Таня. – А я буду. Потому что кто ест кашу, тот будет краше. – Я тоже хочу быть краше, – сказала Таня –Ну, так и ешь кашу, радость наша, – погладила по голове мама Танюшку. А после этой каши поедим оладьи – Наши, – добавила сестренка. – Ну, мы прямо сегодня, как поэты разговариваем, все в рифму. Мама распределила все обязанности между нами, и мы пошли работать. А папа запряг нашу лошадь Корюшку, и поехал в Алек-Завод встречать своего друга. Потому что иначе…

Я думаю о своём отце, о его спокойствие и о генах. Если не считать усов, я очень похожа на отца. Но что касается спокойствия, природа на мне отдохнула. Спокойствием отца я восхищаюсь, но никак не могу его понять. Когда за ужином его друзья-французы объясняют ему, что коллективизация – это просто супер. Когда называют его товарищ с картавым «р» и поют Интернационал , я говорю ему: Пап, тебя ничего не напрягает? Тебе не хочется им сказать слышь ты, варежку закрой ? Нет, отвечает отец, совершенно…

– Вот и всё, – выдохнула она, когда вернулась. – Первый этап. Астра плюхнулась на сиденье рядом и ещё раз глубоко вздохнула. Потому как было утро, автобус оказался слегка переполнен, но именно нам почему-то хватило сидящих мест. – Так… – начал было задавать я волнующий меня вопрос, как девушка снова меня перебила: – Да-да-да, я должна тебе рассказ, я помню. Просто… Прости, устала я… Знал бы ты насколько… Ух… Ладно, сейчас расскажу. Времени у нас всё равно хватает, не переживай. Итак… Скажу…

Вот и пенсионерка Дарья Осиповна поехала из своего Подмосковья в Москву поискать себе добротные валенки. Старенькие-то не выдержат таких морозов – уже десять лет она их носит; носки в валенках совсем тонкими стали, а пятка у правого валенка отвалилась и притянута по периметру пояском. Вот так и приехала Дарья Осиповна в магазин валенок. Пришла и обрадовалась, что есть её размер. Большие-то расхватали сторожа да дворники, а её остался. Старушка померила валенки, поохала – как тепло да вольготно…

– Не узнаешь меня? Вера услышала шипение и растерялась. Она не сразу сообразила, откуда оно раздалось: из закипающей кастрюли или из его голоса. Держа ложку на весу, она медленно промолвила: – Вы меня с кем-то путаете… Его лицо искривилось в неприятной усмешке. Подняв ружье, он нацелился на нее и снова спросил: – А теперь узнаёшь? Вера выронила ложку из рук, и та со звоном ударилась об пол, крышка громко хлопнулась о край кастрюли. – Павел, – с трудом выдохнула девушка, цепенея от ужаса.…

– Прекратите немедленно! – я выхватил плеть из его руки. Монах качнулся и, не удержав равновесие, повалился лицом в землю. Я обернулся к толпе: – Помогите! Немедленно отнесите его больницу. Монахи бросились к нему. Фиста наклонился к мешку у его ног и достал оттуда чем-то пропитанную, резко пахнущую тряпицу, набросил её на спину избитого монаха. Тот закричал. – Ничего, ничего, – послышался шёпот, – сейчас полегчает. Парня подняли и понесли. Фиста исподлобья посмотрел им вслед,…

Юля вышла вслед за мамой в прихожую и картинно помахала обеими руками. Ася ответила тем же – такая у них была традиция – и шагнула в дом. – С папой вашим столкнулась, – сообщила она. – Он шёл и смеялся. – Вот же ж позёр… Ася скинула пёстрый рюкзак, который из-за громадного размера лишь с натяжкой мог зваться городским, сняла шляпу – в сотый раз Юля, вопреки просьбе «Пусть валяется!», отобрала её и положила в шкаф, – и осталась в потёртых джинсах и чёрной футболке с надписью «Иж-Рок» – единственной…

Все время, пока мы идем по нашей улице и я, уткнувшись в шарф, пишу самую захватывающую книгу на свете, мама улыбается и шуршит ванильным пакетом. Мы останавливаемся у двухэтажного старинного здания. Здесь на втором этаже – мастерская художника, а на первом – лавка с картинами, кисточками, мольбертами. Мама поправляет мне шарф, вкладывает в ладонь пятьсот рублей и ныряет в стеклянную дверь с колокольчиком. Это означает следующее. Ее не будет часа два, я могу ее подождать, гуляя по Васильева, а…

Так вот, я, конечно, многого мог ожидать от отца, но чтобы вот так перевернуть всё с ног на голову – такое мне и во сне не могло привидеться. И не только, между прочим, мне. Вы бы видели маму, когда она узнала, чтo он затеял! И благодаря ему мои мечты о морских курортах и беспечной летней жизни растворились в прозрачном полярном тумане. Он сказал, что вместо южных морей мы едем на Север. – Да-да, на самый Север! – и отец показал на карте Кольский полуостров. – А валенки с собой брать? – попытался…