Проза

Недавно выложил свое фото, где я счастливый, удивительно моложавый, похожий на того, шестилетней давности, когда только-только приехал в Москву. Признаюсь, что даже увеличил фотку, чтобы лучше рассмотреть, каким это таким светящимся веществом наполнены глаза. Фотограф уловил сиюминутное счастье. Оно возникает и в преподавании, когда ты давно отпустил своего ученика, а он идет своей дорогой, ты лишь указал ему путь, дал вектор, он мог свернуть, проявить своеволие, а нет, он идет туда, куда ты ему…

– Бабулечка, давай купим мне большой альбом и карандаши для рисования. Так Кира стала рисовать. Сначала немного коряво и непонятно, а потом всё лучше и лучше. Но рисовала девочка, только вернувшись из полёта. Рисунки её были разными: то она изображала сказочную природу, то забавных зверей и птиц, а потом даже и одноклассников. Киру отвели к учителю рисования. Она стала делать большие успехи. Но неожиданно умерла бабушка. Её дом родители решили продать, видимо, подсознательно стесняясь, что Кира…

– Давай, неси! Свет в бане и на улице я включил, бери ведра и начинай воду таскать! – А насос?! – возмутился Толян. – А насосом летом будем пользоваться! Давай, давай! Разомнись!.. Толян, ворча, подхватил ведра и вывалился на улицу. Через полчаса в доме уже немного потеплело. В спальне был затоплен еще и камин. – Ну, давай, езжай! – Толян нетерпеливо посмотрел на часы – А то опоздаешь к поезду еще!.. – Не опоздаю, не бойся! – я поймал брошенные мне ключи, – Топи…

Таня пожала плечами. С Инной они не были подругами: просто две девушки, снявшие квартиру на двоих, чтобы меньше платить. Во всяком случае, так было несколько месяцев назад, пока Таню еще не исключили из университета. Инна оказалась благородной и не выгнала соседку сразу же, даже продолжала оплачивать квартиру в одиночку. Таня в свою очередь обещала вернуть долг, как только представится возможность, и искала работу, параллельно не забывая зубрить материал для восстановления в вузе. Инна была стройная…

– Мне очень жаль, – тихо проговорила Анна, стараясь теперь прогнать из головы картинку с улыбающимся отцом Максима, которая в свою очередь, наоборот, становилась все ярче. – Ладно -, снова сказал Макс. – Лучше уж ты расскажи, как сама, слышал, ты вроде вышла замуж? – Да, – Анна была рада сменить тему. – Четыре года назад. Мы достаточно быстро поженились после знакомства, – зачем-то прибавила она. Девушка решила не уточнять, что уже год они живут с мужем раздельно, а сейчас в самом разгаре их…

Ламур вместе с остальными был препровожден в отдельный зал, в котором в одной его части зависли в воздухе небольшие белоснежные облака, схожие со взбитыми подушками. А напротив них – одно побольше. Наставница указала рукой, приглашая ангелов занять места, каждый на своем облаке. Как только все расселись, в зал влетел другой ангел-наставник с белоснежной бородой, который устроился на большом облаке. Выждав паузу, он поднял руку, и в зале тут же воцарилась тишина. Глава 2 – Приветствую…

По правую сторону от входа располагались огромные тонированные прямоугольные окна, сквозь которые пробивался свет, а по левую сторону тянулась глухая стена, как будто охраняя секреты академии. И справа от входа величественно возвышалась часовая башня – визитная карточка Одантбурга, её стрелки неумолимо отсчитывали время, напоминая о том, что каждый миг важен. Виктория глубоко вдохнула, стараясь забыть о падении и сосредоточиться на том, что ждёт её внутри. Виктория подошла к входу в Академию и,…

«Я к тому – с остервенением терла щёткой кафель Настя – что пропагандировать здоровый образ жизни надо. Но без фанатизма! «Чморить» круглосуточно этим образом жизни, за то, что ты куришь или толстый – это беспредел. И когда тебе говорят : ну, сколько можно жевать, ты совсем плюшка – это насилие над моей личностью! Здоровым образом жизни колют глаза и вызывают комплекс неполноценности». ********* Летний сбор родственников на «шашлык» на природе (точнее – на даче родственников) проходил сумбурно…

– На заработки подалась, – объяснял дед Матвей соседям. Но люди не верили, зло судачили, что зарабатывала она исключительно «передком», а укатила с очередным хахалем не то в Сочи, не то в Анталию. – Ну что мне с тобой делать? – вздохнул дед Матвей, глядя мутными глазами на внучку и скребя пятерней в затылке. – Верка, лярва, вот отчубучила, зараза. Девочка хмыкнула и деловито, чуть скривив рот, сказала: – Не бзди, старик. Со мной не пропадешь. * * * Сашка появилась в классе в середине…

Вот чтобы особо не утруждалась, а получилось так, как будто херачила день и ночь. Интересно найти алгоритм, как идти к своим целям без тяжёлых последствий для тела и психики. Как археолог наизнанку – потихоньку и бережно для своего аватара вычищать= превращать пространство в ту форму, которая нужна мне и одновременно она была уникально непредсказуема в своём воплощении. Интересны Время и Пространство – их качества растяжимости и схлопывания, разделение на разные ветки реальностей, разные миры,…

А как поет капитан Врунгель: – «Как вы яхту назовете, так она и поплывет…». Вот и Маша Семенова стала хуже учиться, пропускать разные общественные поручения и в друзьях у нее теперь были в основном мальчишки. С ними ей было, по любому, интереснее… «Пищалки-трещалки, бантики, цветочки, юбочки, носочки…». Тьфу! Однако с Алисой и еще парой девочек Маша все же продолжала общаться. Наверное, просто они не были занудами и с ними тоже можно было повеселиться. Потом, прозвище Масяня, со временем…

Внезапно вьюга прекратилась. Взглянув на заснеженный лес и зелёную ель, которая загадочно блестела, осыпанная белым снегом, Карина подумала, что лучшего места и не найти для встречи Нового года. Стрелка на часах коснулась цифры двенадцать. В тёмное небо взлетела тысяча маленьких, блестящих точек. – С Новым годом! – сказал Артём. – С новым счастьем! – ответила ему Карина. Взявшись за руки, они пошли в сторону санатория. На душе у обоих было легко и спокойно. Пройдя несколько шагов, они обернулись…

Пол малыша мы с мужем не знали. Каждый раз на УЗИ таинственное существо, находящееся в моем животике, скромно закрывалось ножками. Так как кроху мы ждали с нежным трепетом, нам, в конечном итоге, казалось неважным знать заранее, кто родится. Мы понимали, что будем любить одинаково сильно и мальчика, и девочку. Это был наш первенец, и событие ожидалось волнительное. Если бы родился мальчик, дали бы ему имя – Ярослав, если девочка – стала бы Алёной. О решении насчет имён мы заранее оповестили…

Вот так, меняя места весь первый день, и везде натыкаясь на других пастухов, я узнал, что свободных пастбищ в нашем ущелье не осталось. Хитрый Ауес ничего мне не сказал об этом, хотя не мог не знать. Что оставалось делать? Возвращаться домой и оставаться без подработки? Нет уж, мы с Бечо сдаваться не станем! Я вспомнил о старых ячьих пастбищах высоко в горах, о которых мне когда-то рассказывал отец. Там, наверху, у самых ледников, в глухих местах, где не встретить других людей, давным-давно наши…

Все до единого тотчас возбудились: Арсений прижал к стене находившегося рядом с ним парня, Тимофей полез обыскивать любые попадающиеся ему на глаза тумбочки, направляя пистолет на сидящих на ковре людей, а Егор с огнём в глазах устремился в сторону нашей одногруппницы Наташи. Кто ж знал, что она станет нашей жертвой… Чёрт! – Пристрелю любого, кто посмеет закричать! – рявкнул Тимофей, пытаясь, как и я, исказить свой голос до неузнаваемости. – Д-да, – робко прибавил Арсений. Жертвы решили…

Работающие лифты в хрущевках[1]встречались нечасто. И этот подъезд не был исключением. Раз за разом Юля превозмогала боль, опиралась на одну ногу, держась за перила, и переставляла вторую, раненную. К физической боли тело привыкло. На войне чувствительность притупляется, незаметными становятся царапины и ушибы, кровоточащие раны, прижатые грязными тряпками, открывают пасти, выплевывая кровь, но молчат. На войне говорит скорбь по дому, по близким, мирной жизни, от которой с каждым выстрелом отдаляешься,…

Накануне в разговоре с одноклассницей, уехавшей после окончания школы в Россию, вспомнили перловку в консервной банке. Сразу пахнуло дымом костра, жжёной верблюжьей колючкой, знойным духом уже выгоревшей от июльского солнца степи. В детстве, когда ходили в походы, та каша была наиболее желанной частью маршрута. На привале банку криво вспарывали ножом и опрокидывали содержимое в котелок. Ждали, пока разогреется, прислушиваясь к журчанию ручья и собственных животов, а после оголтело скребли ложками,…

Глава 2 – Сэм, как же так… – в динамике раздался растерянный голос. – Я думала, у вас с Эдвардом всё прекрасно. Во всяком случае, он сказал, что тебе некогда… – Постой, Энни! – Саманта вскочила из-за стола и чуть не перевернула чашку горячего кофе. – Эд общался с тобой? – Да… Разве ты не знала? Мы как-то утром пересеклись в Сабвэй*. Он намекнул, что ты в положении и плохо себя чувствуешь. Сказал, ты сейчас не в том состоянии, чтобы с кем-то общаться… Сэм словно окатило ледяным душем. Каков…

Лысая дама медленно вытянула трубку из горла Траута, перебирая руками шланг, при этом смешно повторяя движения матросского танца «Яблочко». – Например? – прокашлявшись повторил спасённый, – что надо пить, чтобы очиститься? Тьфу, то есть, да, я выпил эту дрянь по ошибке, знаете, возраст и усталость, не отдавал себе отчёта и хлопнул, не глядя, – мотая головой туда-сюда, неправдоподобно добавил Килгор. – Ваш вопрос, мой ответ! – пропела безволосая избавительница, – надо уметь вовремя закинуть «писярик»,…

Когда моя душа болит, Все покрывается морозом. Застыли в небосводе звезды, И все привычное на вид Вдруг стало строгим и чужим. Пока волна не встретит берег. Ты не отпустишь все потери, Как пламя отпускает дым. *** Когда штормит, вцепляюсь в руль И ставлю детские пластинки. Мой страх сейчас – голодный Гуль, Он смотрит из своей картинки. Он хочет есть, но не меня. Так может, надо подкрепиться? Добавить топлива, огня, Чтоб в этом мире проявиться. Чтобы зайти…