Русская классическая проза

(Произведение непонятного жанра) Бутылке "Столичной" посвящается... ЧАСТЬ ВТОРАЯ Хорошо сидим (Продолжение) Глава совершеннолетняя Честный инженер Штангенциркуль Штангенциркуль Федор Ильич служил в засекреченном проектном институте на ставке инженера уже десять лет. Работником он был аккуратным и исполнительным, за что неоднократно отмечался почетными грамотами и небольшими вымпелами победителя соцсоревнования. Коллектив его отдела был интернациональным и включал кроме Федора…

Это в детстве.И сейчас - тоже Ноев ковчег.Иногда в Зубалове за столом собирается человек тридцать.Иосиф на что уж любитель долгих и шумных застолий,последнее время кривится :"Семь пар чистых и семь пар нечистых." Кого он числит в нечистых? Каждый раз иного.Неизменны только симпатия к Жене ,отвращение к Феде и яростная,почти ненависть,к Яше. Женя - понятно.Женя всем нравится.Даже Владимир Ильич был к ней неравнодушен.А Яшу за что? Тут,может,есть и ее вина.Ведь умеет и хитрить и лукавить,но…

Настоящее, прошлое, позапрошлое, позапозапрошлое. Будущее ближайшее. Отдаленное. Наш язык не различает таких тонкостей. Есть языки, где множество различных времен. Меня они все равно не спасли бы от путаницы. Все мои мысли о прошлом, позапрошлом и так далее - только для будущего. Пока человек жив - у него есть будущее. И не только пока жив. Его нет, но он существует. Это я повторяю как заклинание. Пишу и все время одергиваю себя: не слишком ли красиво выражаюсь? А ведь иногда без этого не обойтись.…

Но особенно запомнился мне небольшой клочок земли на выезде из одной, сожженной дотла, деревни. Пепел еще курился, под его толстым серым слоем дышал и нежно просвечивал бледно-розовый жар. Обычно из пожарища торчат только трубы. Но здесь не было даже труб. Все сровнялось с землей. Лишь одно обугленное дерево косо стояло над печным мусором. Но на том клочке земли, который я увидел на выезде из деревни, не было даже пепла. Можно было подумать, что на этой земле вообще ничто уже не может существовать,…

...Оторванная от книги, я прижималась к печке, красной щекой к синему чугуну, жаркой щекой – к ледяному. Но к нему – только в образе печки, к нему – тому – никогда. Впрочем, все же – да, но это потому что на руках и через реку. Купаюсь ночью в Оке. Не купаюсь, а оказываюсь – одна, на середине Оки, не черной, а серой. И даже не оказываюсь, а просто сразу, тону. Уже потонула. Начнем сначала: тону на середине Оки. И когда уже совсем потонула и, кажется, умерла – взлет (который знаю с первой секунды!)…

Лакеи замялись, но все-таки старший из них спросил заинтриговавшего их приезжего: — Как прикажете доложить? — Доложи: Иван Михайлович Люсли, — приказал господин. Лакей, видимо, никогда не слыхавший такой фамилии, снова выказал сомнение. Тогда господин, называвший себя Иваном Михайловичем Люсли, достал бумажник, вынул оттуда визитную карточку, дал ее лакею и велел отнести. Эта визитная карточка оказалась не совсем обыкновенной, она была отпечатана фиолетовой краской и в углу ее стояли буквы:…

Коренев приподнял бронзовый рычажок звонка, и сейчас же за дверью навязчиво-тревожно, будя ночную тишину, задребезжал электрический звонок. Доктор Клейст не спал. Послышались его широкие тяжелые шаги, и хриплый бас сдержанно спросил: — Кто там? — Это я, Петр Коренев, по неотложному делу. Дверь сейчас же открылась, и в полумраке прихожей показалась высокая полная фигура доктора Карла Клейста. Ему было за семьдесят. Громадная голова с точеными резкими энергичными чертами лица была покрыта гривой…

Там и сям в степи находят каменные грубые изображения людей, поставленные как столбы. Близ станицы Елизаветовской, у хутора Недвиговки Ростовского округа, при рытье колодцев, при распашке земель, находят золотые вещи, глиняные сосуды. Золотые подвески, серьги, бусы - не нашего вида. Теперь таких не носят, и никто не помнит, чтобы такие вещи носили. Между вещами находят и монеты. Ученые люди говорят, что эти вещи греческие, что здесь жили греки. Нашлись недалеко от Азова обломки плиты и на плите надпись…

Старик посмотрел на него искоса с насмешливой улыбкой. — Ишь тоже! Туда же, мерзнет, ровно боярчонок!.. Очень тебя твоя женушка, моя доченька, больно забаловала, занежила!.. Да вот постой: тут на самом краю, как въедешь в село, мой давний приятель Кокша Семен харчевню держит, к нему и подкатим всею гурьбой… Небось найдется у старого плута чем нас и обогреть, и накормить… Немного спустя весь обоз полегоньку сполз с косогора и, побрякивая колокольцами, подошел к крайней огромной избе, с высокою кровлей…

— Будто тоже не пожалел? — Пароход? Пароход — жалко было, точно… Ну, да ведь это глупость одна жалость! Какой толк? Плачь, пожалуй: слезы пожара не потушат. Пускай их пароходы горят. И — хоть всё сгори — плевать! Горела бы душа к работе… так ли? — Н-да, — сказал Маякин, усмехаясь. — Это ты крепкие слова говоришь… И кто так говорит — его хоть догола раздень, он всё богат будет… Относясь философски к потерям тысяч, Игнат знал цену каждой копейке; он даже нищим подавал…

Не слишком ли много увлечения задачами узкими, грубо материальными? И не стесняет ли увлечение это развития духа свободы внутренней, истинно творческого духа, обогащающего мир ценностями вечными и нетленными? Бросается в глаза обилие антикварных лавок. Это естественно в стране с такой старой культурой, и понятна любовь англичанина к вещам, напоминающим ему о великом прошлом. Старый фарфор и бронза так наивно и пышно красивы, ярки, созданы с горячей любовью, на каждой из них видишь печать работника-поэта.…

Уже в гимназии Андреев открыл в себе дар слова: списывая задачки у друзей, он взамен писал за них сочинения, с увлечением варьируя манеры. Склонность к стилизации проявилась потом и в литературных опытах, когда, разбирая произведения известных писателей, он старался подделываться «под Чехова», «под Гаршина», «под Толстого» [4] . Но в гимназические годы Андреев о писательстве не помышлял и всерьез занимался только… рисованием. Однако в Орле никаких возможностей учиться живописи не было, и не раз…

Одним из таких жрецов был главный жрец капища Изиды в Риме, по имени Хрем. Он пользовался в разных слоях римского населения славою священнослужителя, которого особенно любит всеблагопомощная богиня Изида и всякое его моление исполняет сама или через посредство Анубиса, златокудрого бога. Хрем с большою для себя выгодою пользовался славою, и все это сходило ему благополучно, пока не пришло время и через него произошло в Риме "невероятное и ужасное" событие. Событие это, вызванное безумною любовью…

Увы, отцовский меч и латы — Всё, что имею я сейчас. Роялист Ага, трудна дорога к раю! Ну будет, если вы не трус, Молчите все, я начинаю. (Мечет карты). Девятка, тройка, двойка, туз. Берта О, что ты делаешь, несчастный? Как исполняешь свой обет? Роялист Восьмерка, дама и валет. Берта Как рог побед, как вестник чуда, Ты быть обязан… О, позволь Мне увести тебя отсюда… Роялист Король, валет,…

— Голубчик, — робко сказала я. — Насколько мне помнится, я просила красные, а не розовые. — Энто и есть красные, только от белил оне кажутся светлее. А без белил, так оне совсем красные были бы. — Так зачем же вы белила кладете? Он смерил меня с ног до головы и обратно. Усмехнулся и сказал: — Нам без белил нельзя. — Отчего? — Да оттого, что мы без белил не можем. — Да что же: краска не пристанет или что? — Да нет! Какое там не…

Когда он вошел с хозяйкой, две девушки встали, а третья осталась сидеть; и те, которые встали, были сильно деколь­тированы, а на сидевшей было глухое черное платье. И те две смотрели на него прямо, с равнодушным и усталым вызовом, а эта отвернулась, и профиль у нее был простой и спокой­ный, как у всякой порядочной девушки, которая задума­лась. Это она, по-видимому, что-то рассказывала подругам, а те ее слушали, и теперь она продолжала думать о расска­занном, молча рассказывала дальше. И потому, что…

Мамин-Сибиряк родился и рос на Висимо-Шайтанском заводе в Нижне-Тагильском заводском районе. Это был один из многих старинных заводов, принадлежавших промышленной династии Демидовых. Уральские заводы славны были рабочими восстаниями против рабства, против свирепой эксплуатации труда, против крепостной зависимости. Знаменитое восстание крестьян Далматовского Успенского монастыря 1762–1764 годов, известное под названием «дубинщины», не прошло мимо крепостных рабочих уральских заводов. Уральские рабочие…

Я на пароходе. Вот и солнце, но и тучки, и борется с ними солнце. А в круглые окошки каюты ласково плещется и бьется, точно заглянуть хочет, аквамариновая, нежно прозрачная волна. Здравствуй, милая! я сейчас выйду наверх и вдоволь нагляжусь на тебя там, на просторе, какой, не жалея, подарила тебе природа. Катись и неси себя вперед в бесконечный простор, насколько хватит в тебе силы. О, хорошо наверху, и жадно дышит грудь! А там, ближе к отлогому берегу, в неясных очертаниях туманного дня, плывет…

Вера Андреевна нашла сообщение об убийстве и стала жадно выхватывать строки глазами. "Вчера, рано утром, сторож Павловского парка, идя к своему посту, увидел у канавы, что отделяет Царскосельский парк от Павловского, труп. По прибытии судебных и полицейских властей открыто несомненное преступление…" А потом: "…в трупе признали небезызвестного Петербургу дисконтера, Антона Семеновича Дергачева, проживавшего в Павловске на даче. По показанию прислуги он, как всегда, вышел из дому около 10 часов…

Признав положение дел в санкт-петербургской полиции неудовлетворительным, генерал-лейтенант Федор Федорович Трепов, в 1866 году назначенный на должность обер-полицмейстера, в тот же год приступил к преобразованию столичной полиции. Вот что вспоминает генерал-майор Фома Фердинандович Дубисса-Крачак, с 1870 по 1894 год прошедший все ступени служебного роста в санкт-петербургской полиции, от помощника пристава до полицмейстера: « Дело в том, что до Трепова петербургская полиция получала крайне ограниченное…