Современная проза

— Предлагаете мелкое хулиганство, господа нечистые. Присоединение СССР к Аляске будет напоминать анекдот о чукчах. Хотя наш подопечный М. Дойчев осуществил бы этот аншлюс с великим перестроечным пафосом, — изрек Вселенский задумчиво. Выволочки не последовало. Напротив, рассматривая смету расходов и набор оборудования в старой кладовке новенькой форосской резиденции, где охранники найдут части допотопного детекторного приемника, по которому сановному махинизатору надлежало узнавать новости о событиях…

Первая неделя уйдет у тебя на то, чтобы научиться пользоваться общественным туалетом, уличным телефоном, кнопкой для перехода дороги. Затем тебе нужно будет срочно учиться не цепенеть перед долларовой тележкой в супермаркете — и тому, чтобы, зайдя в этот супермаркет, вмиг не заплакать и не броситься вон, и еще тому, чтобы, напрягая весь свой ротовой аппарат, все мышцы и связки своей опорно-двигательной системы, давясь, подавляя нервную рвоту, все же выдавливать из себя в нужном месте и в нужное время:…

…«Вальтер» тогда оказался и впрямь, что и говорить, близко – дуло люто скособочило его кожу; скрюченные пальцы, нацеленные на убийство, словно двоились – их было около дюжины, этих пальцев-щупальцев, – хотя, что за разница, хватило бы и обычного набора. Из года в год, изо дня в день, маниакально возвращаясь к ночи чудовищного кровопролития, Андерс внушал себе (а потом уж и принуждал себя к этому самовнушению), что тогда на них свалилось не просто везение – нет, нет и нет! – но так проявила себя именно…

И вот, снова и снова перечитывая книгу, воодушевляемый девушкой в очках, не выпускавшей из рук сигарету, я принял решение опубликовать ее. Читатель увидит, что при переводе на современный турецкий язык я совершенно не заботился о стиле: я читал несколько предложений из рукописи, лежащей на столе, а потом шел в другую комнату, к другому столу, где меня ждал лист бумаги, садился и пытался изложить современным слогом смысл прочитанного. Название книге дал не я, а издательство, согласившееся выпустить…

Вот как, скажите на милость, на них взвесить патриотизм и Отечество? А? Граны и корпускулы двух этих понятий – а как известно философам, и понятия имеют свои граны и корпускулы – так вот, они не то чтобы способны к воспроизведению себе подобных – о нет, о нет! – но, как и всякие знания, они подобны материи, то бишь они делимы до самой что ни на есть бесконечности. То есть на нашем пути нам и далее будут открываться все более и более мелкие зерна патриотизма и Отечества. Засим я погружаюсь в…

Люди жизнь прожили, но в конце ее выясняется, что все было не так? Вот это пощечина! И почему стариков на самом пороге смерти у нас ею награждают – на это, ребята, у меня ни объяснений, ни приличных слов не находится. То есть в училище они пошли только из-за того, чтоб там время переждать, потому что там сытнее было? Ну, блин! И это у нас навсегда. У нас на службе были такие отделы кадров, и сидели там люди, которые учитывали, где ты и как служил. Вот посылают тебя на подводную лодку, а…

Как вам кажется? Может быть, оно нам чисто морально дает возможность подготовиться к родам, а потом за это, за то, что оно предоставило время, одно только время на подготовку и больше ничего, и спрашивает по всей форме? И в этом случае время как неуловимая категория превращается в нечто материальное и уловимое – в приплод, который нужно потом на какой-то период отдать в общее пользование, чтоб его временно поимели все? Я думаю, что я прав. Фу! Наконец-то! Добрались. Слава Богу!…

Чтобы чуть чего – сел на своего конька – и только мы его и видели. О беспорядочности пород Странная беспорядочность нашего климата порождает такую странную беспорядочность человеческих пород, что впору говорить о полнейшем беспородье, и восклицание: «Однако, порода!» – скорее адресовано исключению из общего правила. О чувствительной области У чиновников есть одна весьма чувствительная область. Ею они чувствуют приближение грозы. О писании книг Писание книг подобно беседе. Ни один человек,…

Старший на переходе вице-адмирал Анатолий Александрович Сергиенко на ходовом мостике обращается к командиру крейсера капитану первого ранга Владимиру Сергеевичу Бутову: – Быть в Индийском океане и вернуться без кораллов – это неправильно, на мой взгляд. Как, Владимир Сергеевич, будет у нас по пути какой-нибудь островок? – Будет, конечно, – товарищ адмирал, но только для высадки нужно у хозяев разрешение спрашивать. – Перестань, Владимир Сергеич, какое разрешение! Эти куски суши и островом-то…

Ледяной ветер пробирал до костей. Автобуса не было уже минут двадцать. Наташа подняла воротник старенького пальто, втянула голову в плечи, нахохлилась, но все это почти не помогало. Холодно было ужасно. Наступил ноябрь, и был он в этом году по-зимнему морозным и по-осеннему ветреным и бесснежным. «Предзимье - вот как это называлось раньше, - подумала Наташа. - Господи, как холодно. Поскорей бы снег выпал, что ли…». Автобуса ждало немало людей, в основном - старушки-пенсионерки. Прячась от пронизывающего…

В моем шкафчике, надежно запертом на замок, осталась последняя бутылка «Анаис Нин» (с зеленым ярлычком), контрабандой вывезенная из Пунта-дель-Фантастико еще до тамошней революции. Сегодня я вытащу пробку, наберу десять кубиков и выпущу их внутрь спелого лайма, как делают аборигены. Я высосу волшебную жидкость. И начну… Если уж «Ремингтон SL3» не справится, клянусь: это вообще невозможно! Первая фаза 1 В последней четверти двадцатого столетия, когда западная цивилизация постепенно…

Внук был стержнем и смыслом ее жизни, она безоговорочно принимала и его дрянные синие штаны под названием «джинсы», и вечный беспорядок в его сквозняковой жизни, и идиотские словечки, и полуночные нетрезвые появления. Бабане страстно хотелось только одного: чтобы Илья был здоров и женился на хорошей девушке. Чтобы Илья забыл, наконец, Наташу... В то, что он даже спустя десять лет любит Наташу, бабаня верила свято, и ничто не могло поколебать ее неистребимую веру в благородное и самоотверженное…

Володя видел, как они отсекают. Им палец в рот не клади. Бывает, что и вертолеты задействуют. Володю здесь знают. Здесь его никто не обидит. По улице Ленина он может ходить в любое время суток беспрепятственно. Вот, хоть бы все время ходить мимо дома Григорьева. Так нет, же! Чтобы до гимназии добраться нужно с Ленина на улицу Красных Комиссаров свернуть. Черт бы их взял, этих красных комиссаров. Володя прикрыл рот ладошкой. Папа всегда ругался, если кто-то в семье поминал черта. Когда-то…

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказал он. Затем, слегка кашлянув, он уселся обратно в кресло. Пациент был тонкий мужчина около тридцати. Орлиный нос и глубоко посаженные глаза, красивые темные волосы, слегка спадающие на виски. Он был почти прекрасен, с этой своей бледностью и квазиаристократичностью. Феликс Тривли. Доктор Эйхнер спокойно уселся, сцепил свои белые руки и положил их на стол, его губы расплылись в почти утомленной улыбке, видимо, адресованной самому себе и своему неизбежному…

Иногда в гости заглядывал мой друг Владимир Николаевич, подаривший Тихона. Посмотрев, как тот, прыгая вокруг, пронзительно облаивает его, человек из деревни усмехался в усы: — Уже не узнаёшь? Привет от братца. Анчар-то на холоде, во дворе, а ты, значит, барчонком тут зимуешь?.. — и привычно-бесстрашно совал щенку в пасть руку, и тот замолкал, мягко зажав пальцы, как перчатку. И вот месяца через три новой жизни щенка мы собрались в гости, туда, в таёжную деревню Имени Двенадцати Борцов, где наш…

— В смысле того, что течёт, — рявкнул он, над самой её головой так, что она чуть не присела. — Проходите, это здесь, — провела она его в санузел и добавила не то оправдываясь, не то возражая: — Вы меня совсем запутали… — Но тут же одёрнула себя: "С чего это мне ещё и переживать". — Не дёргайся и обрисовывай проблему, — прогремело опять над её макушкой. Теперь она уже разозлилась. "Что этот носорог себе позволяет?" — Что её обрисовывать. Видите, капает, вот запчасть, включите…

Ксения постепенно осуществляла свои планы: медленно, но верно. Заработала деньги, вступила в кооператив. Въехала в двухкомнатную квартиру. Квартира, правда, оказалась не солнечная. Окнами на север. Ксения смотрела по утрам, как солнце освещает дом напротив. Солнечные лучи ходили по стене, медленно перемещались, заглядывая в чужие окна. Пусть повезет другому. Ксения была рада за других. У нее отсутствовала шишка зависти. И шишка жадности тоже отсутствовала. Она не торговалась с заказчиками, сколько…

Получалось, что Костя – тоже лишний человек, никуда не стремится, ни за что не хочет отвечать. Теща была во многом права – по содержанию, но не по форме. То, что она говорила, – правда. Но КАК она говорила – Косте не нравилось: грубо и громко. Все то же самое можно было бы спеть, а он бы подыграл на гитаре. Было бы весело и поучительно. У тещи плохо с юмором и с умом, поскольку ум и юмор – вещи взаимосвязанные и взаимопроникающие. Если бы у Кости спросили, кем он хочет стать, он бы ответил: …

Мы не хотим идти домой. У нас игра в разгаре. Но с нашей мамой шутки плохи. Она лупила нас рукой. Рука была как доска. Мы понуро плетемся домой. Садимся за стол. Мама приготовила нам воздушное пюре с котлетой. Прошло почти полвека, а я до сих пор помню эту смуглую котлету с блестками жира и с запахом душистого перца. Я много раз в течение жизни пыталась повторить эту котлету и не смогла. Так же, как другие художники не смогли повторить «Сикстинскую Мадонну», например. Я думаю, моя мама была талантливым…

— Покажи-ка, что ты умеешь делать, — сказал ему Иеремия, весь из себя такой занятой. Но у Генри — изможденного, дрожащего — ничего не получалось. Карты старой колоды, которую он вынул из кармана, посыпались, как конфетти, выскользнув из его трясущихся пальцев. В конце концов ему удалось открыть нужную карту, извлечь из воздуха цветок, превратить воду в вино. Но дело в том, что внешность у него была мало сказать впечатляющей: высокий, худой, мрачный — и черный. Чернокожий с зелеными глазами, негр,…